Милена Завойчинская - Эльф на полке

Помолчала, решаясь на глупость.

– Ладно уж, идите сюда. Будем целоваться. Альвисс, ты первый. Тебя я дольше знаю. Ты хоть и вредный, но мой.

Я взяла в руки куклу, поднесла к лицу и, зажмурившись, поцеловала в холодные фарфоровые губы. Приоткрыла один глаз, чтобы проверить, если ли изменения. Ничего не заметив, осторожно положила игрушку обратно на подушку.

– Теперь ты, красавчик Селендин. И давай как-то уже проявляй активность. Я тебе жена всё-таки! – смущенно фыркнув, я подползла поближе, склонилась над лицом мужчины и, закрыв глаза, поцеловала его.

Ой! Губы-то его потеплели! Зуб даю, они не такие хладные стали.

Та-ак! Да я ж тогда повторю! Мне не жалко! Когда еще доведется такого обалденного мужика щупать и целовать? Брак-то у нас фиктивный, хотя я в целом не против исполнения некоторых супружеских обязательств. Я как бы не монашка, и у меня больше года никого не было после предателя Лёшки.

Вот так непристойно размышляя, я снова поцеловала губы неподвижного супружника. И даже – о чудо! – почувствовала некий отклик. Совершенно определенно, мне пытались отвечать.

– Да ла-а-адно! – выдохнула я, отстранившись. – Ты серьезно? Тебя действительно может разбудить поцелуй? А всё остальное? – Я провела ладонью по его обнаженному твердому животу и абсолютно явственно почувствовала едва уловимую волну дрожи, пробежавшую по нему.

Естественно, я сразу же снова погладила. Ну а кто бы на моем месте удержался? К тому же я не какого-то там абстрактного левого мужика лапаю, а самого что ни на есть собственного мужа. Ну, почти. Но брачные татуировки ведь есть? Значит – всё. Моё! Хочу лапать и буду лапать. И не только.

К тому же это всё не по-настоящему, а во сне. Ведь мое тело спокойно спит в своей родной постельке. А здесь лишь подсознание, которое восхотело эротики. Кажется.

– Вот так, драгоценный мой, и становятся девушки извращенками. И видят они во сне разных красавчиков, и делают с ними всё, что вздумает их оголодавшее без секса воображение. Ты как насчет того, чтобы предаться безудержному разврату?

Учитывая, что я была одета в его же одежду, конечно же, изнасилование Селендину не грозило.

Мне стыдно, но я его трогала и гладила. Везде. А хотя почему мне должно быть стыдно? Нет, так не пойдет. Я доставляла удовольствие своему (почти своему, но это мелочи) мужчине. И судя по тому, что тело под моими руками и губами реально становилось теплее и мягче, мы шли верным путем.

Конечно, в какой-то момент я остановилась. Я же не сумасшедшая, в мои планы не входит некрофили́я [4] Некрофили́я – сексуальное отклонение, выражающееся в неодолимом влечение к сексуальным действиям с трупами. или сомнофили́я [5] Сомнофили́я – сексуальное отклонение, выражающееся в навязчивом стремлении заняться сексом со спящим, находящимся в бессознательном состоянии или коме человеком. .

– Альвисс Селендин, – обратилась я и к эльфу, и к кукле. – Ребята, объединяйтесь, оживайте и давайте как-то по нормальному. Я сделала всё, что могла. Большего не ждите. Пусть это всё происходит во сне, но всё же… Я так не могу.

На этом я ушла.

Долго гуляла по замку. В какой-то момент неожиданно поняла, что проголодалась. Это странно. Раньше я ни разу во сне не чувствовала ни голода, ни жажды, ни усталости, ни каких-либо иных физиологических потребностей.

А потом я нечаянно стукнулась босой ступней о ножку стула и взвыла от боли. Аж искры и слезы из глаз брызнули. Продышалась, пошмыгала носом, разглядела на ноге ссадину и выступившую кровь под ободранной кожей. И тут до меня дошло:

– Что?! Это не во сне?! Я перенеслась сюда вся целиком?! Вот так влипла!

Ущипнула себя, зашипела, прочувствовав. Стукнулась головой о стену, легонько разумеется. Твердо, и лбу неприятно.

– Кошма-а-а-р! Значит, иду добывать пищу и воду.

В кладовке при кухне не было еды готовой, я же всё давно исследовала. Но снаружи росли фруктовые деревья. Несколько яблок, груш и персиков меня спасут. На время, а там видно будет.

В общем, до вечера я болталась по дворцу. Пыталась решить, что делать дальше. Как вернуться домой. Как оживить своего эльфа, которого мне хотелось бы видеть не на полке, а рядом с собой.

А когда стемнело, я вернулась в ту спальню на первом этаже, где оставались владелец всего этого дворца и его фарфоровое воплощение.

Они оба так и лежали на постели. Но если кукла по-прежнему была всего лишь куклой, то в мужчине произошли определенные изменения. Он дышал. Я сначала даже не поняла, что не так, а потом пригляделась. Грудь равномерно медленно вздымалась. А когда я поднесла к его носу пальцы, то почувствовала легкое колебание воздуха.

Взобравшись на кровать, я приложила ухо к груди Селендина и едва не запищала от радости, услышав стук сердца. Пока редкий и неуверенный.

Процесс пошел!!!

А вот спать мне пришлось улечься сюда же. Легла посередке. Справа – кукла, слева – дышащее тело с бьющимся сердцем.

Долго не могла заснуть, ворочалась с боку на бок. То глядя на фарфоровый профиль. То изучая идеальные черты лица, но в натуральную величину. Перебирала в пальцах шелковистые длинные локоны. Они были одинаковыми. Я помнила, что у куклы прическа сделана из волос оригинала.

Не знаю, когда именно я заснула. А проснулась от легкого касания поцелуя. Сначала опешила спросонья, не поняла, что происходит.

Но сумев разлепить ресницы, увидела в темноте склоненное надо мной лицо и внимательные глаза.

– Это… ты? – спросила я шепотом.

– Это я. Я тебе снюсь. Ты моя жена? Лиза?

– Я твоя жена. Лиза, – заторможенно повторила я.

– Можно? – Он стал наклоняться, чтобы поцеловать.

– Можно… – подалась я навстречу.

Ну а чего теряться-то? Сам сказал – это сон… А во сне можно всё что угодно.

И оно было. Это самое «всё что угодно». Пусть по-настоящему Селендин еще только начинал выходить из своей комы, но в моем сне…

Мне было хорошо. Очень-очень хорошо. Да черт! Мне никогда в жизни еще не было так хорошо!

И мы не разговаривали. Совсем.

А потом я проснулась с приятной ломотой во всем теле, без пижамы и… в своей постели на Земле, в своей квартире. В полном одиночестве.

Приподнялась на локте, осмотрелась. Потянулась и взяла в руки мобильный телефон. Меня же не было больше суток, но…

Хм. Гаджет показывал, что сегодня утро следующего дня после того, как я легла спать здесь накануне. И что мне через пять минут вставать и собираться на работу.

Я заторможенно откинула одеяло и выбралась из постели. Постояла. Подумалось, что пижаму я таки посеяла в ином мире. А тело четко дало понять, что сон являлся не совсем сном. Секс точно был настоящий – бурный, долгий, отличный. Офигенный был секс! Муж у меня – огонь! Аж сама себе завидую.