Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира II: Земной шар

Задумайтесь на секунду о том, как мы повлияли на собак и кошек. Мы изменили их еще сильнее, чем лошадей и коров, сделав частью своих семей. Мы играем с ними так же, как со своими детьми и зачастую наши собственные дети тоже участвуют в этих играх. И в результате столь тесного контакта наши питомцы, как и наши дети, обретают разум. Умственные способности ребенка тоже не будут развиваться, если он не станет играть. Как обнаружил Джек, и впоследствии продемонстрировал Йену, даже беспозвоночные, а точнее их сообразительные представители вроде раков-богомолов, способны проявлять черты разумного поведения, когда их вовлекают в процесс игры. В книге «Вымыслы реальности» мы уже описывали, как это происходит. Здесь же просто отметим, что наше влияние возвысило [68] Поклонники Дэвида Брина знают, что мы имеем в виду: в Пяти Галактиках ни одна раса (за исключением давно вымерших Прародителей) не смогла обрести экстеллект без помощи другой покровительствующей расы, у которой экстеллект уже был. За исключением людей, потому что мы хотим ощущать свое превосходство даже в научно-фантастических историях. Все-таки, мы Настоящие Люди. наших симбионтов, открыв перед ними мир разума. Собаки переживают по разным поводам намного больше волков. Так что в некотором смысле они воспринимают себя как существ, существующих во времени и имеют представление как о собственном настоящем, так и будущем. Разум заразителен .

Обычно мы представляем одомашнивание собак как процесс естественного отбора, проходящего под контролем человека. Вероятно, этот процесс начался случайно — например, племя могло вырастить волчонка, которого дети принесли в пещеру, но уже на раннем этапе он превратился в целенаправленную программу дрессировки. Среди прото-собак мы выбирали тех, которые слушались своего хозяина и обладали полезными навыками — например, умели охотиться. Со временем послушание превратилось в преданность — так появились современные собаки.

Тем не менее, есть и весьма привлекательная альтернатива: это собаки управляли отбором людей. Собаки нас выдрессировали. Согласно этой точке зрения, люди которые были готовы взять волчонка в свою пещеру и обладали навыками дрессировки, получали от собак вознаграждение — например, в виде желания оказать помощь на охоте. Тем людям, которые справлялись с этой задачей лучше других, было проще заполучить новых щенков и обучить новое поколение собак. Правда, отбор людей носил, скорее, культурный, а не генетический характер, поскольку за столь короткое время заметные генетические изменения просто не успели бы себя проявить. Однако селекция на генном уровне тоже могла иметь место — например, для того, чтобы оценить пользу от обученного волка необходимо обладать определенным уровнем интеллекта, или универсальными способностями к обучению, необходимыми для успешной дрессировки собак — например, настойчивостью. Так или иначе, племя только выигрывало от того, что некоторые его члены умели дрессировать прото-собак, а потому давление отбора в пользу универсальных генов, связанных с приручением собак, было почти незаметным.

Это не тот случай, когда теории взаимно исключают друг друга, то есть, принимая одну из них, мы вовсе не обязаны отказываться от альтернативы. Здесь мы бы хотели подчеркнуть следующую мысль, справедливую для многих теорий, включая эволюцию собак: разные события случаются повсеместно и, по всей видимости, создают неразбериху, но люди стараются разбить происходящее на отдельные «истории». Мы вынуждены поступать именно так, но время от времени должны оглядываться назад и обдумывать свои действия.

В случае с собаками обе упомянутые теории, скорее всего, одинаково правдивы, то есть собаки эволюционировали одновременно с людьми. По мере того, как собаки становились все более послушными и обучаемыми, люди приобретали все большее желание их приручать; а чем больше люди хотели завести собаку, тем лучше собаки им подыгрывали и учились приносить пользу.

В случае с кошками ситуация выглядит проще. Скорее всего, ведущая роль принадлежала именно им. Подходящая к случаю сказка Редьярда Киплинга о «Кошке, которая гуляла сама по себе» слишком наивно принимает на веру то впечатление, которое кошки стараются произвести на нас — якобы они поступают, как им хочется, а людей, которые им потакают, просто терпят — однако в большинстве случаев кошки дрессировке не поддаются. Очень немногие кошки согласятся выполнить какой-нибудь трюк, в то время как собаки охотно радуют людей своими выступлениями. Для древних египтян кошки были миниатюрными воплощениями богов на Земле и олицетворяли богиню-кошку Бастет. Изначально культ Бастет появился в районе Бубастиса, в дельте Нила, а саму богиню представляли с головой львицы, но позднее голова превратилась (может быть, видоизменившись каким-то таинственным образом?) в кошачью. Впоследствии ее культ распространился в Мемфисе, где она слилась воедино с местной львиноголовой богиней Сехмет. Бастет отождествлялась с явлениями, которые занимали особое место в жизни женщин — в частности, с фертильностью и благополучными родами. Кошки, как земные воплощения Бастет, тоже были предметом поклонения и часто мумифицировались из религиозных соображений. Собак египтяне также в некотором роде обожествляли — в лице Анубиса с головой шакала, однако, в отличие от Бастет, у него было намного больше «обязанностей»: он был богом бальзамирования и помогал умершим пройти через подземный мир (либо, наоборот, препятствовал). Анубис был судьей, который решал, достойна ли душа загробной жизни. А богоподобные кошки всего-навсего удостаивали людей правом им поклоняться.

Короче говоря, ничего нового.

Даже в наше время кошки всеми силами стараются показать свою независимость; они редко приходят на зов и имеют склонность уходить без предупреждения и какой-либо внятной причины. Тем не менее, любой владелец кошки знает, что это впечатление обманчиво: кошкам нужно внимание, и сами кошки об этом знают. Просто эта потребность не выражается напрямую. Например, у Йена есть кошка, «Мисс Гарфилд», которая обычно появляется у дверей дома, чтобы поприветствовать семейный автомобиль, однако удовольствие, которое она испытывает от вида машины, тщательно скрыто под недовольной тирадой в духе «И где же вас черти носили?». Вернувшись после выходных или поездки за границу, члены семьи обнаруживают, что каждый раз, когда они приходят в сад, кошка совершенно случайно оказывается рядом с ними, но либо спит, либо, на первый взгляд, просто проходит мимо. Похоже, что кошки постепенно сдают позиции в битве за одомашнивание, но все-таки продолжают оказывать достойное сопротивление. Совсем другое дело — дикие кошки, а также настоящие рабочие кошки, вроде тех, что живут на фермах, — они на самом деле отличаются своей независимостью. Правда, в последнее время со многими из фермерских кошек обращаются, как с домашними питомцами. Так или иначе, нам еще многое предстоит узнать о коэволюции древних людей и их домашних питомцев.