Алексей Калугин - Мир-на-Оси

Гиньоль, конечно, предполагал, что упологи – люди эксцентричные. Но не до такой же степени! Они не были похожи на карточных шулеров, как утверждала Туанона. Скорее уж, на полных психов.

В некоторой растерянности он посмотрел на Туанону.

Домработница самодовольно хмыкнула – я ведь вас предупреждала!

Что ж, Гиньолю приходилось решать и не такие проблемы.

Сделав над собой усилие, Гиньоль изобразил улыбку.

– Господа! Рад вас видеть в моем доме. Меня зовут Гиньоль Гиньоль. Или, если хотите, Джин Ойл.

Упологи переглянулись.

– У вас два имени? – подозрительно спросил толстый.

– Да, – радостно кивнул Гиньоль.

– Это, по меньшей мере, странно, – многозначительно изрек тощий.

– При моем роде деятельности, – доверительно понизил голос Гиньоль, – приходится быть осторожным.

– Чем же вы занимаетесь? – спросил тощий.

Толстый снял очки и, выдернув из штанов угол рубашки, с ожесточением принялся протирать стекла.

– А вас разве не предупредили? – Гиньоль сделал вид, что удивлен.

– Н-нет.

Тощий прикусил верхнюю губу. Которая и без того была слишком короткая.

– Я занимаюсь изучением пророчеств волхвов относительно грядущего Апокалипсиса. – Голос Гиньоля сделался едва слышен. – И многим это не нравится. – Он многозначительно закатил глаза. – Вы ведь меня понимаете?

Упологи дружно закивали.

Туанона недовольно поджала губы. Ей не нравилось, когда Гиньоль начинал нести околесицу. Хотя сам он называл это импровизацией.

– Доктор Вин-Винтовский, – потянул Гиньолю руку тощий.

– Профессор Хруль! – браво, по-военному отрекомендовался толстый.

Гиньоль с улыбкой пожал сначала сухую, а затем и потную руку.

– Рад нашей встрече, господа! Искренне рад! Надеюсь, вы не откажетесь… отобедать со мной?

Гиньоль запнулся, поскольку время было еще далеко не обеденное.

Однако упологов это ничуть не смутило. Во всяком случае, отказываться они не стали. И даже неловкости, похоже, не испытали.

Пока доктор с профессором усаживались за стол, Гиньоль вытолкал Туанону за дверь.

– Господин Гиньоль! Не оставляйте их там одних!

– Почему?

– Они что-нибудь стащат!

– Туанона!..

– Помяните мое слово! Непременно стащат!

– Туанона! Не позорь меня перед гостями!

– Да какие они гости!..

– Туанона!..

– Я б таких и на порог не пустила!..

– Стоп! – Гиньоль поднес к носу домработницы растопыренную пятерню. – Туанона, – он перешел почти на шепот. – Это мой дом. Я рад, что ты за ним приглядываешь, но посетители приходят ко мне. Посетители очень разные, порой даже странные. Такая уж у меня работа. Но кого из них пускать, а кого – нет, решаю я. Все ясно, Туанона?

Гиньоль говорил это Туаноне уже не впервой. И всякий раз реакция домработницы на его слова была одинаковой. Уверенная в своей правоте, Туанона фыркнула и отвернулась.

– А теперь, пожалуйста, Туанона, – Гиньоль повел рукой в сторону закрытой двери в гостиную, – накорми наших гостей.

– До обеда еще три часа, – глядя в сторону, ответила домработница.

– У тебя должно было остаться что-нибудь после завтрака.

– Объедки?

– Хорошо, подай объедки. Только придай им соответствующий вид.

– Чему соответствующий-то? – Туанона скосила на хозяина насмешливый взгляд. – Гостям, что ли?

– Туанона!.. – Гиньоль еще раз показал домработнице ладонь. – И не забудь про вино.

– Посыльный из магазина еще не приходил.

– Ну так позвони, пусть поторопится.

Туанона снова фыркнула и пошла на кухню.

– И скажи Мадлоне, что я ее жду, – сказал, глядя на ее широкую спину, Гиньоль.

– Она сегодня не в духе, – не оборачиваясь, ответила домработница.

– Что значит «не в духе»? Я ее не на свидание зову!

Ничего не ответив, Туанона скрылась за кухонной дверью.

Гиньоль приосанился, одернул манжеты, растянул губы в улыбке и распахнул дверь в столовую.

Гости дружно вздрогнули и уставились на него с таким видом, будто и вправду что-то стащили. Ну, или собирались стащить.

– Сейчас будет подан обед!

Гиньоль изящно взмахнул кистями рук – он знал, что это у него получается великолепно! – обошел стол и занял свободное место. Так, чтобы видеть обоих упологов.

– А что у нас на обед? – полюбопытствовал профессор Хруль.

– Честно говоря, не знаю, – открыто улыбнулся Гиньоль. – Моя кухарка такая затейница… – Он помахал в воздухе кистью левой руки. – Никогда заранее не знаешь, что она изобразит…

В чуть приоткрывшуюся дверь одним глазком заглянула Мадлона.

– Заходи, Мадлона! – махнул ей рукой Гиньоль. – Разреши представить тебе наших гостей. Профессор Хруль и доктор Вин-Винтовский. Оба – известные упологи. Преданные и целеустремленные борцы с угрозой панспермии.

Мадлона изо всех сил прижала к груди папку, что держала в руках. На лице девушки появилось страдальческое выражение.

– Можно, я… – она одним пальчиком указала на кресло в самом дальнем углу.

– Ты разве не присоединишься к нам? – Гиньоль посмотрел на свободное место у стола.

Мадлона пальчиком прижала перекладину очков к переносице и испуганно затрясла головой.

– Ну что ж, как пожелаешь.

Мадлона добежала до кресла, прыгнула в него, вся сжалась и затаилась, как мышка.

– Итак, господа! – Гиньоль сложил ладони и кончиками пальцев коснулся гладко выбритого подбородка. – Вы, должно быть, изнываете от любопытства?

Упологи непонимающе переглянулись.

– Вам, наверное, интересно, почему я вас пригласил? – задал наводящий вопрос Гиньоль.

– А, да, конечно, – затряс нечесаными патлами доктор Вин-Винтовский.

– Безумно интересно! – азартно воскликнул профессор Хруль.

Он даже хотел было вскочить на ноги. Но зацепился животом за край стола и снова плюхнулся на стул.

– Господа! – Гиньоль перевел взгляд с худого на толстого. – Доктор, профессор. – Он таинственно улыбнулся. – У меня к вам дело чрезвычайной важности!

Оба уполога замерли в ожидании.

Они понятия не имели, чего, собственно, ожидать? А потому выражения их лиц были скорее испуганными, нежели заинтересованными.

– Что вы думаете об угрозе инопланетного вторжения? – спросил Гиньоль.

В столовой повисла зловещая тишина.

В дальнем углу, непонятно с чего вдруг, сдавленно пискнула Мадлона.

Взгляд хозяина, казалось, придавил гостей к спинкам стульев. Как перегрузка примерно в 5g.

– Я жду ответа.

Доктор Вин-Винтовский медленно поднял руку и принужденно кашлянул в кулак.

– В каком смысле? – спросил он внезапно осипшим голосом.

– В том самом, который вы сами в него вкладываете, – ответствовал Гиньоль.

Профессор Хруль принялся нервно ерзать на стуле. Как будто ему вдруг нестерпимо захотелось в туалет. Лицо его приобрело страдальческое выражение. Казалось, ему хотелось сорваться с места и куда-то бежать. Вот только он страшно боялся последствий этого необдуманного поступка.