Михаил Амосов - Акт 1 - Испытательный [СИ]

Пожалуй, именно из-за размеров посетителей этот бар-ресторан-отель и был сделан во всех местах широким, высоким, просторным.

За барной стойкой же стоял более-менее человек с ярко светящимися желтыми глазами без белков, словно внутри головы горело пламя. Огненно рыжие волосы его торчали, словно у дикобраза, в разные стороны. На нем была коричневая жилетка поверх белой рубашки, галстук и брюки. Позади него в стену был вмонтирован широкий монитор, моргающий белыми вспышками и расходящийся полосами помех. Человек встретил Ридли с его объятиями, хотя сам оставался крайне сдержанным и спокойным.

— Привет, Норто! Как тут твои дела? Рассказывай!

— Здравствуйте мистер Корсе, — поздоровался бармен. — Рад вас видеть. Ребятам очень вас не хватало, надеюсь, теперь вы будите у нас чаще.

— О, теперь мы будем появляться здесь регулярно! Правда, ребята?

Мы переглянулись и кивнули, хотя лично я не был в восторге от этого места. Здесь, несмотря на кондиционеры (кондиционеры блин, они тут тоже есть и опять никто не обратил внимания!) и вентиляцию, здесь изрядно воняло потом, было шумно, да и личности были не самыми лицеприятными. Взглянув на своих друзей, я попытался понять их реакцию и отношение к происходящему. Эрику все крайне нравилось, он широко улыбался, с интересом осматривался. Янко был равнодушен, хотя, я уже говорил, он такой практически всегда.

— Слушай, Норто, у тебя есть свободные номера? — спросил Ридли. — Нам нужно некоторое время подождать, пока мы не переместим на Базар новый дом.

— Секундочку.

Норто повернулся и постучал по экрану.

— Жюль. Жюль! Ты там как? — спросил он.

Экран поморгал еще некоторое время, затем на нем появилась маска, похожая на ту, что используется в классических театрах. Белая, скучная, да еще и крайне вредная:

— Здесь я, здесь. Чего хотел? — спросила маска.

— Ты починился?

— Нет, и если бы меня постоянно не беспокоили, мог бы уже давно прийти в норму! Говори, зачем вызывал?

— У нас есть свободные места?

— Свободных мест полно в тюрьме! — огрызнулась маска. — А у нас — номера! Сколько еще тебя учить? Твой папаша так и научил тебя, как следует говорить!?

— Так есть?

— Да, конечно есть. Второй этаж, номер 25. Найдут сами, не заблудятся! А теперь все, оставьте меня в покое, я пытаюсь раз…зобрр…ть….а…

Экран заморгал, изображение расплылось, и маска пропала.

— Это что еще за своевольный андроид? — спросил Эрик.

— Прошу прощения, — ответил Норто. — Это мой помощник — Жюль. Не обращайте внимания на его грубость. Обычно он более вежлив.

— А что там с ним случилось? Глюки какие-то.

— Это небольшая поломка в системе. Жюль пытается ее исправить.

— Мне бы в детстве самочинящийся компьютер, — задумчиво проговорил Эрик.

Норто вздохнул, поправил галстук и сказал:

— Ну что же, друзья, вам подать что-нибудь?

Ридли задумался.

— Неплохо бы, — сказал он. — Мне, будь добр, как обычно. Ребят, а вы чего хотите?

Мы как-то дружно пожали плечами, не зная даже, что ответить на такой вопрос.

— Эй! Вы чего?

— Ну… как бы…

— Да бросьте! — махнул на нас рукой Ридли. — Я не про алкоголь. В этом заведении его с роду не продавали, так ведь, Норто?

— Истинно так, — подтвердил бармен.

— Стоп, не понял, — Эрик оглядел посетителей, и на его лице прослеживалось недоумение, ибо слова несколько расходились с реальностью.

— Хотя не запрещено приходить со своим, — дополнил Норто. — Я не продаю крепкие напитки, зато у меня самая большая коллекция чаев, коктейлей и соков, многие ценят. По иронии судьбы больше всего ценителей нашлось именно из такого простого люда, а те, кто богатые и важные слишком уж, прошу прощения, зажрались. Им подавай только исключительное, они совершенно не умеют ценить простую красоту вкуса.

Пожалуй, это самая длинная непрерывная речь, которую я слышал от Норто, видимо, в тот момент была задета его гордость коллекционера или что-то в этом роде, раз он стал распространяться об этом, с некоторым возмущением и презрением упоминая этих самых «богатых и важных».

Но в тот момент я совсем запутался. Все выглядело слишком контрастно: сам «бар» выглядел очень опрятно, красиво и ярко, в то время как его посетители являлись… как бы это сказать… не образчиком чистоты и здорового образа жизни. Для сравнения можно сказать, что эффект получался приблизительно тот же, как если бы вы увидели пингвина на тропическом острове, или, скорее, толпу пингвинов. К тому же, это первое заведение с названием «бар», в котором крепких напитков не было, зачем же тогда называть его бар? А вот совсем не понятно то, зачем приходить куда-то «со своим», если можно пойти просто в другое место и купить на месте? Да уж, название это заведения было весьма точно подобрано, учитывая всю абсурдность или же несовместимость происходящего.

— Так, вы будите что-нибудь брать? — спросил Ридли. — Хватит уже думать, это вредно.

— Да и как-то плохо получается. Мистер Норто, дайте, пожалуйста, сок, любой, мне все равно.

— Тогда мне чай, — пожал плечами Эрик.

Янко взял тоже чай.

Мы уселись прямо за барной стойкой на высоких стульях. Ридли принялся рассказывать Норто про то, как встретил нас, как взял нас в ученики, как обучал эти пять лет. Норто слушал, не перебивая, лишь изредка задавая короткие вопросы. Он был очень похож на Янко — спокойный, с размеренными движениями, немногословный. Наш учитель пересказывал ему все, хотя ни словом, почему то, не обмолвился о том, как мы взяли задание. По его словам мы пришли на Базар лишь за тем, что бы перенести дом и еще по некоторым делам. Мы сидели и слушали, хотя я часто вставлял свои комментарии, отчего Эрик ржал, Ридли хихикал, а Норто коротко усмехался. Янко вообще ни на что не реагировал, отчего я опять забыл о его присутствии.

После весьма продолжительного разговора мы отправились в номер 25 — аккуратную и большую комнату с четырьмя кроватями, уютными коврами на полу, картинами на стенах, с широким столом, с несколькими шкафами и тумбочками и окном во всю стену. Отсюда открывался прекрасный вид на Базар сверху, где вдоль берегов лавок и магазинов тек бесконечный поток разношерстного народа.

— Ребята, вы упали!

Я плюхнулся на пол, как только зашел. Если бы мои ноги могли кричать, они бы сейчас ничего не говорили, так как устали неимоверно.

— Все, больше ни шагу!

— Поддерживаю тебя, Михаидзе! — Эрик упал рядом со мной на пол.

Янко тоже устал, но не лег на пол, а уселся в стоящее у окна кресло. Ридли усмехнулся:

— Что, марафонцы, устали? Ничего, привыкните. А теперь давайте-ка отдохнем, что-то я тоже немного, совсем чуть-чуть, устал.