Алексей Калугин - Галактический глюк

Фредриксон тут же хлопнул ладонью по столу:

– Ловлю на слове, Веничка!

Утро началось как обычно, хотя для Вениамина оно несколько запоздало. И, как обычно, утром Вениамин был не в духе.

Когда в халате, наброшенном на плечи, Обвалов явил миру свой лик, Фредриксон многозначительно посмотрел на часы, встроенные в живот синего плюшевого мишки, сидевшего на специальной полочке бок о бок с двумя десятками сородичей. Стрелки часов указывали на то, что до начала шоу под названием «Прибытие Саввы Нестора Вир-Щипка на Веритас» оставалось чуть более получаса.

– Ну и что? – с вызовом вскинул гладкий, словно у младенца, подбородок Вениамин. – Имею я право выспаться хотя бы раз в жизни? Смею надеяться, за то время, что я пребывал в краю сладких грез, ничего из ряда вон выходящего не произошло?

– Да нет как будто, – едва заметно улыбнулся Фредриксон.

– Зато Фредриксон научил меня пользоваться универкухом! – радостно сообщил Сид. – Теперь я за пару минут могу приготовить все что угодно!

Вениамин посмотрел на улыбающегося Сида мутным спросонья взглядом. Парень уже успел переодеться в новенький темно-синий костюм летного состава федеральных аэрокосмических сил с капитанскими нашивками на рукаве – Фредриксон отдал ему свой, который ни разу не надевал. Форма была парню великовата, но он все равно невообразимо гордился тем, что удостоился чести носить ее.

– Все что угодно? – мрачно переспросил Вениамин.

– Ага! – с готовностью кивнул Сид.

– Тушеную свинину по рецепту Су Ши, пожалуйста.

Сид растерянно хлопнул глазами и перевел взгляд на Фредриксона. ИскИн сделал знак рукой, который должен был всех примирить.

– Иди умывайся, – сказал он Вениамину. – Когда вернешься, все будет готово.

Вениамин нервно хмыкнул, запахнул полы халата и вышел за дверь.

Когда, приняв душ и переодевшись в более соответствующий позднему завтраку костюм – джинсы и черная майка с лесенкой слов на груди:

«Слова?

Слова…

Слова!» —

Обвалов вернулся в командный отсек, стол и в самом деле был накрыт. Свежезаваренный чай, абрикосовый джем, масло, классические бутерброды с сыром и ветчиной и зеленый салат – это было не совсем то, что он заказывал, но, поскольку после душа настроение Вениамина заметно улучшилось, он притворился, что не заметил изменений в меню. И даже не стал делать замечание Фредриксону, когда тот заговорщицки подмигнул Сиду.

– У меня хорошее предчувствие, – сообщил он, намазывая масло на хлеб. – Мне приснился зеленый лось с золотым рогом, стоящий меж двух вершин.

– Наверное, это был единорог, – предположил Фредриксон.

– Нет, – помахал ножом Вениамин. – Это был именно лось. Однорогий лось. Что тут такого? Это же был сон! Во сне можно увидеть все, что угодно!

– Хорошо, – не стал спорить Фредриксон. – Пусть будет лось. И что же означает явление сего однорогого лося?

– Сегодня же вечером мы уберемся с Веритаса, – уверенно растолковал свой сон Вениамин.

– Прежде Веритас должны покинуть Вир-Щипки, – заметил Фредриксон.

– Ошибка! – поднял указательный палец к потолку Вениамин. – Нас интересует только Савва. Литиция может вытворять все, что ей вздумается, – до нее нам нет дела.

– А как же ее чемоданчик?

– Чемоданчик, что бы в нем ни было, без Саввы ничего не стоит. А Савва, – Вениамин сделал паузу – откусил бутерброд, прожевал и запил чаем, – Савва убедится, что с женушкой его все в порядке, и улетит, умиротворенный. Не исключено, что и Литицию с собой прихватит – шоу закончилось, и нашей звездочке здесь больше нечего делать, – еще кусок бутерброда и глоток чаю. – Впрочем, как я уже сказал, Литиция нас не интересует.

– Твоими бы устами, – усмехнулся Фредриксон.

– Своими устами я пью чай, – Вениамин отсалютовал напарнику чашкой.

– А транспортник тебя не интересует?

– Нет, – качнул головой Вениамин, вновь наполняя свою чашку. – Я точно знаю, что «Бродерик-012» стартовал сегодня ровно в восемь двадцать две, как и предсказывал наш крепко пьющий, но при этом неплохо соображающий друг Жан-Мари Канищефф.

Фредриксон удивленно приподнял бровь.

– Тебе об этом поведал однорогий лось?

– Все гораздо проще, – Вениамин указал ножом на включенный универ-скрин. – Передо мной результаты внешнего наблюдения. И я не вижу ничего достойного внимания на том месте, где вчера находился транспортник. А таймер в углу скрина подсказывает мне, что, если мы прямо сейчас не включим оллариушные новости, то непременно пропустим прямой репортаж о встрече Саввы Нестора Вир-Щипка.

Фредриксон нервно дернулся.

– Держи, – Сид протянул ему пульт.

Строго посмотрев сначала на парня, а затем на Фредриксона, Вениамин недовольно буркнул:

– Ты скоро посадишь его за пульт управления «Пинтой».

Сид испуганно втянул голову в плечи. Фредриксон же предпочел сделать вид, что не расслышал язвительного замечания напарника. Включив экран, ИскИн пересел в полумягкое кресло с откидывающейся спинкой и поставил себе на колени пластиковое ведерко с заблаговременно приготовленным попкорном. Глядя на него, Вениамин беззвучно усмехнулся – порой ИскИн казался Обвалову больше похожим на человека, нежели он сам.

На экране шел повтор вчерашних новостей. Литиция-Ана-Мария Вир-Щипок, слегка волнуясь и время от времени подпрыгивая, как то велел Устав, просила считать ее отныне истинной оллариушницей.

– Между прочим, за ночь эту запись только в оллариушных новостях прокрутили тридцать четыре раза, – не отрывая взгляда от розовых волос Литиции, сообщил Фредриксон. – Представляешь, сколько раз ее показали по различным каналам галактических новостей? А в гала-сети появился специальный сайт, на котором можно посмотреть обряд посвящения Литиции Вир-Щипок в оллариушницы и при желании скачать запись себе на память.

– Что ж, и Литиция, и оллариушники получили все, что хотели, – сделал вывод Вениамин. – Сюжет выжат до последней капли. Логичным завершением представления станет появление многострадального мужа, который на руках отнесет женушку к жаждущим лицезреть ее поклонникам.

– Ну-ну, – Фредриксон зацепил щепоть горячего попкорна и, запрокинув голову, ссыпал его в рот. – Поживем увидим, – пробубнил он с набитым ртом.

– Извини, – наклонившись к плечу ИскИна, полушепотом обратился к нему Сид. – Я думал, ты не нуждаешься в пище.