Сергей Лукьяненко - Остров Русь (сборник)

— Как бы ее открыть, так или этак, — бормотал Смолянин, вертя банку. — Если бы поддеть хорошо или подцепить крепко…

Послушав его с минуту, Иванду покровительственно хлопнул Смолянина по плечу, вынул свой огромный меч, нацелил его на банку и налег на рукоять…

Раздался треск, звяканье ломающейся стали, и в руках Иванду оказался… обломок меча!

— Кладенец… — убитым голосом запричитал негр. — Кладенец… Любимый меч… Кейсероллом даренный… Ох…

Схватив злополучную банку, он метнул ее за окно. Потом сел, баюкая в руках сломанный посередке клинок.

— Не горюй, — постарался утешить его Кубатай. — Всякое бывает. Есть здесь один герой, Арагорн, так ему сломанный меч целое королевство принесет!

— Как это? — скорбно прошептал негр.

— История долгая, — задумчиво произнес Кубатай. — Да что еще делать после ужина, как не байки трепать? Расскажу…

И он пустился в долгое повествование о каком-то кольце, малорослом народце — хоббитах, злом чародее Сауроне и прочих сказочных ужасах. Я, признаться, не слушал. Подремывал, глядя на пыхтящего трубкой Холмса, пылающий в камине огонь, выковыривающего грязь из-под ногтей Смолянина…

— Вот так все и закончится! — громко объявил Кубатай, разбудив меня. Иванду, подавшись вперед, с полуоткрытым ртом смотрел на генерала. Тихо произнес:

— Да это… это ж покруче Кащея будет!

— В какой-то мере, — признал Кубатай.

— Дела… — Иванду уставился на сломанный меч в своих руках. — Может, выйдем в общий зал, с народом пообщаемся?

— Зачем? — забеспокоился Кубатай.

— Ну… Обидно все же, в такой книжке интересной побывать, а ничего толком не увидеть.

— Пойдем…

Я неохотно вылез из кресла и последовал за спутниками.

В зале собрался самый разнообразный и пестрый народ. Я разглядел посетителей, когда глаза привыкли к тамошнему свету, чтобы не сказать полутьме. Лавр Наркисс разговаривал с какими-то коренастыми, крепкими мужичками, похожими на лондонских угольщиков. Кубатай шепотом сообщил, что это гномы, но я ему не совсем поверил. Кроме гномов и людей сельского обличья в зале толкалось немало невысоких, бойких, говорливых парнишек. Вначале я принял их за местную молодежь, потом увидел, что босые ноги «молодежи» покрыты густым слоем шерсти, и обомлел.

— Это они и есть, — тихо объявил Кубатай. — Хоббиты! Им и предстоит с врагом бороться!

— Таким малышам? — Иванду недоверчиво глянул на Кубатая. — Что творится… что творится, а?

Мы сели за пустой столик в углу и принялись попивать кисловатое пиво, разглядывая компанию хоббитов, рассказывающих какой-то вздор местным завсегдатаям. Чем дальше, тем больше умилялся Иванду:

— Какие они славные, верно? Точь-в-точь как кролики, что мне в детстве маманька подарила… Ох пропадут же они… Ох пропадут…

— Не бойся, — успокоил его Кубатай. — Им поможет Арагорн!

— А? — слабо донеслось из-под стола. — А? Я! Арагорн… всегда поможет…

Мы в ужасе уставились под стол. Там, в пивной луже, валялся крепкий, загорелый дочерна человек. Делая слабые попытки подняться, он пьяно улыбался нам.

— Ты кто? — ошалело спросил Кубатай.

— Ара… Ара… Арагорн! Вот! Руку дай… не надо, я сам…

— Где твой меч? — возмущенно спросил Иванду.

— Меч? — На мгновение глаза Арагорна протрезвели. — Да, был… Я его гномам на пиво сменял. Все равно… ик!.. сломался… Мой меч, что хочу, то и делаю…

— Тебе же пора хоббитов выручать! — прошипел Кубатай. — Очнись, герой!

