Ирина Смирнова - Одуванчик в темном саду (СИ)

Когда я обнаружила, что на мне нет ни лоскутка, а мой мужчина все еще в халате и даже в тех самых, чтоб их, пижамных штанах, я, кажется, зарычала. Шальное сумасшедшее возбуждение в его глазах вспыхнуло ярче. Резко сдернув с себя халат, он отбросил его куда-то в сторону.

Я вопреки только что выраженному недовольству даже вздохнула — прохладное скользящее прикосновение шелка было возбуждающе-приятно. Мне ответили понимающей усмешкой, но при этом штаны как будто сами собой отправились вслед за халатом.

А дальше все произошло быстро, сумбурно и невероятно остро…

Виланд с рыком подмял меня под себя и вошел, так резко, что я вскрикнула.

Глядя друг другу в глаза, словно боясь потерять этот взгляд, мы одинаково яростно двигались навстречу друг другу. Я целовала его нежно и жадно, скользила губами по четко очерченным скулам, не обращая внимания на жесткую, колкую щетину. Все равно я уже вся горела. Тело податливо плавилось под его руками, светилось ровным пламенем уютного походного костра и тут же вспыхивало бешеным лесным пожаром в ответ на любое его движение.

Не знаю, как он угадал… ментальная магия — это последнее, о чем я сейчас могла думать. Но когда огненный смерч вырвался на волю и скрутил меня невероятно сладкой болью, мы кричали вдвоем… вместе. И я чувствовала этот раскаленный шквал не только своим телом… но и каждый оттенок его удовольствия отдавался во мне, словно эхо. Я пила его оргазм, как свой, и дарила ему все до единого свои ощущения.

— Дина-а-а… — выдохнул он, вжимаясь в меня, стискивая в объятиях так, словно хотел растворить нас друг в друге.

Я расслабленно откинулась на подушку, но потом, с довольным смешком, снова потянулась к нему, чтобы слизнуть выступившие над его верхней губой капельки пота.

Какое-то время мы просто лежали в обнимку, забыв обо всем. Сытый кошак, в смысле Повелитель, лениво потягивался и излучал в пространство волны полного удовлетворения жизнью, с оттенком естественного мужского самодовольства. Правда, потом в его радостное настроение примешались нотки смущения, когда он увидел мои распухшие губы, покрасневшую кожу на лице, шее и груди — везде, где отметилась его весьма колючая щетина — и выловил из моих мыслей некоторое слегка болезненное неудобство там, где этот завоеватель “врывался” без предупреждения.

Ровно через полминуты нежных поглаживаний и сосредоточенного сопения я была здорова и бодра, как весенний дубок. И, что еще интереснее, даже не ощущала необходимости быстренько ускакать в душ. Магия… однако.

— Заниматься с тобой сексом не только приятно, но и для здоровья полезно, — шутливо похвалила я довольного Повелителя и благодарно поцеловала его в уголок губ.

Похоже, потребность изъясняться вслух у мужчин легко блокируется любым другим достаточно сильным чувством. Виланд в исключения из этого правила никак не попадал, поскольку его благодушие явно не нуждалось в словесном подтверждении. Молчаливый и довольный, как слон, Повелитель перерыл весь мой шкаф, повыкидывал оттуда кучу тряпок и, наконец, удовлетворился легким голубым платьем, больше похожим на греческую тунику до пола.

Вручив мне сие одеяние, он небрежным взмахом руки навел порядок в комнате, — тряпочки с пола дисциплинированно попрыгали обратно в шкаф, покрывало на нашем лежбище само собой расправилось и распушилось, а легкий сквознячок с запахом ромашки довершил дело. Уничтожил, так сказать, все следы преступления.

И только после этого товарищ Властелин вспомнил о собственных штанах и халате. А я что, я ничего… и не подумала напоминать. Когда еще мне покажут такое увлекательное представление — голый Властелин с отличной фигурой и женский платяной шкаф! А какая у него… мммм… задница!

Виланд, как всегда, непритворно развеселился, слушая мои мысли на тему мужского стриптиза, радостно поймал меня в охапку, сминая только что надетое платье, и с минуту гипнотизировал заправленную кровать, сосредоточенно перебирая в голове варианты — один лучше другого. Но потом вздохнул — чувство Повелительского долга взяло верх над Повелительскими желаниями. Меня поцеловали и аккуратно поставили туда, откуда взяли.

— Что ж, теперь осталась прическа и… у тебя есть украшения?

— Понятия не имею, — я легкомысленно пожала плечами. — Но можно посмотреть… была там какая-то коробка в вещах.

Он так заметно озадачился, что я не удержала улыбку. Но кивнула, когда мне все же предложили:

— Давай, посмотрим, что у тебя прячется в ларце с приданым.

Копаясь в шкафу, я все еще ощущала его удивление, поэтому решила кое-что объяснить:

— Никогда не любила побрякушки. Если они по-настоящему дорогие, то приходится все время напрягаться, чтобы не потерять. Если дешевые — то обычно не очень качественные и неудобные. Представь, вот у нас самый волнительный момент близости, и тут расстегнулась какая-нибудь дурацкая брошка. Или мне в бок вопьется, или тебе, в любом случае будет “весело” обоим.

Под эти объяснения, наконец, нашлась чертова шкатулка, и я отнесла ее на кровать. Но любоваться содержимым не спешила — меня посетила одна странная и не очень приятная мысль.

— Слушай… я в нее даже не заглядывала, и… — я постаралась как можно точнее сформулировать свои сомнения: — Гитара тоже была прислана из дома.

Виланд молча забрал у меня коробку, встал, подошел к двери, приоткрыл и крикнул вниз:

— Ил, Рем, давайте сюда. Платье мы выбрали.

После этого уселся и начал перебирать украшения, внимательно, словно проверял каждое. А когда в дверях показался Илуватор, они быстро и явно привычно обменялись парой ментальных инфопакетов, и уже вдвоем сосредоточились на моем “приданом”.

Оставшийся временно не у дел второй советник подогнул все восемь ног, устраиваясь на коврике, и сделал мне комплимент:

— Чудесно выглядите, леди Диндэниэль. Сразу чувствуется эльфийская кровь…

— Спасибо, — вежливость прежде всего, хотя мне и хотелось поинтересоваться, какая связь между моим внешним видом и эльфийской кровью.

В смысле — породистая лошадка, сразу видно? Хотя чего это я… вредничаю? Наверное, нервы. Вдруг в коробке вражеское “чего-то там” затаилось и как выскочит! Мне прошлого раза хватило за глаза и уши.

— Вроде бы ничего опасного, но из приличных украшений нет ни одного полного комплекта. Отдельно ожерелье, отдельно серьги и отдельно — три кольца. А остальное — позолоченное серебро. Вас собирал очень экономный родственник, — резюмировал осмотр гебешник.

Я хмыкнула, вспомнив высокую леди, и пожала плечами. Жадность эльфийской грымзы волновала меня в последнюю очередь.

Виланд кивнул моим мыслям, и внимательно посмотрел на Илуватора, крутившего в руках ожерелье, очень красивое, явно эльфийское, судя по тонкой работе и растительным мотивам в обрамлении темно-лиловых полупрозрачных камней.