Алиса Чернышова - Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна

Как на зло, получались у них с мужем поначалу одни сыновья, и все, как на подбор, в супружника — глупые слюнтяи. Как таких не держать в ежовых рукавицах? Вот Беата и старалась, как умела: ради семьи — то есть, ради себя.

Против Ирейн в качестве невестки она была с самого начала настроена категорически: девка блудливая, красивая, своенравная, с языком острым, как бритва, и уважаемым отцом. Эту просто так к ногтю не прижмёшь, и воевать за внимание Вурда с такой невесткой женщине было не с руки. Но тут случилось нечто, что мнение госпожи Беаты поменяло на корню — старый трактирщик спился и помер, оставив молодую пигалицу с неплохим наследством. И вот тогда она резко сменила мнение, о чём не преминула намекнуть сыну.

Вурд был парнем, прямо сказать, видным да статным. Не особенно умным, правда, но в глаза это свойство организма не бросалось, спрятанное за наглостью и удалью. Да и к чему мужику ум? От умных мужчин не жди ничего, окромя проблем, это Беата знала, как никто. То ли дело мужик обыкновенный, в особые мудрствования не вдающийся? Такому что напоёшь сладеньким голосочком, то он и сделает, как миленький — знай только, на какие рычаги жать. А какая ж мать не ведает такого о собственном ребёнке?

Вот её сыночек и обратил внимание на ту, что уже несколько лет хвостиком за ним вилась. Но недолгая вышла радость, ибо на поверку девица оказалась ещё горше, чем ожидалось: вредная, дерзкая, языкастая, да ещё и жадная к тому же. Да, последнее сильнее всего, ибо делиться со внезапно появившейся семьёй она не спешила, и никакие внушения тут не помогали.

Был момент, когда Беата уж понадеялась — помрёт девка в родовой горячке, и весь трактир достанется сыну. Однако, увы, не срослось — а потом и вовсе все стало рушиться, потому что девица вздумала от Вурда уйти.

Поначалу госпожа Беата даже не поверила в такую наглость. Подумать только — развод! Нет, разумеется, этот безумный закон на их землях ввели ещё лет сто назад, и не от большого желания — просто выбора не было. На этом настояли Медведи, которым царившие некогда разумные порядки показались "ущемлением прав и свобод, коие потенциально могут повредить полукровкам, человеческим парам оборотней и их детям, живущим на территории нейтралитета". Прав и свобод, понимаете ли! Что звери могут понимать в правах? Они вообще себе зазноб на нюх находят, а у некоторых, тех же лис да волков, и вовсе спокойно мужики с мужиками сношаются! Тьху, мерзость!

Нормальные люди не разводятся — вот что Беата знала точно и наверняка. Они же не какая-то там нечисть иноземная! И речь не о чём-то там, а об институте семьи, вот! Муж бьёт, пьёт, гуляет… и чего теперь? Все так живут, взрослая бабья жизнь чай не прогулка по пляжу, сказка завсегда кончается свадьбой. Да и вообще, как говорится, видели очи, чего выбирали — жрите теперь, хоть повылазьте! Тем более что развод — это, считай, несмываемое пятно для бабы. Это мужику один ляд: сошёлся-разошёлся, а вот женщине попробуй отмыться — и от молвы, и от клейма неудачницы, и от косых взглядов, и от семейных наветов (ибо какие же родители такое одобрят?). Ко всему, есть ещё дети, друзья и быт, и вот попробуй подели это все промеж расходящихся; никому разумному не захотелось бы ломать устоявшееся, каким бы оно там ни было.

Но где разум, а где эта вертихвостка Ирейн! Спуталась со шлюхой Лиз, которую родной папаша из дому выгнал, а родная сестра на порог не пускает из-за характера блудливого. Только вчерась в очередной раз сталкивалась на базаре с оной сестрицей, и та ещё правдивых историй про свою слабую на передок родственницу рассказала — госпожу Беату чуть не вывернуло от омерзения.

А ещё, будто одной поблядовки в трактире было мало, Ирейн ещё умудрилась приютить Фло, страшную глазливую ведьму, и Жуба, бывшего военного повара без кола да двора, и Жужу, бездомного ублюдыша кузнецовой дочки, и Мардж, блаженную старую деву. Беата только плевалась, глядя на все это непотребство, но делать было нечего: пришлось смириться и ждать, чем все кончится. И вот, нате вам — развод!

Она кипела от гнева, ославляла невестку-распутницу так и эдак, ругалась, но все было побоку. