Яра Горина - Магическая Академия: Последняя из рода Теней

— На этот раз, Маретти, я подготовила нейтрализатор, — зажав нос, сказала магистр. В пузырящееся варево полетела щепотка белого порошка. В следующее мгновение черная масса в котле превратилась во что-то прозрачно-безопасное.

— Это вода. На сегодня можете быть свободны, — выдохнув сказала преподавательница, — На следующее занятие приходите заранее — выдам вам экстренный набор.

Фитоль равнодушно пожала плечами и сложила учебник в сумку. Из аудитории она выходила, как обычно: с гордо поднятой головой под смешки сокурсниц. А в магистра, казалось, вселилась фурия. Она прошлась вдоль каменных столов, заглядывая в каждый котел.

— Эйвери Полкас, ваш яд пахнет грибным супом, — с насмешкой прокомментировала она.

Целительницы присмирели. Если для Фитоль это был лишь факультатив, то для них

— одна из профильных дисциплин. Яд и противоядие Ивари удостоились улыбки наставницы — идеалены.

— Что это?! — воскликнула Севелья, после чего с любопытством потыкала стеклянной ложкой в котел соседки Нетты Рамис, тоже с зеленой нашивкой. Зелье встревожено захлюпало.

— Занесите это в отдел экспериментальной магии к магистру Вонсу, — помедлив решила она. Девушка налилась краской, накрыла котелок крышкой и вышла из аудитории. Ивари могла бы поклясться, что слышала недовольное хрюканье тамошнего обитателя.

— Рамис, покажите-ка мне свои руки, — вкрадчиво попросила магистр и Ивари расплылась в злорадной ухмылке. Побледневшая Нетта, впервые столкнувшаяся с плохим настроением Севельи, заметно колебалась.

— Руки! — практически прорычала магистр, и девушка суетливо вытянула на всеобще обозрение усыпанные волдырями ладони.

— Видимо, вы не слушали, что я говорила о плюмерии? — гневно спросила она, — Видимо, меня вообще необязательно слушать, — сказала Севелья уже тише, словно обращалась к кому-то невидимому.

Щеки Нетты стали красные, как перезрелые помидоры, казалось, она вот-вот расплачется.

— Быстро идите в лекарское крыло, — отводя глаза, распорядилась обычно доброжелательная магистр, — После — жду вас в аудитории, получите тему письменной работы.

Кто-то услужливо протянул платок, чтобы Нетта могла обернуть пострадавшие руки, после чего она вылетела из аудитории так быстро, словно за ней гнались.

После того, как последний котел с зельем был одобрен, девушки засобирались. Ивари закупорила жидкости в прозрачные колбы и аккуратно разложила оставшиеся ингредиенты в специальный ящик. Рядом толкались барышни с зелеными лентами на платьях. После нескольких занятий, Ивари сделала вывод, что не все из сокурсниц безнадежны. Пришлось признать, что за редким исключением, даже на факультете целительниц учатся вполне приятные девушки, которых вряд ли можно было причислить к «пакостницам» королевского двора. Некоторые являлись представительницами купеческого сословия или обедневшего дворянства, которым вход во дворец вообще был закрыт. Они были прилежны, гордились учебой в академии, всячески подчеркивали свое желание работать и приносить пользу. Безусловно, Ивари считала их воззрения несколько странными, но в тоже время не могла не признать: в такой вот независимости и одержимости любимым делом, есть свое очарование.

Иногда ей приходила в голову грустная мысль, что в ее жизни нет ничего действительно увлекательного, кроме флирта с мужчинами и желанием заполучить Антуана. В такие моменты она завидовала этим девушкам, которые, пусть и бедны, но по-настоящему счастливы.

Из башни Ивари вышла в длинную галерею, через которую пролегал кратчайший путь в столовую. Приятельницы с целительского умчались на следующее занятие, но графине торопиться было некуда: на сегодня с учебой покончено. Легкие шаги отдавались эхом в гулких сводах коридора. Он часто был пустынный, словно неживой.

Девушка привычно подошла к одной из ниш, где стояли рыцарские доспехи, наряженные в потрепанную мантию магистра с нашивкой факультета иллюзий. Из забрала торчала остроконечная шапочка. Ивари в который раз улыбнулась глупой проказе: судя по слою пыли, доспехи стоят в таком виде уже давно.

Погрузившись в свои мысли, графиня вскрикнула от неожиданности, когда чья-то сильная рука уверенно легла на талию, после чего незнакомец затянул ее в один из альковов.

— Варимо… — начала Ивари, но вовремя замолчала. Герцог был привычен к таким глупым шуткам еще во дворце, поэтому она ожидала увидеть за спиной именно его. Но тут взгляд упал на руки шутника. Длинные изящные пальцы с нереально белыми лунками ногтей. Принц!

Подсохшие листья фикуса, упрятанного в нише, мазнули по щеке. Тяжелый горшок опасно закачался на узком постаменте, и девушка инстинктивно схватилась за удерживающие ее руки мужчины.

— Не пугайся, любимая, я ждал тебя, — прошептал на ухо Антуан, разворачивая ее к себе, — Но мне показалось, что ты ждала кого-то другого.

Легкомысленный тон принца не смог ее обмануть. В его взгляде была какая-то жесткость. Это вселяло тревогу, заставляя сердце биться чаще. Зрачки Антуана были сильно сужены, отчего глаза, прежде солнечно-серые, казались прозрачными.

«Неужели он мог принять что-то дурманящее? — сразу подумала Ивари, вспоминая тетушку Беллентайн, но спустя мгновение отбросила эту мысль, — Не стал бы, — твердо решила она, — Да и неизвестно, чем его лечили целители».

А лекари хорошо постарались. Лишь легкая желтизна у виска, прикрытого отросшей челкой, намекала об их прошлой встрече.

— Я жду встреч лишь с вами, мой принц, — выдохнула Ивари, опуская ресницы.

По правде сказать, Ивари вообще не вспоминала о принце последнюю неделю, и сейчас чувствовала себя виноватой. Он же из-за нее пострадал!

И все же, она не ожидала, что Антуан подкараулит ее так неожиданно. Графиня была совсем не готова к встрече с ним. В первые дни Ивари еще предавалась размышлениям, как ей вести себя с принцем после глупой выходки Тени и Варимонда, но потом стала гнать от себя эти мысли. Казалось, если не думать о проблеме, она исчезнет сама собой. Только вот Ивари не осмелилась бы признаться ему в этом. Особенно сейчас, когда Антуан вызывал в ней такое необъяснимое чувство опасности, бодрящее и пугающее одновременно.

— Любимая, — прошептал принц, опаляя горячим дыханием ее шею. Невесомые поцелуи отозвались волной мурашек, — Ты как ветер, словно ускользаешь из пальцев. Неуловимая и прекрасная. Этим ты распаляешь меня еще больше.

Ее, как и прежде, волновали его прикосновения, только вот где-то внутри натянулась струна, не давая отдаться чувствам. Было слишком страшно: стоит ей это сделать, как Авейру опять явит свое недовольство. Этого нельзя допустить ни в коем случае, если она все же рассчитывает стать женой принца.