Владислав Безлюдный - Ковчег. Мы – не последние…

Иллюстратор Екатерина Викторовна Половенко

© Владислав Безлюдный, 2018

© Екатерина Викторовна Половенко, иллюстрации, 2018

ISBN 978-5-4493-4917-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В 2017 году в небе над Россией появляется огромное НЛО. Пришельцы вовсе не пытаются уничтожить человечество или поработить его. Они предлагают лететь с ними всем желающим. Как проявил себя «наш» менталитет, как люди живут бок о бок с представителями иных космических рас?

Герои книги – простые люди, выходцы с русскоязычной части планеты, обитающие на Ковчеге. Они пытаются найти своё место в маленьком новом мире, узнают тайны, становятся участниками приключений, о которых даже не мечтали. Но их путь через галактику таит немало опасностей.

Зачастую, показаны маргинальные члены сообщества. Так что моралфаги проходят мимо. Но сюжет не о них, а о совсем других вещах и ценностях.

Юмор, социальная сатира, отсылки к знакомым вещам – всё присутствует в полной мере. Если хотите прочитать что-то короткое, лёгкое, ироничное – «Ковчег» станет хорошим развлечением.

Внимание! Если такие слова, как «жопа» вызывают у вас шок и трепет, немедленно закройте книгу/удалите её с жёсткого диска, отформатируйте его, сходите к психологу для реабилитации.

– А знаешь, как у нас это было? Когда материнский корабль завис над Уфой, миллионы россиян выбегали на улицы. Некоторые – в чём мать родила. Люди кричали, плакали, просили забрать, пусть даже на опыты. Орали «ура, наконец-то мы все умрём», «конец света! настоящий!». Американцы же подняли шумиху про вторжение, начали собирать ополчение.

Политики играли на настроениях, банкиры срубили бабок на том, что дали людям кредиты, а конец света не наступил. Да, кое-кто побежал грабить супермаркеты и трахать всё живое… Иногда этими «кое-кем» были копы, священники и чиновники, – Стас достал сигарету, поджёг и затянулся, вглядываясь в непроглядную черноту космоса, – А эти мудаки никого не убили, ничего не взорвали… Какое ужасное разочарование для восьми миллиардов человек. Они даже не стали опровергать религиозный бред. Просто сказали, что рады встретить разумный вид на своём пути.

Разумный, Сеня!!! Это они вот про тех мужиков, которые сейчас в гидропонике самогон делают и продают… Блин, до встречи с нашими раса ниддос считала себя неуязвимой перед психотропными веществами. Щас! Наши забодяжили что-то настолько убойное, что у бедняг четвёртый глаз открылся и они начали видеть прошлое и разговаривать с древним божеством своего народа.

Иногда их проглючивает прямо на рабочем месте – на посту астронавигации. Понимаешь, почему корабль четыре раза сбивался с курса? Потому переходы между маршрутными точками доверили кайтри. Их пока никто не споил и на травку не подсадил. Но «пока» – ключевое слово.

Арсений, всё это время стоявший столбом, опираясь на дверь отсека, наконец пришел в себя, пытаясь переварить полученный поток информации. Он, в отличие от Стаса, родился уже здесь, на этом многонациональном и мультирасовом ковчеге, и понятия не имел, как всё начиналось.

Парень жил в каком-то маленьком выдуманном мирке дружбы земных и внеземных народов, стараясь не снимать розовые очки. Каждые такие посиделки со Стасом выбивали его из колеи дня на три. Потом он брал себя в руки, шёл в музей истории «Ковчега», и вновь переубеждал сам себя в том, что всё идёт по плану, а то, что рассказывает коллега – мелочи жизни, намного менее важные, чем великая миссия человечества.

Пичужкин – странная фамилия для человека, продающего дешёвое пойло представителям внеземных рас. Ещё страннее, что этот преступный субъект выглядел, будто школьник – переросток. Высокий, худощавый, с веснушчатым носом, он носил вытянутые, словно смирительная рубашка, свитера, узкие серые брюки и потрёпанные кеды. Словно в целом свете иной одежды не существовало.

Испуганные серо-зелёные глаза, таращившиеся из-под рыжей чёлки, всматривались в каждый сантиметр окрестностей. Вдруг кто заметит.

Стас всегда издевался над этой ошибкой природы, проходя мимо агрегатора – штуковины, выполнявшей на Ковчеге роль основного аккумулятора энергии. Возле этой замысловатой конструкции вечно собирался всякий сброд, вроде Пичужкина. Они бухали, травили пошлые анекдоты, обменивались с пришельцами всяческими безделушками.

Рулевые – местные главные терпеть не могли маргинальных мудаков, находящих забавным подсадить наивных космитов на какую-то лютую дурь, от которой у последних ехала крыша. Впрочем, сам Стас не раз наблюдал, как эти деятели о чём-то шепчутся с дядями посерьёзнее, перетирают в окрестных барах. Пахло это всё, похуже тухлой рыбы. Он бы и рад узнать, что эти мудозвоны затевают, да только в такие компании не вхож.

Пичужкин, дождавшись очередного клиента, распахнул перед ним плащ, как заправский эксгибиционист. Только вот, вместо причинного места продемонстрировал набор колбочек с жидкостями всех цветов. Мешанина так ярко светилась, что Стас даже с сорока метров запросто наблюдал, как эта «новогодняя ёлка» сияет на фоне стальной стены агрегатора.

– Ну, чё, брать будешь? – тонким мальчишечьим голоском спросил этот не то самогонщик, не то наркодилер местного пошиба.

– Сколько? – перевёл прибор ответ покупателя.

– Сорок каппа. И не торгуюсь.

– В жопу пошёл ты, – завершил сделку клиент, недовольно шевеля головными отростками.

Как называются эти странные товарищи, Стас так и не запомнил, но для себя прозвал ктулхуистами. Они часто собирались в кабаках чествовать какого-то своего известного чувака с длинными щупальцами на морде. Нажирались, как свиньи, а потом выбегали на улицу, издавая истошное «урррррлуу-у-у-у». Ещё один деградировавший вид, вроде людей…

– Ладно, тридцать, членомордый, – крикнул Пичужкин вдогонку ковыляющему в теоретический закат клиенту. Тот повернул башку чуть ли ни на 180 градусов и ответил:

– Тридцать и ни каппа больше.

– По рукам, – ответил рыжий и шмыгнул веснушчатым носом.

Монетки перекочевали в его карман, а ярко-малиновая колба – к покупателю. Тот с жадностью вырвал её из тонких пальцев продавца, вытянул затычку, запрокинул в голову, заливая содержимое в себя, словно в котелок для варки колдовского зелья.