Шестирукий резидент

Хотя я так и хотел сделать.

Тормознутый Марат находился в комнате просто для мебели, Юра молчал, как рыба, а Надя смотрела на меня с неприкрытым страхом, боясь даже рот открыть в моем присутствии, но трое остальных в голос спорили, что лучше всего загадать. И большинство их предложений мне очень сильно не нравились.

Особенно сильно – Мишино. Этот новоявленный миллионер, по-видимому, решил, что теперь нужно пожелать и чего-нибудь для души. И почему-то для души ему захотелось ни что иное, как Дженнифер Лопес... если, конечно, тут вообще уместно слово «что». Почему именно ее? Да я-то почем знаю! Тайная любовь, не иначе. Но загорелось – вынь да положь! И плевать, что она сейчас где-то на другом конце планеты. И плевать, что мисс Лопес вряд ли обрадуется альтернативе проехаться в заснеженную Россию (правда, сейчас лето) верхом на демоне. И плевать, что даже если я ее притащу, она вряд ли проникнется к пухлому Мише взаимной симпатией. На все, в общем, плевать.

К счастью, его желание уже истратилось, так что он мог вопить, сколько влезет. Юра отнюдь не желал тратить свою долю демона, чтобы удовлетворить потаенную страсть корефана. Да и остальные члены кружка «По стопам Гарри Поттера» отнеслись с прохладцей к подобному предложению. Сева даже пригрозил пройтись Мише по почкам, если он сейчас же не заткнется. И еще сказал ему пять матных слов – на букву «б», «е», «п», «р» и «х». Он вообще тут самый некультурный.

- У меня время не казенное, - сумрачно напомнил им я. – Я бы на вашем месте думал побыстрее.

- Тихо там стой, а то щас ка-ак... – потянулся к пистолету со святой водой Сева. Этот болван никак не может запомнить, чем отличается Ад от Лэнга.

- Да умолкни ты! – отмахнулась от него Маша, оборачиваясь ко мне: – А что такое?

- Ну, если я в ближайшее время не вернусь домой, за мной могут кого-нибудь прислать... - с непроницаемым лицом сблефовал я.

Но они поверили. Правда, не все. Судя по сузившимся глазам Маши, она не поверила. Какая все-таки недоверчивая...

Хотя если за мной действительно кто-нибудь явится, я от этого скорее проиграю, чем выиграю. Потому что явиться может только Нъярлатхотеп или Йог-Сотхотх, а этих двоих мне видеть как-то не хочется. Особенно тут – посреди Москвы.

- Может, нам... – открыл было рот Юра, но тут же был окачен сразу двумя литрами презрения. Причем обоими – со стороны Маши.

- Ты, - выделила это слово она, - молчи.

- Но я хочу «Джоконду»! – взорвался Юра.

Он тут же испуганно зажал рот обеими руками. Но слово уже было произнесено. Его подпись на договоре тускло замерцала...

- Зачем тебе «Джоконда»?!! – возмущенно заорал одновременно я, Маша и Миша. Сева тоже рявкнул что-то в этом роде, только звучало это несколько более экспрессивно.

- Да я просто так сказал... – испуганно сжался Юра, растерянно переводя взор с одного на другого.

- Козел! – прорычал я.

- Точно, козел! – согласилась Маша. – На такую ерунду целое желание растратил!

- Да ладно вам... – надулся Юра. – Это же все-таки «Мона Лиза»...

- Угу. «Мона Лиза». Ну и что? Зачем она тебе сдалась, пацан?! Дырку на обоях загораживать?!

Я обвиняющим жестом указал на дырку в обоях. Ну хорошо, хорошо, я просто выпустил когти и сделалэту дырку! Довольны? Хорошая дырища получилась, внушительная, весьма изящной формы... А чего? Нельзя, что ли?

- Мама расстроится... – грустно вздохнул Юра, глядя на испорченные обои.

- Да хоть две мамы, - продемонстрировал ему полный рот зубов-бритв я. – Зато теперь хоть будет, куда эту картину приткнуть.

- Ну что вы, правда... – заканючил юнец. – Она стоит... комнату денег! «Портрет доктора Гаше» купили за восемьдесят миллионов, а это ж еще только Ван Гог! А у Леонардо картина еще дороже, наверное!

- Гениально, Ватсон! – похлопал его по плечу я. – А кому продавать собрался такой раритет? На толкучке встанешь? Или с аукциона? А вот кому «Джоконда» да Винчи, прямо из Лувра, свежеспертая! Так, что ли?

Юра стушевался и начал смущенно ковырять в носу. А я злобно зыркнул на него и развернулся к окну. Предстоял полет в Париж и ограбление их главного национального музея. Хотя ужасно не хотелось. Просто ужасно.

- Чтоб вам всем из окон повываливаться, - пожелал им на прощания я, открывая шпингалет. – Задолбали, как дятлы елку...

Денек сегодня выдался пасмурный. Я почти мгновенно поднялся выше облаков, скрываясь от случайных взглядов зевак, вздумавших пялиться на небо. Дожили – в родной стране вынужден прятаться от собственных же соплеменников! А ведь я не совершил никакого преступления – так за что?

- Так уж и никакого? – не замедлил съязвить Рабан. – А Бурьянова кто обокрал?

- Ничего, не обеднеет. У него в швейцарских банках, небось, еще пять раз по столько лежит. На жизнь хватит. Знаешь, если от многого взять немножко, это не кража, а просто дележка. Максим Горький.

- На то он и Горький, чтоб всякие глупости выдумывать, - хмыкнул Рабан. – Он же коммунист.

- Это не кража, а экспроприация, - продолжал гнуть свое я. – Товарищ полковник меня бы понял.

- Он тоже коммунист.

- Так я и не спорю. Ладно, личная шизофрения, думай, что делать-то будем. Правда, что ли, во Францию лететь, Лувр грабить?

Насчет того, что при необходимости я смогу выкрасть эту чертову «Джоконду», у меня не было ни малейших сомнений. Разумеется, ее там круто охраняют, но я-то ведь не просто обычный взломщик – я яцхен! Меня как раз для такого и делали – чтобы проворачивать сверхсложные операции, на которые не способен обычный агент-человек. Эх, а вот если бы у меня было полное могущество Лаларту... Тогда все было бы еще проще.

- Патрон, ты не рубишь фишку, - важно козырнул недавно позаимствованным выражением Рабан. Позаимствованным как раз у меня, между прочим. – Вспомни слова Юрия Лаврентьева!

- А это кто?

- Юрка, который тебе желание загадал! Дословно вспомни – что он сказал?

- «Хочу «Джоконду». И все. Ну и что?

- Вот мы и принесем ему «Джоконду»! Репродукцию! Купим где-нибудь, и все – буква выполнена! Он же не уточнил, что ему нужен именно оригинал самого Леонардо?

- Думаешь, получится? – засомневался я. – По-твоему, он поверит?

- Он?! Патрон, ты что – да кому нужно, чтобы онповерил?! Главное – чтобы договорповерил! А он поверит – ему неважно, что там конкретно подразумевалось между строк! Буква выполнена? Выполнена! Ну и все – остальное нас не колышет!

Я задумался. Идея мне понравилась. В конце концов...

- В конце концов, мы не обязаны стараться для них задаром, - сердито проворчал Рабан. – Они ж нам не платят? Ну и чего мы вдруг будем пыхтеть? Развяжемся побыстрее, и обратно! Там у нас богиня Ашторет волнуется, записки шантажирующие подбрасывают... Ты ведь только и думаешь, что об этой записке, верно?