karpovam - Тенета иллюзий

— Я понимаю, — согласился Валентин Иванович. — Сколько возьмешь за услугу?

— Посмотрим, как дело пойдет.

Спустя пять минут мы входили в крошечный офис в деловой части Косого, где располагалась семейная фирма Чоховых. По-настоящему крошечный, дети Валентина Ивановича арендовали комнату и расширили её втрое, однако все равно чуть ли не сидели друг у друга на головах. Я уселся у окна, обложился каким-то папками и, приняв занятый вид, приготовился ждать клиента.

С моей стороны было не совсем честно сказать Чохову, что прежде я не читал магов. Читал, особенно когда собирал сведения о семье Смитов. Просто тогда хватало короткой поверхностной легилименции, исключительно чтобы оценить правдивость собеседника и его эмоциональный настрой. У того магического люмпен-пролетариата не было ни артефактов, ни родовой защиты, окклюменцией они тоже не считали нужным заниматься. Одним словом, легкая добыча. Человек, занятый в международной торговле и живущий в не самом спокойном регионе, должен озаботиться собственной защитой.

К слову — сквибов даже проще читать, чем магглов.

Заявившийся вскоре после нас мистер Питерс впечатления делового человека не производил. Низенький, кругленький, с гладким подбородком, плавно переходящим в шею, он здорово напоминал осеннего хомяка. В смысле откормленного и с запасами в норке. Деньги у него явно водились, только вот тратил он их без особого толка — надетые артефакты не составляли единый комплект и потому не обеспечивали должной защиты. Лучше бы продал все побрякушки и купил одну хорошую вещь, с гарантией прикрывающую сознание. Я оценил его щит, для начала попытавшись прощупать американца магией. Очень аккуратно, очень осторожно. Сразу в мысли не полез, попробовал оценить окружающий фон и реакцию на проверку. Ни-че-го. Приободрившись и незаметно вытащив палочку, поймал чужой взгляд:

— Legillimens! — мысленно, про себя.

Про легилименцию и легилиментов сложено немало баек. Считается, что мы способны читать мысли, извлекать чуть ли не вековые воспоминания, менять убеждения людей и корректировать их поведение, превращая в безвольную марионетку. Если бы так! Не надо нас переоценивать. Да, нас мало, из пяти волшебников всего один способен использовать легилименцию, удел остальных — внушение с помощью заклинаний или зелий. Или стирание воспоминаний посредством «обливейта», не более. Но это же не повод сначала придумывать глупости, чтобы потом самим их бояться! Причем из десяти обученных легилиментов только один способен на большее, чем обычный просмотр памяти с помощью палочки и под предельной концентрацией. Безусловно, есть сильные мастера, однако их единицы. Они хорошо известны, уважаемы и получают за свои услуги баснословные деньги.

Если связь установлена, продолжать глядеть в глаза нет необходимости, достаточно видеть фигуру объекта. Вот я и сидел, косился. Глубоко внутрь лезть не рисковал, каким бы Питерс неучем не был, чужое внимание он ощутит, а какими-то основами он владел. Думаю, пытался самостоятельно заниматься окклюменцией, только урывками и недолго. Я отслеживал реакции на слова раздражители — Чохов зачитывал пункты договора, из памяти американца всплывали картинки, эмоции, и на их основании можно было делать выводы. Почти никакой конкретики, хотя оценить уровень хитропопости клиента удалось. Что я и озвучил позднее:

— Скользкий тип, — поведал я Валентину Ивановичу, пока его младший сын показывал Питерсу в соседней комнате образцы товара. — С весьма гибкой моралью. Тем не менее, в данном конкретном случае настроен он серьезно и надеется на долгосрочное сотрудничество. Нет, если обстоятельства изменятся, он кинет вас, не задумываясь, но до тех пор намерен работать честно.

— Мы, в общем-то, так и думали, — пробормотал Чохов.

Оно и видно. Недаром договор подписывает формальный глава предприятия, реальные работники в лице его сыновей как бы ни при чем.

— Один год, — определившись с решением, Валентин Иванович озвучил свои мысли. — Установим короткий срок с возможностью пролонгации, а дальше видно будет.

— Дело ваше, — пожал я плечами. — Ко мне еще какие-то вопросы есть? Я хотел бы вернуться на ярмарку, присмотреть за Северусом.

— Нет, спасибо. Сколько я тебе должен?

Честность — лучшая политика.

— Понятия не имею, никогда не интересовался расценками.

— Даже примерно?

— Больно уж сфера непростая, без веских причин лучше не соприкасаться, — в ответ на объяснение Чохов понимающе кивнул. — Давайте на скидку договоримся. Вы же ингредиентами торгуете, вот в следующий раз сбросите мне половину стоимости заказа.

— По рукам!

Я отправился к общественным каминам, оставив Валентина Ивановича дожимать Питерса в одиночку. Хороший день. Проверил собственные силы на подходящей жертве, причем успешно, чуток подзаработал, помог хорошему человеку. Убедился, что не зря с десяти лет занимаюсь легилименцией. Мама сомневалась, стоит ли начинать в таком малом возрасте, давала исключительно основы, и то делая упор на защите мыслей, в просмотре чужих ограничиваясь теорией. Приходилось самому изворачиваться и что-то изобретать. Полноценные занятия начались два года назад и поначалу ограничивались незнакомыми магглами в крупных городах, к магам перешли относительно недавно. Питерс — первая крупная рыба, причем не будь он североамериканцем, я бы вряд ли решился лезть к нему в мозги. В стране кузенов, несмотря на отсутствие всеобщего магического образования, прекрасно развита боевка, есть сильные темные маги, трансфигураторы, специалисты по редким разделам чар, часто встречаются представители нелюди. Зато ритуалистов, сильных зельеваров и хороших менталистов мало, равно как и прочих мастеров традиций, требующих долгого целенаправленного развития и системного подхода. Дерутся часто, приоритеты другие.

Ясным светлым днем четырнадцатого августа мы с Робертом Смитом стояли на кладбище и рассуждали о роли случая в жизни разумного существа. Причем без мата, что вполне можно счесть поводом для гордости.

Не считая знакомства с мистером Питерсом, больше ничего для меня интересного на ярмарке не случилось. Вообще, надо сказать, Хогсмидская ярмарка всегда проходит одинаково: в первый день народ присматривается к товарам, общается со знакомыми, соседями, восстанавливает связи, во второй идет непосредственно торг, на ночь многие возвращаются в свои дома для проведения ритуалов Лугнасада, оставшиеся устраивают гуляния на пустыре (тоже не без жертвоприношений). Третий день отводится на подведение итогов, наиболее крупные контракты или, скажем, брачные договора заключаются первого августа. Хотя некоторые просто похмеляются после вчерашнего.