Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира

Существует гипотетический план по исследованию Европы с помощью автоматического зонда, который должен приземлиться на поверхность, пробурить скважину и изучить ее содержимое. Даже чисто технически такая операция чрезвычайно сложна: толщина льда составляет, по меньшей мере, 10 миль (16 км), кроме того бурение должно быть выполнено очень аккуратно, чтобы не повредить или вообще не уничтожить саму цель экспедиции: Европеанские организмы. Менее радикальный способ предполагает поиск в тонкой атмосфере Европы молекул, указывающих на присутствие жизни — и это также значится в планах. Никто не ожидает найти на Европе антилоп, или, к примеру, рыб. Тем не менее, будет странным обнаружить, что водная химия Европы — судя по всему в океане на глубине сотни миль (160 км) — не смогла стать источником жизни. Почти наверняка, существуют глубоководные «вулканы», в которых на океанское дно извергаются потоки очень горячей воды, насыщенной серой. Это предоставляет прекрасные возможности для сложных химических реакций, подобных тем, которые стали источником жизни на Земле.

Меньше всего споров вызывает гипотеза о существовании простых химических систем, устроенных подобно бактериям и образующихся около горячих кратеров — на Земле такие бактерии обитают в Балтийском море. Приятным сюрпризом станет обнаружение более сложноорганизованных существ вроде амеб и парамеций, а также многоклеточных организмов. Правда растений на Европе ожидать не стоит — солнечного света там слишком мало, даже если он сможет пробиться через толщу льда. Европеанские организмы могут получать энергию из химических реакций, подобно своим Земным собратьям, живущим в кратерах подводных вулканов. Впрочем, они, скорее всего, будут отличаться от обитателей Земных кратеров, поскольку их эволюция будет протекать в совершенно иной химической среде.

В 2001 году астрогеофизик (геолог, занимающийся изучением других планет) Брэд Дальтон задался вопросом: А может быть, мы уже видели инопланетные организмы? На поверхности Европы можно заметить красно-коричневые отметины, которые особенно сильно выражены рядом с трещинами в ледовом покрове. Дальтон обнаружил, что в инфракрасном спектре они очень похожи на следы Земных бактерий, способных выдерживать очень низкие температуры. Три вида бактерий дают такие близкие спектры, которые не достигаются даже наиболее вероятным объяснением, связанным с проникновением минеральных солей сквозь трещины. Холод на поверхности Европы не смогут выдержать даже такие бактерии, но все же они могут размножаться в океане и затем каким-то образом подниматься на поверхность.

Думминг открыл глаза и рассеянно посмотрел на нависшее над ним лицо. Кто-то протянул ему кружку чая.

В ней плавал банан.

«Аа… Библиотекарь», — еле-еле проговорил Думминг. Он отпил чай, легонько ткнув бананом себе в левый глаз. По мнению Библиотекаря, практически все, что угодно можно было сделать лучше, если добавить сочный фрукт. Не считая этого, он был добрым парнем, всегда готовым протянуть вам руку и банан помощи [54] В результате одного волшебного происшествия университетский Библиотекарь превратился в орангутана. Впрочем, новое обличие нравилось ему куда больше прежнего, так что в адрес любого, предложившего превратить его обратно в человека он отвечал угрозами в виде простых и наглядных жестов. Теперь же волшебники вообще не замечали разницы, а орангутан казался самой естественной формой, которую может принять библиотекарь. .

Волшебники уложили Думминга на скамейку в кладовке, которая до самого потолка была завалена волшебным снаряжением. Все оно было покрыто слоем пыли, а большая часть вышла из строя.

Думминг сел и зевнул.

«Который час?»

«У-ук».

«Что, уже так поздно?»

Когда теплые облака сна, наконец, рассеялись, Думминг неожиданно понял, что оставил Проект в руках старших волшебников. Библиотекарь был впечатлен тем, как долго раскачивалась дверь.

Большей частью лаборатория была пуста, не считая светящегося ореола вокруг Проекта.

Голос Декана произнес: «Картографер Морозли [55] Адаптированный перевод. В оригинале имя звучит как «Mappin Winterley» — прим. пер. … неплохое имя, да?»

«Заткнись».

«Оуэн Годнодомс [56] Еще одна адаптация. В оригинале Декан называет его «Owen Houseworthy» — прим. пер. ?»

«Заткнись».

«Вильям».

«Да заткнись уже , Декан. Это не смешно. И не было смешно с самого начала». Это был голос Архканцлера.

«Как пожелаешь, Гертруда».

Думминг подошел к светящемуся Проекту.

«А, Думминг», — обратился к нему Главный Философ, поспешно выступая вперед, — «Рад видеть тебя в добром …».

«Вы ведь… что-нибудь сделали, так?» — спросил Думминг, пытаясь заглянуть ему за спину.

«Я уверен, что все можно исправить» — успокоил его Преподаватель Современного Руносложения.

«И оно все еще почти круглое», — заметил Декан, — «Можешь спросить у Чарли Теркинса [57] И снова адаптированный перевод. Оригинальное имя «Charlie Grinder» — прим. пер. . Нет, его зовут не Наверн Чудакулли, я точно знаю».

«Декан, я тебя предупреждаю …»

«Что вы натворили ?»

Думминг взглянул на свой шар. Теперь он был определенно теплее, а еще стал гораздо меньше похожим на шар. Одну сторону покрывали ярко-красные «язвы», большую часть второй занимал пылающий кратер. Медленное вращение сопровождалось подрагиванием.

«Большую часть нам удалось спасти» — с надеждой в голосе сообщил Главный Философ.

«Что вы сделали ?»

«Мы просто пытались помочь», — заметил Декан, — «Гертруда предложила сделать солнце, и…»

«Декан?» — обратился Чудакулли.

«Да, Архканцлер?»

«Я просто хотел заметить, Декан, что эта шутка с самого начала была несмешной. Это, Декан, была всего лишь жалкая попытка обсмеять простой оборот речи. Только четырехлетние дети и люди с серьезным недостатком чувства юмора будут повторять ее снова и снова . Ради твоего же блага я спокойно и миролюбиво довожу это до твоего сведения, Декан, потому что надеюсь, что ты еще не потерян для общества. Все мы здесь готовы помочь тебе, правда я не представляю, на что ты нам вообще сдался», — Чудакулли повернулся к шокированному Думмингу, — «Мы сделали солнце…».

«Несколько солнц…» — пробубнил Декан.

«Да, несколько солнц, но… все это «движение по кругу» тяжело дается, так ведь? Им сложно управлять».

«Вы уронили солнце на мой шар?» — спросил Думминг.

«Несколько солнц», — поправил Архканцлер.

« Мое отскочило», — вмешался Декан.

«И оставило после себя такую громадную вмятину, что сказать стыдно», — заметил Архканцлер, — «А еще откололо от планеты приличный кусок».