— Хоббиты? — Арагорн оперся об пол. — Да, помню-помню… Так что, мы будем хоббитов спасать или так и останемся под столом?

И с этим риторическим вопросом Арагорн, блаженно щурясь, погрузился в сон. Дальнейшие попытки его поднять выдавили из бедного героя лишь жалобную фразу:

— Враг то и дело ставит мне ловушки… Тяжко! Темно!

— Да, — мрачно сказал Кубатай, — Арагорн, потомок славного рода, спился!

— Древнее золото редко блестит… — пьяно прокомментировал Арагорн из-под стола.

— Беда! Кто же хоббитов спасет? — с мукой в голосе вопросил Кубатай.

— Я.

— Кто? — взвился Кубатай. — Кто сказал «я»?

— Я, Иван-дурак, русский богатырь, — гордо ответил Иванду.

— Иван! Но ты не можешь! Ты настоящий! — вскричал Кубатай. Иван пожал плечами:

— А кто разберет, где настоящие, а где придуманные? Холмс, ты — сможешь?

Холмс покачал головой:

— Вот так-то, Кубату. Ловите Кащея сами — а я здесь правому делу подсоблю. Все одно — без кладенца я вам не помощник.

— Иван, тут отсталость… древность…

— Электричеств всяких и у нас нет, — твердо ответил Иван.

— Так оно так, но вроде как и Русь защищать надо, — вступил в разговор Смолянин, — да и дружки у тебя как-никак…

— Дураков на Руси немерено, найдутся защитнички, а друзья — поймут.

Иван был непоколебим…

— Здесь бананов нет, — неуверенно заявил Кубатай.

На мгновение Иван дрогнул, потом махнул головой:

— Выдюжу!

— Иван, но в конце-то концов ты же негр! — прибег к крайнему средству Кубатай.

— Что ж, у каждого — свои недостатки. {101} 101 — Иван, но в конце-то концов ты же негр! — прибег к крайнему средству Кубатай. — Что ж, у каждого — свои недостатки. — Иван отвечает заключительной фразой фильма «В джазе только девушки». — С этими словами Иван стащил с пьяного Арагорна зеленый, в пивных пятнах плащ, набросил на плечи и твердой поступью направился к хоббитам…

Впрессовываясь в крошечный платяной шкаф, стоящий в нашей комнате, Кубатай причитал:

— Боже! Как же так! Иван… Иван…

— Спаситель наш, — хмуро подтвердил Смолянин. — Так уж повернулось да вывернулось, что спас, не продал…

Я закрыл дверцу шкафа — и открыл ее вновь, уже в библиотеку Кащеева замка. Кубатай на четвереньках выполз из шкафа, сел у поредевшей книжной стопки и сказал:

— Если бы вы знали, Холмс, как мы обязаны Ивану! Если бы не он…

— Скопытились бы мы, верняк. — Смолянин пристроился рядом с Кубатаем и грустно добавил: — Князь-то, собака киевская, падла пустозвонная, приказал Ивану найти нас. Порешить хотел, козел…

И вот что рассказал Смолянин.

Нельзя сказать, что задание Владимира пришлось богатырям по вкусу. Даже с Добрыни спал первый азарт. Едучи по столице, они неспешно обсуждали ситуацию.

— Что ни говори, а нехристи чужеземные с нами в один поход ходили, за одной самобранкой хлеб-соль ели, — рассуждал Добрыня. — Зачем им Забавушку околдовывать? Даже если и замыслили они чего дурного… нехорошо нам их полонить.

— Правильно! — обрадовался таким словам Иван-дурак. — Давайте воротимся, скажем: пошли, мол, княже, других богатырей на поиски. Силы-то в супротивниках, почитай, никакой нету, тут и Федот-стрелец справится!