В.Федоров А.Зайцев - Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

Почему мир назвали Миром? Гораздо лучше подошло бы название Страх или Зависть, Злоба или Ненависть, но никак не Мир. В мире нет мира. Это непостижимый и ужасающий парадокс и он будет тревожить сердца еще многие поколения. Мир без понимания и всепрощения, без сострадания и уважения, мир без радости и счастья. Что есть мир? Но есть мир, где всегда ложь и зависть, мир, где любовь продается, мир, где честь покупается, где нет места добродетели и уважению. Кто скажет, почему мир назвали Миром?

Не за тем ли грядет Армагеддон, чтобы с мира смыть всю грязь и нелепость? Не за тем ли праведный огонь сметет все, чтобы в мире построить Мир? Не нам ли должно быть стыдно, что в мире нет мира?

Не мы такие, жизнь такая. Оптимизм– суть стремление к первозданной гармонии. Пессимизм– трезвое отношение к реальности. Ничем не прикрытая ложь, ханжество и двуличие, уличенные в существовании, это ли не наш мир? Это ли не трезвое восприятие, это ли не пессимизм?

Отец снял с головы шлем, вернувшись в реальность. Он обхватил голову и, раскачиваясь на раскладушке, размышлял, взвешивая все «за» и «против». В этом мире он– один. Кто у него есть? Никого. Есть Мормон, есть Рыжая, которую по-настоящему в расчет брать нельзя, есть будущий сын, которого нельзя не брать в расчет. Однако, быть воскресным папой Отцу никак не улыбалось. Или быть настоящим отцом, или пусть Рыжая этот грех возьмет на себя. Еще есть дальние родственники. За все это время, с двадцать первого века, они стали настолько дальними, что родство может и не прослеживаться вовсе. Кому нужен бедный, до известных пределов, родственник? Он нужен, как козе баян, да собаке палка. Всё. Басмач– это праздник, который всегда с тобой. Его можно взять в свой мир. Да и в своем мире есть реальный двойник, а точнее матрица. Суся? Пошла она… Познакомила Отца с Рыжей. Видеть не хочется. Она нам тоже– не якорь, из-за нее здесь оставаться нет смысла. Работа? Кому нужна эта работа, где на тебя смотрят, как на слона в посудной лавке. Одни минусы. Зато в своем привычном мире есть брат, который будет жить дальше, есть институт, который нужно окончить, есть мама, которую просто необходимо утешить, а также есть Мать, с которой нужно попрощаться. Но для достижения этой цели нужно исколесить всю галактику в ворованном шлюпе, войти в доверие к цватпахам, забраться в установку и вернуться в свой мир. Сложно. Наверное, игра стоит свеч. Нужно попробовать. На его долю и так выпали небывалые приключения, любовь и сын, так что можно, в случае острой нужды, и умереть где-нибудь на задворках Млечного Пути.

Из базы вышел Мормон. Трибун оставался дрыгаться в своем кресле в паутине виртуального мира.

–Что скажешь, Отче?– Кивнул Мормон Отцу.

–Что тут скажешь,– развел руками Отец,– план уже есть, жертва тоже. Поехали…

–Я думаю, ты не станешь настаивать, чтобы я тебя проводил до Альтаира?– Натужно улыбнулся друг.

Отец, молча, покачал головой.

–Спасибо, Андрюха, ты – настоящий друг.

–A friend in a need is a friend indeed.

–Это точно.– Отец обхватил руками голову и стал раскачиваться дальше.– Андрюха, а ты что по этому поводу думаешь?

–Ох, Отец, тебе решать. План сложный, только Трибун просчитал вероятность его осуществления. Вроде все получается. Смотри сам. Тут тебе никто не советчик.– Махнул рукой Мормон.

–А ты бы стал?– Поднял глаза на Мормона Отец. В глазах его мелькнула неуверенность.

