Алиса Чернышова - Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна

— Стоп, — нахмурилась Ирейн, уловив что-то не то в его эмоциях. — То есть, ты вполне предполагаешь, что я могу тебе изменять?

— Ты — человек, — сказал он просто, и Ирейн впервые смогла ощутить весь спектр страхов и сомнений, которые дракон испытывал по этому поводу. — И не думай, это не плохо, просто у вас нет того притяжения к паре, что у демонов и оборотней-хищников, к которым можно отнести и драконов. У людей, фейри и морского народа пар не бывает, потому…

— Потому получить кого-то из нас в пару — это, вроде как, некондиция?

— Просто риск, — сказал дракон. — Но не думай сейчас об этом.

Ирейн вздохнула, снова вспомнив слова Фло. Да, для человека статус пары нелюдя, о котором так мечтают халявщицы всех мастей — это не только подарки судьбы, но и огромная ответственность перед разумным существом, вынужденно от тебя зависимым. По крайней мере, так рассуждал бы любой, у кого есть совесть. Но как же живётся нелюдям, которым в пару попал человек, совести у которого нет? Ирейн нервно передёрнула плечами.

И что она могла тут сказать? Поклясться в верности? Но чего стоят такие клятвы, да и есть ли в них смысл? Вурд вон тоже во многом клялся ей у венчальной вишни, и что в итоге? Верность — штука такая, о ней не кричат, её не доказывают красивыми поступками, она проверяется лишь временем.

Ирейн посмотрела в глаза дракону и поняла — он разделил её чувства и понял их. Ей начала нравиться вся эта идея с истинностью, следует признать: куда меньше глупых слов тратится на всякую ерунду, куда меньше непонимания и недомолвок.

— Так почему ты думал, что я могу тебя забыть? — поинтересовалась она. — И не надо заговаривать мне зубы! Я не отстану.

Дракон поморщился едва заметно, и Ирейн почувствовала, как щупальцами расползлись в его душе осколки недавно пережитого страха.

— Понимаешь, ты захлебнулась водой, — сказал он. — Твой мозг некоторое время обходился без воздуха, тело умерло. Тебя спасло колдовство Элены и магия исцеления, но мы — те ещё лекари, а человеческая регенерация, уж прости, ужасна. Ар боялся, что ментальные связи все же могли пострадать. Конечно, случись это, проявилось бы сразу, но я буквально полчаса назад уменьшил потоки магии исцеления, и твой организм функционирует почти без магического контроля, потому побочные эффекты… скажем, могли на этом фоне проявиться.

Ирейн нахмурилась. Вот уж, что называется, приехали, суши улиток! А она-то думала, что её вытащили сразу же…

— Я чувствую себя нормально, — сказала трактирщица после краткой ревизии имеющихся активов. — Небольшая боль на вдохе, правда, но это ерунда, такое уже было, когда меня один придурок толкнул со ступенек. Тут как раз драка была, и…

Ирейн примолкла, поймав эмоции дракона.

— …и вот, — быстро закруглила она рассказ, пока не произошло извержение лишних эмоций. — Сам факт, что это не помешает мне работать!

— Никакой работы, — покачал головой Тир. — Я все ещё вливаю в тебя магию, милая. И тебе ещё минимум день восстанавливаться — лежать в постели, есть вкусности и не думать о лишнем.

Ирейн покачала головой.

— Но Вета… И к старосте надо сходить, рассказать о том, что меня пытались убить! Мало ли, кто сюда на этот раз приблудился?

— Не переживай, — сказал Тир. — Вета с Эленой, а преступник… Его уже ищут и, можешь не сомневаться, найдут. Может, уже — кажется, господин Казначей хочет нам что-то поведать.

Ирейн в который раз поразилась драконьему слуху. Между тем Ар, явно принявший слова Тира за разрешение, серой тенью проскользнул в комнату.

