Кейт Лаумер - Война Ретифа (сборник)

— Элементарно, Мэгнан, — ответил хладнокровно Ретиф. — Я все выдумал.

— Вы… Что?! — дико посмотрел на него Мэгнан. — Но соглашение… его же пересмотрели. Посол Кродфоллер только что публично заявил об этом.

— Очень жаль. Рад, что это не я рассказал ему об этом. Мэгнан откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

— С вашей стороны было очень достойно взять на себя всю… вину, — поблагодарил Ретиф. — Когда посол говорил о присвоении людям рыцарского звания.

Мэгнан открыл глаза:

— А как же тот игрок, Цорн? Разве он не расстроится, узнав об изменении соглашения? В конце концов, я… то есть мы… или вы… более или менее пообещали ему…

— С этим все в порядке, я договорился по — другому. Изготовление бластеров из обычных компонентов не было чистым вымыслом. Это действительно можно проделать, используя лишь части устаревшего утилизатора.

— Какой ему с того прок? — прошептал, заметно нервничая, Мэгнан. — Мы же не поставляем никаких устаревших утилизаторов.

— А нам и не нужно. Они, знаете ли, уже установлены на дворцовой кухне и в нескольких тысячах других мест, как заверяет меня Цорн.

— Если это когда-нибудь всплывет… — Мэгнан положил ладонь на лоб.

— Я взял с него слово, что резня ненни отменяется, хотя это местечко созрело для перемен. Возможно, Цорн — именно то, что ему требуется.

— Но откуда нам знать? — терзался Мэгнан. — Откуда нам взять уверенность?

— Ниоткуда. Но Корпусу не пристало вмешиваться во внутренние дела Петрика. — Он нагнулся, взял настольную зажигалку Мэгнана и закурил сигару, выпустив в потолок облачко дыма. — Верно?

Мэгнан посмотрел на него и слабо кивнул.

— Верно.

— Ну что ж, мне лучше отправиться к своему рабочему месту, — сказал Ретиф. — Раз господин посол считает, что я теперь угомонился.

— Ретиф, — попросил Мэгнан. — Умоляю вас, не заходите сегодня вечером на кухню — несмотря ни на что.

Ретиф поднял бровь.

— Знаю, — сказал Мэгнан, — если бы вы не вмешались, нам бы всем перерезали глотки. Но по крайней мере… — Он на секунду умолк. — …мы бы погибли, не нарушая никаких инструкций.

Большое яйцо зеленым пятном растеклось по прозрачной плексигласовой дверной панели, едва та захлопнулась за Ретифом. В другом конце узкого длинного холла стоящий под ослепительно сияющей вывеской «ГОСТИНИЦА РИЦ — КРУДЛУ» портье оторвал взгляд от стойки, быстро обогнул ее и устремился к новоприбывшим. Длиннотелый, с короткими ножками абориген шел с таким выражением на плоском, цвета дубленой кожи лице, будто учуял неприятный запах. Он вытянул шесть из восьми похожих на ложки ручек, крепящихся к узеньким плечикам, а двумя другими всплеснул в жесте сожаления.

— Гостиниц, он набитком! — просипел он. — Куда-нибудь другая дома, вы уводить ваших клиентов, да?

— Минутку, — бросил Ретиф четырем землянам, вошедшим перед ним через дверь.

— Привет, Стран, — кивнул он разволновавшемуся портье. — Брось! Это мои друзья. Посмотри — ка, не сможешь ли ты найти для них какую-нибудь комнату?

— Как только что я объясняй, комнаты — он занят! — Страп указал на дверь. — Благоприятные возможности предоставлять дирекцией размещать себя обратно наружу пользуйтесь!

Неожиданно распахнулась узкая дверца за регистрационной стойкой, и через нее проскользнул второй гаспьер, который моментально оценил ситуацию и издал резкое шипение. Страп обернулся, и его руки замелькали, передавая какое-то непонятное землянам сообщение.

— Не обращай на это внимания, Страп, — резко прервал его вошедший на правильном земном и совершенно без акцента. Он вытащил украшенную узорами полоску и потер ею под дыхательными отверстиями, расположенными по бокам шеи, а потом взглянул на группу землян и снова на Ретифа:

— Ах, могу ли я что-нибудь сделать для вас, мистер Ретиф?

— Добрый вечер, Хруз, — поздоровался Ретиф. — Разрешите вам представить моих уважаемых сограждан: мистер Юлий Мульвихил, мисс Сюзетта Ла — Флам, Крошка Вилли и профессор Фэйт. Они только что прибыли из Внешней Системы, и я подумал, что, может быть, вы сможете их разместить.

Хруз с некоторой тревогой взглянул на дверь, через которую только что вошли земляне, нервно подергивая мигательными перепонками.

— Вы же знаете, какая сейчас сложилась ситуация, дорогой мистер Ретиф! — упрекнул он. — Лично я, конечно, ни в коей мере ничего не имею против землян, вы же знаете, но если я их здесь поселю…

— Я вот подумал, что вы могли бы поселить их в свободных комнатах — ну, просто жест доброй воли с вашей стороны.

— Если мы этих землянцев в Риц — Крудлу впускать, последствия политические из бизнеса нас лишать! — в отчаянии запротестовал Стран.

— Ближайший корабль отправляется только через два дня, — объяснил Ретиф, — А до тех пор им же нужно где-нибудь остановиться, не правда ли, добрейший Хруз?

Тот посмотрел на Ретифа и снова потер свои дыхальца.

— Я перед вами в неоплатном долгу, мистер Ретиф, — наконец сказал он. — Два дня, однако, это все, что я могу сделать лично для вас!

— Но… — начал было Страп.

— Заткнись! — пренебрежительно отмахнулся Хруз. — Посели их в двенадцать — ноль — три и двенадцать — ноль — четыре.

Он отвел Ретифа в сторонку, когда маленький коридорный в желтой униформе, напоминающей больше упряжь, начал взваливать багаж землян себе на спину.

— Как обстоят дела? — осведомился Хруз. — Как вы думаете, есть ли какая-нибудь надежда, что удастся подключить Эскадру Мироблюстителей, чтобы та стояла наготове во Внешней Системе?

— Боюсь, что нет. Штабной Сектор, похоже, считает, что это может быть расценено крулчами как демонстрация военной силы.

— Безусловно! Это именно то, что они способны понять…

— Как бы не так, посол Шипшорн питает великую веру в силу слов, — возразил Ретиф. — У него репутация великого эксперта по вербальному каратэ — это, так сказать, Чингисхан круглого стола.

— А что, если вы проиграете? Кабинет министров проголосует завтра за договор с крулчами, и если он будет подписан, то Гаспьер станет заправочной станцией военного флота крулчей. А вы, земляне, закончите свои дни рабами!

— Да уж, печальный будет конец для великого бойца невидимого фронта, — признался Ретиф. — Будем надеяться, что завтра он будет в хорошей форме.

В убогонькой комнатушке на двенадцатом этаже Ретиф бросил толстую пластиковую монету носильщику, который ловко подхватил ее на лету и, довольный, удалился, издавая на ходу тоненький скрежещущий писк, заменявший, видимо, этому народу посвистывание.

Мульвихил — огромного роста мужчина с усами, напоминавшими и формой и размерами велосипедный руль, огляделся, швырнул на изрядно потертый ковер свой громадный, разбухший, как бочонок, чемодан и в ярости принялся оттирать пурпурного цвета пятно, отчетливо выделявшееся на его красной пластиковой куртке, — явно результат прямого попадания какого-то местного эквивалента гнилого овоща, впрочем, такого же вонючего, как и на Земле.