Елена Ахметова - Паргелий [СИ]

Мужчина с трудом приподнялся на локтях.

— Я знаю, что внутри Храма проводится свое собственное расследование, — заявил он. — И знаю, что занимаются им по своей инициативе молодые жрицы. Мне нужен только доступ…

— Ты же не думаешь, что мы проявляем инициативу, о которой не знает Верховная? — на этот раз я перебила его сама. — Доступ к материалам — сколько угодно, но только с ее дозволения! А сейчас, будь так добр, освободи алтарь.

Видя, что он не торопится, еще рассчитывая меня уговорить, добавила:

— Если, конечно, не хочешь послужить пособием для учениц.

Невинная фраза придала ищейке неслабое ускорение, и я проводила его до приемного зала, на ходу советуя все же обратиться к медикам. Кажется, он ни вулкана не слушал.

Не удивлюсь, если через месяц явится с еще одной печенкой…

После незапланированного ночного бдения над ищейкиной печенкой мне полагался выходной, и я была твердо намерена провести его с максимальной пользой, то есть продрыхнуть до обеда и удрать с сестрами на ярмарку в город. Торговцев съезжалось все больше и больше, и немудрено: в ближайшее время на остров должен прибыть с инспекцией самый настоящий принц. Не наследник престола, конечно, а третий сын короля — но восторгов по этому поводу было ничуть не меньше. Скорее уж наоборот: второй Эльданна, в отличие от братьев, разведен и совершенно свободен. Потому-то ярмарка и грозила вырваться за пределы отведенной под нее площади: благородные дамы и дочери купцов побогаче со всех ног ринулись скупать ткани, украшения и (чем вулканы не шутят?) провизию на случай внезапного августейшего визита.

Для жриц, правда, визит сулил совершенно иные выгоды. Высокий спрос вполне ожидаемо сказался на шелках и побрякушках, а вот тканевые маски, призванные обезопасить своих владельцев от вездесущего пепла, резко упали в цене: какая же леди станет прятать лицо, когда впереди маячит возможность очаровать самого принца? Торговцы изощрялись как могли, снижая стоимость и рисуя на масках дивные узоры, но повлиять на ситуацию так и не сумели. Незамужние красавицы предпочитали потратиться на посещение целителей или Храма после отъезда Его Высочества, но во всем соответствовать столичной моде хотя бы на время его визита. Я собиралась воспользоваться текущим положением дел и затариться масками посимпатичнее на полгода вперед, но моим планам, увы, не суждено было сбыться.

Проблемы начались еще с первой фазой. Стоило мне залечь в келье и сомкнуть глаза, как хлопнула дверь и встревоженный голосок возвестил:

— Мира, ты просто не поверишь!..

По совести, на тот момент я была готова уверовать в невинность хелльских магов, праведность проклятия королевской семьи и во все окрестные пантеоны разом, лишь бы мне дали поспать еще пару часов. Но Лили — на редкость уравновешенная и невозмутимая девушка, и если уж она к кому-то вламывается с воплем на рассвете… значит, я просто не поверю, что бы там ни стряслось.

— Келья Дарины выгорела подчистую! А из-под кровати камарилл вытек!

Я села на постели и с недоумением захлопала глазами.

В том, что я вообще ни сном ни духом о пожаре, ничего удивительного нет. На нижних уровнях Храма может случиться нашествие демонов, там может полыхать огонь и с криками носиться хоть сама Верховная, но в приемных покоях всегда будет тишина и благодать. Кроме того, келья Дарины — ближайшая к кухне и печам, и если уж где мог разбушеваться пожар, то в первую очередь — там, и здесь тоже поражаться особо нечему.

Другой вопрос, что обиталище пропавшей жрицы сначала осматривало Сыскное отделение, а потом и мы сунулись и перевернули все вверх дном в поисках хоть каких-нибудь зацепок. Как такая толпа народу могла пропустить кусок драгоценного металла, да еще такой большой, чтобы при пожаре он мог откуда-то вытечь?! Разумный вариант я видела всего один.

Кто-то пробрался в келью и подбросил камарилл. Но зачем? И вообще…

— Это ж как полыхать должно, чтобы он расплавился и вытек? — сообразила я наконец и, соскочив с постели, заметалась по келье. Лили вошла и молча прикрыла за собой дверь, терпеливо дожидаясь, пока я соберу разбросанную впопыхах одежду.

Гарью запахло еще в соседнем коридоре, а повариху на кухне мы застали в таком шоке, что стало ясно: сегодня Храм полным составом завтракает в ближайшем трактире, хозяина которого постигнет либо инфаркт, либо небывалое благочестие. Келья сестры Дарины щеголяла оплавленными стенами и блестящей металлической лужей в углу. Из мебели не уцелело ничего, от двери остались одни воспоминания — и те какие-то куцые. Языки пламени успели вырваться в коридор, изрядно проредить коллекцию гобеленов и закоптить потолок; его-то и осматривала печально поджавшая губы Верховная, поджидая нас.

— Сестра Нарин, — почти синхронно поклонились мы с Лили.

Сухопарая женщина в темно-синем платье обернулась, демонстрируя дивно гармонирующие с ее нарядом синяки под глазами, и кивнула в ответ — на этом все церемонии и закончились. Красивые расшаркивания — это для прихожан.

— Мира, туда никто не заходил. Проверишь?

Я прикусила губу.

Тут и проверять нечего. В обиталище сестры Дарины жарче, чем на кухне, несмотря на то, что в последней горючих предметов явно больше, да еще кирпичные печи, подолгу хранящие тепло… значит, сначала кто-то поджег келью, а уж потом позаботился, чтобы пламя перебросилось на соседнее помещение и не угасало как можно дольше.

— Очаг возгорания — здесь, — уверенно сказала я. — Для поджога использовалась магия, но какая-то она… неправильная, что ли? Неживая как будто, — неловко закончила я, не зная, как передать свои ощущения, и виновато пожала плечами. В конце концов, толком меня никто не обучал, а маги-самоучки — любимая тема народных анекдотов, так с чего бы ждать от меня толкового доклада?

Но, видимо, из моего рассказа Верховная поняла больше, чем я сама, потому что опустила взгляд и ссутулилась так, будто из ее позвоночника выдернули тот железный штырь, который заставлял немолодую уже женщину тащить на себе всю громаду Храма, гордо подняв голову и не боясь пререкаться с сильными мира сего.

— Сыскное отделение так или иначе узнает о пожаре, так что лучше мы сами сообщим им, — подумав, решила сестра Нарин. — Мира, тебе придется повторить свои показания. Отправляйся немедленно.

О-о да, представляю себе выражение лица той желтушной ищейки, когда я, едва отбрив все его поползновения меня разговорить, притащусь в отделение и вывалю на него такие новости! Я открыла было рот, чтобы описать свое видение сложившейся ситуации, посмотрела на хмурое лицо Верховной… и молча кивнула. Ей лучше знать.