Андрей Смирнов - Артур, племянник Мордреда

Ида измождено опустилась на землю. Ожидая, пока она немного придет в себя, я еще раз окинул взглядом Сломанный Лабиринт. Может быть, мне показалось, но он стал немного светлее. Во всяком случае, спокойнее.

«Что, гаденыш, притих? — Подумал я. — Ты чуть не угробил мою ученицу. Не будь ты нам так нужен, я бы с тобой разобрался… по Брандовскому методу.»

Лабиринт никак не отреагировал на мою угрозу. Очевидно, он хорошо осознавал свою полезность.

— Спасибо. — Сказала Ида.

Я повернулся.

— Почему ты не повернула там, где нужно?

— Я ничего не видела…

— Я так и подумал. Туман ослепил тебя?

— Да… Спасибо. — Повторила она. — Если бы не ты…

— При чем тут я?

— Ты еще больше стабилизировал его. Я ничего не видела, но я почувствовала, как ты вступил в разлом. Лабиринт как будто вздрогнул, весь… Сопротивление стало не таким сильным. Я снова начала видеть.

— Идти стало легче, когда я вошел в Лабиринт?

— Да. Намного.

— Интересно, почему так произошло… — Я задумался. — Как ты думаешь? Потому, что я бессмертный, или потому, что я ношу в себе первоначальный образ?

— Может быть, и то, и другое?

— Сейчас проверим.

Я вызвал Знак. В то же мгновение по его искаженному подобию прокатилась волна — на этот раз наполненная не тьмой, а светом. У меня возникло отчетливое ощущение, что этот Сломанный Лабиринт присмирел окончательно. Конечно, все вернется на круги своя, когда мы с Идой покинем его, но теперь я, по крайней мере, знал, как его укрощать.

— Когда у нас следующий стабильный период? — Спросил я.

— Я должна взглянуть на записи. — Ида показала на папку с бумагами, оставленную за пределами образа.

— Ну так пойдем. — Я взял ее за руку. Мир смазался, и мы оказались снаружи. Я обернулся. Огни погасли, свечение стало слабее, но у меня возникло совершенно отчетливое ощущение, что этот Сломанный Лабиринт внимательно, с долей опаски, наблюдает за мной. Словно испорченный мальчишка, впервые попробовавший ремня.

— Я еще вернусь. — Предупредил я его. Свечение едва заметно дрогнуло.

— Следующий период — через три месяца. — Сообщила Ида, просмотрев свои бумаги.

Я потянулся за колодой.

— Надо бы порадовать Магистров.

…Из тридцати четырех учеников, которых Магистры привели с собой, до центра добралось тринадцать. Не такой уж плохой результат, учитывая, что среднее число выживших никогда не превышало двадцати процентов. На этот раз до финиша добралось больше трети участников, но я отдаю себе отчет в том, что, не стой я в центре Сломанного Лабиринта в то время, когда они его проходили, не выжил бы, скорее всего, ни один из них.

Я двинул вперед пешку. Джулиан, почти сразу же — свою.

— А вот любопытно, — сказал я, выводя коня на стратегический простор, — почему Аваллон не располагает огнестрельным оружием?

Пешка Джулиана прыгнула на четвертую линию.

— Старая история, — сказал дядя, провожая глазами моего слона. — В Амбере они тоже не стреляли. — Он вывел из стойла коня. Я двинул пешку, чтобы защитить слона.

— В конце концов дедуле удалось найти заменитель пороха. — Заметил я. — Именно так вы и выиграли битву на склонах Колвира, когда вас штурмовали легионы Хаоса.

Джулиан скептически приподнял бровь и двинул второго коня.

— Что-то не так, дядя? — Поинтересовался я, делая ход очередной пешкой.

— Корвин всегда любил прихвастнуть. Мы выиграли эту битву без него.

— Да ну? — Я улыбнулся.

— Подумай сам. Под Колвиром столкнулись две полумиллионные армии. Притом на стороне Хаоса было большое количество демонов, виверн, мантикор…

— Драконов…

— Я бы не назвал этих тварей драконами. Они были покрыты перьями и не превышали длинной десяти-двенадцати футов.

— Неважно, как их называть.

— Неважно. — Согласился Джулиан. — У Корвина было всего две-три сотни автоматчиков. Обучавшихся стрельбе пару месяцев. Вдобавок, у каждого из них было при себе лишь несколько запасных рожков. Чтобы убить хотя бы одну мантикору, необходимо всадить в нее как минимум половину обоймы. Вот теперь и подумай, мог ли маленький отряд автоматчиков повлиять на это сражение.

— Надо учитывать психологический эффект. — Возразил я, невольно принимая роль дедушкиного адвоката. — Создания Хаоса никогда не видели огнестрельного оружия. Их мог напугать грохот выстрелов…

— Что-что? — Джулиан сделал вид, что не расслышал. — Ну-ка, повтори еще раз, кого там напугал Корвин своими пукалками? Демонов или виверн? А может быть, мантикор?..

— Ты пользуешься тем, что меня тогда еще на свете не было и я этой битвы не видел. — Я осуждающе покачал головой. — Нечестно.

— А я эту битву не только видел, но и участвовал в ней, и поэтому поверь мне на слово: стрелки Корвина, хотя и отвлекли на себя один из отрядов противника, ничего в этом сражении не решили и решить не могли.

— Но вы победили!

— Да. — Джулиан кивнул. — Мы победили. А знаешь, почему?

— Скажи мне.

— Потому что сражением руководил Бенедикт.

— Но перед тем, как подошел Корвин, вы отступали…

— Это был стратегический маневр. Мы поднялись на гору, а затем, когда резерв Бенедикта ударил в тыл противнику, перешли в атаку и, используя преимущество в высоте, быстро прорвали фронт врага.

— И где же находился этот резерв?

— В соседнем Отражении.

— Но Бенедикт был с вами…

— Правильно. Рядом с резервом дежурила Флора. Все равно от нее не было никакого толку на поле боя. Когда хаоситы полезли на Колвир, Бенедикт картопортировался к Флоре и вывел свои войска туда, куда ему было нужно.

Следующие несколько ходов мы молчали.

— Хмм… — Сказал я. — Марк рассказывал об этом слегка иначе.

— Неудивительно. — Джулиан пожал плечами и взял мою пешку. — Марка в те времена еще не было на свете. Обо всех этих событиях ему рассказал отец. Так что ты слышал не версию Марка, а версию Корвина. А он, повторяю, всегда любил приврать.

— А как в ТВОЮ версию укладывается смерть Эрика, убитого воинами Хаоса? — Спросил я. — Это тоже входило в план Бенедикта?

Я съел коня Джулиана, а он — моего слона. Мой ферзь оказался в угрожающем положении и я поспешно увел его из-под удара. Джулиан взял еще одну пешку.

— Нет, — ответил Джулиан. — Не входила. Но ты ошибаешься, полагая, что Эрика убили хаоситы.

— А кто, — я ухмыльнулся, — неужели Корвин?

— Знаешь, Артур, когда на теле убитого обнаруживается несколько пулевых ранений, а на поле боя только один отряд вооружен огнестрельным оружием, поневоле приходишь к мысли, что это сделал именно он.

— Что-то тут не сходится, дядя, — я покачал головой.

Прищурившись, Джулиан посмотрел на меня.

— А как ты думаешь, почему вскоре после битвы Жерар избил твоего деда? Жерар был с Эриком, когда тот умирал. Он сам рассказал мне об этих ранениях.