Настя Мороз - Таури. Неизбежность под маской случайности

Синеглазка, а точнее, Калин, сын одного из пяти и ему приказали втереться мне в доверие. А почему я исключила Главу нашего эшта? Надо Ларгусу письмо послать с новостями. Нет. Лучше встретиться.　

Зачем им это надо? Просто быть под их присмотром? А вдруг они гораздо более в курсе происходящего чем мы? Вдруг были знаком с моими настоящими родителями? Надо срочно связаться с Ларгусом!　

Приняв такое решение, я огляделась вокруг и удивилась наступившим сумеркам. Долго же я предавалась размышлениям и далеко зашла. Пора идти мириться с подругой и рассказать ей обо всём. Интересно, меня там не потеряли?　

Хотела поправить лямку на плече и вдруг поняла, что сумку свою где то благополучно посеяла. Досадливо вздохнула и, подумав, что завтра попрошу Ромена помочь с поисками, пошла прочь из незнакомого места.　

"Вик, прости, не хотела тебя отвлекать, но мне страшно" — Тихо прошептала Рыська, когда я стояла на раздваивающейся тропинке, и выбирала в которую сторону пойти.　

"Страшно? Из-за чего?"　

"Из-за того, что случится сейчас. Вика, беги!!!"　

И я побежала. Не спрашивая и не споря. Мгновенно перетекла в рысь не разбирая дороги, не глядя по сторонам бежала, потому что никогда ещё не чувствовала такого ужаса от своей второй сущности.　

Сердце гулко билось о рёбра совсем не ускоряясь от быстрого бега, а как будто наоборот замедляясь. Стало холодно. Даже через пушистую шёрстку, которая должна уберегать от замерзания, я покрылась мурашками. Не должно быть так. Совсем не так. Всё не так.　

От кого бегу? От чего? Почему так страшно? Почему холодно? Так знакомо… Холод. Лёд. Ледяные иглы! Совет!　

От меня решили избавиться?　

Сердце с каждым ударом билось всё тише, лапы свело от холода и я стала замедляться, но упорно, почти на пределе своих сил, заставляла себя переставлять лапы. Паника гуляющая по моим венам совсем не помогала сосредоточиться и постараться сбросить оцепенение. И тут ветер донёс до меня запах от которого дыбом встала вся шёрстка от мордочки до маленького хвоста и я остановилась.　

Волк!　

Не сумев больше сдвинуться ни на шаг, я обессиленно упала на землю и накрыв дрожащими лапами нос, чтобы спастись от запаха, который вкупе с внешним холодом вымораживал меня изнутри, стала дожидаться своего преследователя.　

"Неужели это конец?" — подумала я, закрывая глаза.　

Подо мной была явно не холодная и твёрдая земля, а тёплая и мягкая постель. Лежать на ней было в удовольствие. Учебная форма, испарившись в неизвестность, оставила после себя лишь нижнее бельё да митенки. Кто и как меня раздевал, об этом думать не хотелось, как и открывать глаза. Не потому что не хотела осмотреться, просто было боязно.　

Правда, глупо?　

Я прекрасно осознавала, что меня поймали, и сейчас нахожусь совсем не в своей постели, но подтверждать это ещё, открыв глаза, была не в силах.　

Согласна. Глупо.　

"Рыська. Рысёнок? — Позвала свою кошечку. — Знаешь где мы?"　

Моя надежда и опора молчала. И это было не простое нежелание со мной разговаривать, а что-то посерьёзней обид. Я внутренне похолодела от нехорошего предчувствия.　

"Рысь! Рыська-а-а!!!”　

Я вскочила с кровати и заметалась по полутёмной комнате, пытаясь дозваться до своей сущности. Сейчас все мои злоключения отошли на второй план. Плевать на плен, на придурошного Главу Совета, который за мной охотился.　

Мне нужна моя рысь! Но её я не ощущала. Совсем.　

Неверие. Отрицание. Страх. Осознание. И под занавес чувство невыносимой потери и пустоты. Всё это прошло через меня за какие-то секунды, чуть не лишив чувств.　

— Рыська, Рыська, как же я без тебя? Не бросай меня, пожалуйста. — Шептала я, опустившись на кровать. — Без тебя я не пройду через это.　

Но рысь не отвечала.　

Я закрыла лицо руками и горько разрыдалась.　

— Ну что ты, девочка моя, не плачь. Ничего страшного не случилось. — Меня крепко обняли и прижали к тёплому мужскому телу. — Не плачь.　

— Рыська пропала. Я совсем… её не чувствую. — Захлёбываясь слезами, пожаловалась я, вцепившись в так удачно подвернувшуюся рубашку.　

— Глупенькая. — Хмыкнули в мою макушку. — Разве могла она пропасть? Просто её пришлось на время усыпить.　

Когда до меня дошёл смысл сказанного, я, заглушив очередной всхлип, отцепилась от мокрой рубашки и неверуще посмотрела на… отца синеглазки?　

— Как усыпить? — Переспросила я, хлюпая мокрым носом. — Это же моя рысь, как вы могли её усыпить?　

Морф на мои слова дёрнул уголком губ, и, проследив взглядом за последней слезинкой, бегущей по щеке, подцепил её пальцем, не дав упасть на кровать.　

— Я многое умею, девочка моя. — Мужчина задумчиво посмотрел на маленькую солёную капельку и… слизнул.　

Твою дивизию… Да он псих…　

Морф прикрыл на секунду глаза, словно смакуя вкус, а когда открыл, окинул меня та-а-аким обжигающим взглядом, что моё заплаканное лицо вмиг стало сухим от вспыхнувших румянцем щёк.　

Он ещё и маньяк… Мамочки…　

Сразу вспомнилось, что я вроде как девушка, а он вроде как мужчина и прочувствовала всю свою почти раздетость. Сижу, понимаешь, перед незнакомым морфом в нижнем белье, сверкая голыми плечами и коленками, и ещё удивляюсь его взгляду. Пусть бельё было и не таким откровенным, как в том мире, но сути это не меняет.　

Стараясь не подать виду, что смутилась до безобразия, хотя заалевшие щёки явно меня выдали, я медленно погладила ладошкой подушку, разглаживая на ней морщинку, словно раздумывая над его словами, и, взяв её в руки, крепко прижала к себе. Фу-у-ух. Сразу стало легче дышать.　

— Почему вы так ко мне обращаетесь? — Осторожно спросила, ненавязчиво рассматривая одного из Глав Совета, которого теперь вспомнила. Как мне показалось тогда, лишь в его взгляде было нечто похожее на сочувствие ко мне. И это отложилось в моей памяти. Остальные лица главных морфов остались лишь смазанными пятнами.　

Сейчас он был расслабленно-улыбчив и не походил на одну из тех ледяных статуй в своих креслах. Хотя, чем дольше смотрела, тем яснее понимала, что напускная улыбчивость только маска, а внутри властвует вьюга.　

Красивые и мягкие черты синеглазки, у его отца были словно вырезаны острым лезвием и не смягчались даже тогда, когда он улыбался. Холодные синие глаза лишь усугубляли внешний образ ледяного короля. И было в них что-то такое, от чего у меня стали подрагивать коленки, и я поспешила отвести взгляд.　

Приснись такой во сне, напугает похлеще Фредди Крюгера. На того глянешь: на его руки-когти, на перекошенную физиономию и сразу поймешь чего ожидать. Побежишь со всех ног, сверкая пятками. А тут поведешься на красивую внешность да благородный вид, подпустишь ближе и… хрясть! Случившееся дальше станет для тебя посмертной неожиданностью.