— Мой князь, моя княгиня, — лёгкий полупоклон. — Появились новые сведения, предоставленные уважаемым послом Лис.

— И? — нахмурился Тир.

— У них есть доказательства того, что покушение совершил посол Волков. Представители нашей службы безопасности проверяют, но, похоже, это не подлог, доказательства подлинны. Господин Ворг арестован. Он настаивает на ментальном допросе.

— Вот как, — сказал Тир ровно. — Попытка спасти честь Клана или желание лёгкой смерти?

— Не узнаем, пока не разрушим его ментальную оболочку.

Драконы умолкли. В комнате повисла гнетущая тишина.

— Это же ерунда! — воскликнула Ирейн. — Зачем этому знатному господину на меня нападать? Вот нужна я ему, как рыбе шуба! Вы ищете не там, это сделал какой-то приезжий воришка, или науськанный моей свекровью пьяница из тех, что часто покупают самогон у её лучшей подруги, или ещё какой скорбный умом. Но уж точно не волчий аристократ!

Тир кашлянул, и Ирейн нахмурилась, ощутив разлившуюся в его душе горечь.

— Моя княгиня, — сказал Казначей мягко, словно прошёлся по спине кошачьей лапой, той самой, что может выпустить когти в любой момент, но пока медлит. — Боюсь, вы не совсем понимаете ситуацию. Осознаете ли вы, что в случае вашей смерти мой князь потеряет свою власть и, вполне вероятно, жизнь?

— Что?! — у Ирейн даже волосы дыбом встали от услышанного. — Что за ерунда?!

И тут же поняла по эмоциям Тира — все правда.

— Но… — пробормотала она беспомощно.

— Моя княгиня, — заговорил Ар. — Дракон, потерявший пару, не может занимать должности при дворе — это правило незыблемо и касается всех. Оно было введено несколько тысячелетий назад, когда из-за гибели пары первый советник, дракон из Призрачного Клана, постепенно утратил разум и устроил ужасный в своей жестокости геноцид. Остановить его удалось не сразу, а количество погибших… скажем, оно впечатлило даже наших, не слишком щепетильных в таких вопросах, предков. С тех пор правило незыблемо: если дракон, теряющий пару, и переживает ментальный разрыв (что, признаться, случается не так уж часто), претендовать он может только на место в Совете Старейшин. Иные административные должности ему заказаны.

— Если переживает?..

— Это чрезвычайно болезненный, а также магически, ментально и эмоционально иссушающий процесс. Большинство предпочитают уйти, наплевав на близких, мечты и семью. После потери пары все теряет смысл, — что-то дрогнуло в глазах Казначея — странное и страшное. — Они складывают крылья, ускоряются с помощью ритуальных чар и падают вниз в долине Острых Скал. Мои сородичи считают это достойной смертью.

— А ты? — быстро спросила Ирейн, хотя поняла ответ и так.

— Слабостью, — холодно сказал Ар. — Последствием зависимости. Боги прокляли нас парами, а не одарили. Вы, люди, должны быть благодарны судьбе за то, что она позволила вам иметь выбор. Но… едва ли моё мнение имеет вес, моя княгиня.

— Не слушай его, — хмыкнул Тир. — Однажды он встретит свою пару, и тогда…

— Надеюсь, не встречу, — просто ответил Ар. — Прошу простить, княже, но я все же хочу вернуться к ситуации с волчьим послом.

Ирейн поморщилась. Себе она пообещала, что позже, в более нормальных обстоятельствах, стребует с Тира твёрдое обещание: случись чего, не ходить самоубиваться ни в какие долины. Ибо, спроси кто её мнение, эта жуть была ничем не лучше тех самых старинных сказок о жёнах, коих ещё тысячу лет назад её соотечественники хоронили вместе с мужьями — такое же принуждение и насилие. И забавно, что, казалось бы, она терпеть не может Казначея — но мнения их по сути совпадают чаще, чем ожидалось.