Алексей Калугин - Мир-на-Оси

Кроули продолжал говорить.

Палка упала на землю. Гарик обхватил голову руками, протяжно взвыл и упал на колени. Затем он опустился на четвереньки, подполз и упал возле ног Кроули.

Алистер наклонился и сложенными вместе пальцами коснулся макушки Гарика.

– Поднимись! – приказал он.

И Гарик поднялся на ноги.

Мысли в его глазах по-прежнему не было, но при этом лицо не было более искажено уродливой маской идиотизма. Он был похож на младенца, которому еще только предстояло познать удивительный, огромный мир, в котором он неожиданно для себя оказался.

– Что это было? – шепотом спросила Мара.

– Заклинание Бешеного Джабара. Также известное как заклинание подчинения.

Мара ахнула.

– Ты же говорил, что не владеешь магией!

– При чем тут магия? – Кроули пожал плечами. – Это заклинание уже не имеет никакой силы. Но бедняга слепо верит в магию. Он знает слова заклинания подчинения и ни секунды не сомневается в том, что оно работает. Теперь он под моим контролем.

– Это нехорошо, Алистер.

Кроули обернулся и посмотрел на свою спутницу.

– Что именно?

– Так нельзя обращаться с людьми. Особенно – с убогими.

– Я не сделал ему ничего плохого.

– Ты унизил его.

– Я? – Кроули надел очки. – По-моему, это уже сделали до меня.

– Алистер, вспомни, что говорила мама: не поступай с ближним так, как не хотел бы, чтобы поступали с тобой.

– Если бы все следовали этому чудному правилу, мы бы жили в самом лучшем из миров.

– Выходит, мы сами этого не хотим.

Алистер тяжело вздохнул и молча развел руками.

Краем глаза он заметил рыжего рикшу, который смотрел на них, разинув от удивления рот. Ну вот, подумал он, родилась еще одна легенда о великом и неподражаемом Алистере Кроули. Удивительно! Поначалу самому приходится прилагать массу усилий к тому, чтобы имя твое было у всех на слуху. А потом ты уже никуда не можешь от этого деться. Ты становишься заложником мифа, который сам же сотворил. Одним это нравится. Другие от этого сходят с ума. Кроули со своей позицией пока что не определился.

– Идем, – Кроули взял Мару за руку и повел за собой.

Путь на гору был свободен – так чего же ждать? Чтобы из кустов выскочил еще один слабоумный волшебник?

Но не тут-то было!

Гарик схватил Кроули за другую руку и, что-то курлыча, как самодовольный голубь, потянул его совсем в другую сторону.

– Гарик!.. В чем дело, Гарик?.. Мы хотим подняться на гору!..

Недоумок в ответ тряс головой, не то соглашаясь, не то возражая, и упорно тянул Кроули за собой. Надо сказать, хватка у него была крепкая.

– Эй!.. Гарик!.. А ну, отцепись!

Мыча что-то невнятное, волшебник-недоучка упорно продолжал тащить гостя за собой.

– Он вас к фуникулеру тащит! – догадался рикша. – Должно быть, здорово вы его проняли!

– Тогда… – Кроули указал пальцем на рикшу. – Дождись нас!

– Не извольте беспокоиться! – браво отсалютовал рыжий.

Пригнувшись, чтобы ветки не цепляли волосы, орки следом за Гариком пошли по узенькой, почти незаметной тропинке, больше похожей на лаз в густых зарослях суаха. Выбравшись на открытое место, они оказались возле деревянного помоста, к которому был припаркован красно-желтый вагончик фуникулера. На краю помоста, свесив ноги, сидел гном со шкиперской бородкой, одетый в серый френч и темно-синие брюки-галифе. Задумчиво глядя в пустоту, гном лузгал семечки и сплевывал очистки в траву. Где отчаянный спор за них вели белки со скворцами.

Нелепо переваливаясь с боку на бок, Гарик подбежал к гному и что-то забормотал, размахивая руками. Гном какое-то время внимательно слушал дурачка, даже семечки лузгать перестал. Потом он молча похлопал Гарика по плечу, встал и перешел на другой край помоста. Кроули решил, что таким образом гном дал понять, что к делам Гарика он никакого отношения иметь не желает, но при этом и мешать ему не собирается.

Жестами призывая Кроули с Марой следовать за собой, Гарик побежал вверх по лесенке. Поднявшись на помост, он проковылял к подвешенному на канате вагончику и распахнул дверь.

Остановившись, Мара посмотрела на убегающие высоко вверх, к самой вершине Лысой горы, туго натянутые канаты.

– А это не опасно? – шепотом спросила она у Кроули.

– Ну, поскольку этим фуникулером пользуется сам Ректор, полагаю, он абсолютно надежен и безопасен.

Алистер взял Мару за руку и помог ей войти в вагончик.

Захлопнув дверь и проверив, хорошо ли она закрыта, Гарик побежал в домик машиниста.

– Гарик! – окликнул его гном. – Большая красная кнопка!

И показал при этом сложенную из пальцев «козу».

Гарик взмахнул обеими руками, будто пчел отгонял, и скрылся в домике.

Гном снова принялся мирно лузгать семечки. На радость белкам и скворцам, перебравшимся следом за ним на другую сторону помоста.

Вагончик дернулся и, плавно набирая скорость, устремился к вершине Лысой горы.

– Как ты думаешь, что мы там увидим? – спросила Мара.

– Ты же слышала – с Лысой горы открывается замечательный вид на Центральную Ось.

– Я не об этом.

Кроули молча пожал плечами.

Ему на самом деле нечего было сказать. Будучи суровым реалистом до мозга костей, он никогда не тешил себя пустыми надеждами и иллюзиями. Так и сейчас, он даже не пытался угадать причину, по которой Ректор неожиданно решил закрыть вход на Лысую гору. Какой смысл теряться в догадках, если скоро они сами все увидят?

Если, конечно, там будет на что смотреть.

Гиньоль положил последний лист на стопку уж просмотренных бумаг, откинулся на спинку кресла, поставил локти на подлокотники, соединил кончики пальцев и довольно улыбнулся.

– Блестяще!

Такие моменты случаются не часто. Но тем они и прекрасны. И сейчас наступил именно такой момент. Гиньоль был доволен абсолютно всем. Он был доволен собой – потому что отлично все продумал и должным образом организовал. Доволен Фанфановым – фантаст трудился не покладая рук, вымотался, как ишак на скачках, но сделал все как надо и в срок. Доволен Мадлоной – за весь долгий вечер она даже не всхлипнула ни разу. Доволен Туаноной – она все делала безукоризненно. Даже гоголь-моголь Фанфанову сделала. Хотя, когда Туанона ставила перед фантастом высокий стакан, наполненный взбитыми яйцами, по выражению ее лица можно было понять, насколько противоестественными считает она подобные вкусовые пристрастия. Франтишеком Гиньоль был доволен всегда – тут и говорить нечего. Еще он был доволен чашкой крепкого чая, из которой минуту назад сделал глоток. И даже то, что после полуночи в окно начали тихонько стучать мелкие капли дождя – Гиньолю тоже было по душе. Хотя к последнему он, честно говоря, не имел отношения.

У него все сегодня получалось.