–Не знаю. У меня-то другая ситуация. Мне отсюда когти рвать нет резона. Мне и тут хорошо. У меня Пальма есть, да планы кое какие…– Потупил глаза Мормон.

–Понимаю.– Отец потух.– Пусть судьба решит за меня. Мормон, у тебя есть монетка?

–Какая, к чертям, монетка, Отец, ты в каком веке? К себе-то еще не вернулся. Монетка…– Удивился Мормон и полез к себе в карман.– На, вот, тебе значок.

Мормон протянул маленький нагрудный значок с надписью: «Все– фекалии, кроме мочи», а вокруг, по контуру маленькой жестянки мелким шрифтом значилось: «Ассоциация Молодых Урологов». Отец оценил юмор Мормона. Ни разу еще Отец не испытывал судьбу фекалиями и мочой одновременно.

–Ладно, выпадет на фекалии– быть плану. Если упадет кверху заколкой– остаюсь.– Отец, еще секунду помедля, бросил вверх урологический значок.

Перед глазами проплыла полукруглая общага, в его двадцать первом веке, реальный Басмач, Гурик. Черный кот Мойша, отказавшийся от коробки– туалета в пользу кровати Басмача. Отец вспомнил Бочкарева, его соседей. Почему-то проплыла перед глазами Белка, которую Отец толком и не знал. Телефон-автомат. Лелик, дорога, Кичигинский бор, заросший буреломом и кустами ирги. Мужик в лесу, очень похожий на Дэна. Затем приторный привкус йода, белая пластиковая комната. Басмач, но уже виртуальный. Тихая заводь с Пиначетом и Нюрой. Фу, дура. Потом Армстронг. Рыжая. Еще Рыжая. Потом одна Рыжая. Берег широкой реки, разноцветные блестящие камешки, потерявшие свою прелесть, стоило только им высохнуть. Точка прохода, Декс, его неуемная страсть к аланину. Странные Веганские пейзажи с бурлящей зеленой жижей, которые Отец никогда не видел. Марс, Уран, Плутон.

Значок, быстро вертясь, опустился в руку Отцу. Он быстро захлопнул ладони, и еще немного помедля, на всякий случай, перевернул и открыл их.

–Ну, значит в путь.– Произнес могильным тоном Отец.– Фекалии не тонут.

На влажной от волнения ладони лежал значок с многообещающим, а, главное, емким определением всего сущего на земле, после которого тему познания мира следует считать закрытой.

Отец еще раз прочитал надпись и кивком согласился, мол, точно. Трибун зашевелился в кресле. Отец поднял глаза на сушеного гения в надежде на чудо, что он скажет, все это– чушь, собирай вещи, ближайшим рейсом отбываешь к себе на родину, в свой патриархальный двадцать первый. Но чудо бывает только в эротических снах. Трибун повернулся к Отцу и медленно– медленно, будто у этого человека вся вечность впереди, сказал:

–Пацаны, проблема небольшая.

–Ты себе льстишь. Небольшая в твоем понимании– это катастрофа для меня.– Огрызнулся Отец, однако приготовился слушать.

Трибун или не услышал этих слов, или не захотел их слышать, он размеренно продолжал:

–У меня на хвосте антивирусная служба. Чуть не схватили меня с вирусом.

У Отца от удивления на висках полезли седые волосы.

–Что делать будем?– Следовал, словно выстрел, вопрос.

–В альпийской долине у меня есть еще один терминал, только про него никому ни слова. Оттуда выйдем в базу под правительственным логином и пустим чахотку.– Трибун чуть не уснул, произнося все эти слова.

–Где, где?– Переспросил Отец.– Нам что, на Землю снова лететь, потом на Харон вертаться?

–Нет,– ответил за Трибуна Мормон.– Здесь, как и на Луне тоже есть альпийская долина. Длинный кривой кратер. Просто он своим видом напоминает Лунный, потому так и назвали.