Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья

— Х-х... он запустится, — нервно отмахнулся Борисов, — мы уже в четверти астроединицы от звезды! Некогда ждать!

— Х-х-х! — изо всех сил захрипела Дарья.

— Х-х, — смущенно поддержал ее Матвей.

— Спелись, — усмехнулся мастер. — Ладно, ждем по просьбе народных масс ровно минуту.

На исходе двадцатой секунды дружного хехекания лифт снова осветился и лениво пополз вниз.

— Видишь! — торжественно произнесла Даша. — Тебе бы только стрелять!

— Надолго ли собаке блин? — скептически заметил Борисов. — Сейчас еще и запасная цепь расплавится, вот тогда будет вам «хе-хе».

Вопреки мрачному прогнозу мастера, лифт доехал до двухсотого уровня без остановок.

— Теперь вправо... — Борисов прицелился в перспективу длинного коридора. — А на развилке налево.

— Да спрячь ты оружие! — раздраженно прикрикнул на мастера Матвей.

Шуберт хотел что-то ответить, но в это мгновение пол ушел из-под ног, а с потолка раздался характерный для короткого замыкания треск, и посыпались крупные синие искры. Разведчики дружно растянулись на гладком полу и прикрыли головы руками.

— Бежим! — крикнула Даша.

Она проворно вскочила на ноги и, показывая пример, бросилась вперед.

— Стой! — не своим голосом заорал Борисов.

Девушка, продолжая движение, удивленно обернулась, но было поздно. Следующий шаг она сделала в пустоту. Участок пола, длиной примерно в десять метров и шириной от стены до стены, ушел куда-то вниз, и Дарья успела лишь коротко вскрикнуть. Матвей на четвереньках подполз к краю провала и заглянул в непроглядный мрак. Определить, насколько глубока поглотившая Дашу пропасть, или рассмотреть саму девушку было невозможно.

— У-у! — взвыл Мотя.

— Тише ты! — испуганно одернул его Шуберт.

«Х-х!» — раздалось откуда-то с потолка. По коридору разнесся уже знакомый грохочущий сигнал тревоги, и коридор впереди и позади перекрыли внушительные металлические переборки.

— Ну вот, накаркал! — Борисов тяжело поднялся и зачем-то отряхнул колени. — Сейчас пустят какой-нибудь газ, будешь знать!

— А что я сделал? — тихо спросил Матвей, тоскливо глядя вниз.

— Угукал, как рыбоглазый, вот что! Автоматика нас, наверное, за вражеских диверсантов приняла. Результат ты видишь. Куда теперь идти? Как к «Корейцу» пробраться?

— Думай сам. — Мотя сел на колени и тяжело вздохнул. — Я никуда не пойду.

— Очень романтично! Они жили не долго, но счастливо, и сгорели в один день. Соберись! Тут уже ничего не поделаешь... Надо пробиваться к кораблю.

— Нет! — Матвей сжал кулаки. — Я ее не брошу.

— Тьфу ты! Ромео нашелся! — Мастер уселся рядом, свесив ноги вниз. — Будем геройски ждать конца?

— Нет, ты иди, — покачал головой дежурный. — Это не твоя проблема.

— Какая проблема? — Шуберт усмехнулся.

— Ты снова знаешь что-то особенное? — спросил он с надеждой.

— Нет, — пожал плечами мастер. — Видишь же, денег не требую...

— А-а, понимаю... последняя стадия психозащиты от стресса — равнодушие. Согласно теории профессора Фекалина...

— Ты где такого бреда начитался? — Борисов плюнул в провал. — Э-эх, Мотя, темный ты человек... Одно слово — военный... Ладно. Ты идешь за своей Джульеттой?

— В... бездну? — Матвей поежился.

— Ага. — Мастер легко оттолкнулся от края провала и спрыгнул вниз.

Оторопевший дежурный утер со лба холодный пот, неумело перекрестился, зажмурился, а затем нырнул следом за товарищами...

— Смещение центра масс... вызвало сбой эклиптики... изменение траектории движения... — Исследователь поднатужился и навалился на стальной трос, пытаясь в одиночку затянуть узел. — Изменение... незначительное... маленькое такое, как говорит господин майор, но оно повлекло за собой такие же неполадки в движении прочих небесных тел, а при здешней скученности равновесие — понятие весьма и весьма условное... Неустойчивое... Его можно было нарушить всего одним неосторожным жестом...

— В триста тысяч мегатонн, — хрипя подсказал второй ученый, висевший на другом конце троса.

— Бомба? — заинтересовался Зинчук.

Он поплевал на свои механические клешни и взялся за трос со стороны первого исследователя.

— Зачем бомба? — Ученый украдкой вытер со лба пот. — Выкачали, допустим, триста тысяч мегатонн нефти с одной планеты, и все — сбой...

— Ну а если метеорит? — удивился сержант. — Нет, метеорит маловато, например — астероид...

— А-а, — исследователь загадочно улыбнулся, — вот для этого все планеты и были связаны прочной цепью внепространственных каналов. Вот вы думаете — зачем?

— Я не думаю, — отмахнулся Зинчук, — мне по должности не положено...

— А по званию?

— Ну-у...

— Зачем? — заинтересовался Бугаев, мрачно посматривая на близкий водяной горизонт.

Подгонять работников у полковника необходимости не было. Магнитные захваты зависшего в поднебесье «Джаггера» работали нормально, и ствол инопланетной пушки держался в них как влитой. Довольный этим Бугаев приказал прикрепить к лафету как можно больше всякого чужеродного хлама. Он мог оказаться весьма полезным, а в трюм севшего АБОТа все не влезало. До подхода волны оставалось не больше пяти минут, и летящий впереди водной стены ураган уже вздыбил плодородный слой почвы в паре километров к югу, но полковник сохранял олимпийское спокойствие.

— Эти тоннели созданы отнюдь не для того, чтобы такие, как мы, случайные поселенцы могли спокойно мигрировать с планеты на планету. Гиперсвязи между объектами этой системы гораздо глубже и обширнее. Они пролегают не только по поверхности, перемещая из мира в мир воздушные массы, пар, микроорганизмы и семена растений, но и глубоко под почвой, создавая единые водные, нефтяные и газовые бассейны, обеспечивая равномерную температуру недрам и спокойное, сбалансированное течение термоядерным реакциям в горячих планетных сердцах. Вот в чем истинное назначение каналов. Но мы сдвинули равновесие, планеты сместили орбиты, внепространственные каналы разрушились, дисбаланс системы зафиксировался на постоянных значениях, и процесс стал необратимым... Ведь куда-то в этот момент перетекали излишки воды, откуда-то выдавливалась нефть, вытесняемая движением базальтовых плит. Триста тысяч мегатонн! Это просто детская масса! Миллиарды мегатонн вещества оказались в один момент не там, где нужно. Тут уже не до баланса. Представьте, господин полковник, что вы держали в каждой руке по СТУРНу и вдруг один из них стал легче элэса, а второй, наоборот, — потяжелел вполовину! Попадете вы в цель, нажав в это мгновение на спуск? Только если честно?

— Блин! Вот ученый, я понимаю! — искренне восхитился полковник. — И рассказал доступно, и примеры понятные привел. Ты кто? Какое звание?