Терри Пратчетт - Стража! Стража! (сборник)

За окном разгорался рассвет. Ваймс прошел в соседние комнаты и убедился, что тяжелые занавеси на окнах раздвинуты. Вернулся в комнату Витинари, задернул занавески, закрыл двери и внимательно обследовал стены на предмет лучиков света, свидетельствующих о незаметно просверленных дырах.

Что еще может быть? Отравленная щепка, торчащая из половицы? Духовая трубка, просунутая в замочную скважину?

Он снова отдернул занавески.

«Вчера Витинари было лучше. Теперь ему гораздо хуже. Кто-то добрался до него вечером. Как? Медленный яд — это слишком сложно. Нужно найти способ давать его жертве каждый день.

Нет, не нужно… Куда элегантнее было бы сделать так, чтобы жертва сама принимала яд каждый день».

Ваймс порылся в бумагах. Витинари определенно почувствовал себя лучше, он встал и пошел работать, но здесь же и свалился.

«Нет смысла смазывать ядом шип или гвоздь, потому что он не стал бы накалываться постоянно…»

Наконец Ваймс нашел некую книгу, наполовину погребенную под бумагами, — она привлекла его внимание обилием закладок, которые чаще всего были кусочками разорванных писем.

«Чем он занимается каждый день?»

Ваймс открыл книгу. Она вся была исписана.

«Мышьяк надо вводить в тело. Простого касания недостаточно. Или?… Есть ли такой мышьяк, который проникает сквозь кожу?»

Сюда никто не заходил. В этом Ваймс был практически уверен.

С едой и питьем вроде все в порядке, но надо все же послать Детрита на кухню — провести еще одну воспитательную беседу.

«А вдруг в комнате отравили сам воздух? Но каким образом? И как доставили сюда яд?

Или что-то было отравлено загодя? Шельма уже заменил ковер и постельное белье. Что еще можно сделать? Содрать с потолка всю краску?

Шельма рассказывал, что один раз Витинари начал бредить и в своем бреду как-то очень ловко выразился. А, да. „Мы спрячем его там, где искать не будут вообще…“».

Ваймс неожиданно осознал, что все это время смотрел в книгу. Ни одной знакомой буквы, ни одного знакомого символа. Какой-то шифр. Насколько Ваймс знал Витинари, вряд ли обычный человек был в состоянии расшифровать написанное тут.

«Можно ли отравить книгу? Но… что дальше? Здесь много книг. Надо знать, какую книгу он чаще всего открывает. Хорошо, допустим, в некую книгу воткнули отравленную иголку. Но человек один раз уколется, а после будет вести себя осторожнее…»

Собственная паранойя иногда беспокоила Ваймса. Он ко всему относился с подозрением. «Ну да, конечно, патриция отравила книга, вернее, то, что в ней написано. А эти обои довершили начатое, сведя его с ума. Да вы сами взгляните, этот кошмарный зеленый цвет кого угодно доведет до безумия!»

— Дзынь-подзынь, дзынь-дзынь!

— О нет…

— Подъем, шесть утра!! Доброе утро!! Встречи на сегодня!! Введите Ваше Имя!! Десять утра…

— Заткнись! Слушай, все встречи, что записаны в моем дневнике на сегодня, совершенно точно не…

Ваймс замолк. Опустил органайзер.

Подошел к столу. Если пролистывать по странице в день…

«У Витинари очень хорошая память. Но все равно всем надо делать заметки. Всех мелочей не запомнишь. Среда, 15.00: насаждение террора; 15.15: чистка ямы со скорпионами…»

Он поднес органайзер ко рту.

— Запиши памятку, — велел он.

— Ура! Ты говори, говори, не стесняйся. Но не забудь в самом начале сказать кодовое слово «памятка»!

— Поговорить с… Черт… ПАМЯТКА: как насчет дневника Витинари?

— И все?

— Да.

Кто-то культурно постучался. Ваймс осторожно открыл дверь.

— А, это ты, Задранец.

Ваймс моргнул. В гноме что-то было не так.

— Я смешаю кое-что из снадобий господина Пончика, сэр. — Шельма глянула на кровать. — Ой… он очень плохо выглядит, сэр. Принимал ли он?…

— Найди кого-нибудь, чтобы перенести его в другую комнату, — перебил Ваймс. — Вели слугам подготовить новое помещение.

— Есть, сэр.

— А когда все будет готово, перенесите его в третью комнату, выбранную наугад. И ВСЕ поменяйте, ясно? Всю мебель, вазы, кувшины…

— Э… есть, сэр!

Ваймс никак не мог решиться задать вопрос, который очень волновал его последние двадцать секунд.

— Задранец…

— Да, сэр?

— У тебя… э… в твоих… на ушах?…

— Сережки, сэр, — нервно ответила Шельма. — Мне их дала констебль Ангва.

— Правда? Э… что ж, отлично… я и не подозревал, что гномы носят украшения, вот и все.

— Мы славимся искусством изготовления колец, сэр.

— Да-да, разумеется.

«Кольца — да. Периодически гномы создают очередное кольцо Силы, и за это их очень не любят. Но… волшебные сережки? Впрочем, ладно… Кое-чего лучше не знать, спокойнее спать будешь».

Инстинктивный подход сержанта Детрита к вопросам инструктажа персонала был практически верен. Тролль выстроил всех дворцовых слуг в линейку и теперь, прогуливаясь вдоль строя, во всю глотку орал на них.

«Только посмотрите на старину Детрита, — думал Ваймс, спускаясь по ступенькам. — Несколько лет назад он был простым неотесанным троллем, а теперь один из лучших членов команды. Приходится, конечно, заставлять его повторять приказы, чтобы удостовериться, что он все понял правильно, но это пустяки. Его доспехи блестят даже лучше, чем у Моркоу, потому что ему никогда не надоедает их полировать. И он справляется с работой в Страже как самый лучший в мире стражник, что фактически означает: сердито орать на людей, пока те не сдадутся. Единственное, чем его можно сбить с толку, это лишь какой-нибудь поистине дьявольской хитростью. Например, если ты будешь упорно все отрицать».

— Я знаю, что вы все сделали это! — вопил Детрит. — И если тот, кто это сделал, немедленно не сознается, всех вас, повторяю, всех до единого, и я не шучу, мы запрем в самой глубокой камере, а ключи бросим в самую глубокую пропасть! — Он указал пальцем на толстую посудомойку. — Вот ты! Это ты сделала, сознавайся!

— Нет.

Детрит немножко подумал. А потом:

— Где ты была прошлой ночью? Сознавайся!

— В постели, конечно!

— Ага, знакомая история. А ну, сознавайся, ты каждую ночь тама?

— Конечно.

— А свидетели у тебя имеются? Сознавайся!

— Да как вы смеете!

— А, так у тебя нет свидетелей, стало быть, это сделала ты! Немедленно сознавайся!

— Нет!

— Ну хорошо…

— Спокойно, спокойно. Спасибо, сержант. На пока все, — сказал Ваймс, ласково похлопывая тролля по плечу. — Все слуги здесь?

Детрит вперился глазами в строй:

— Ну? Вы ВСЕ здесь?

По строю прошла легкая волна, а потом кто-то осторожно поднял руку.

— Милдред Ветерок со вчерашнего дня отсутствует, — сообщил владелец руки. — Это служанка, отвечающая за верхние этажи. Мальчик принес записку. Ей пришлось отлучиться по семейным делам.

Ваймс почувствовал, как у него по спине забегали мурашки.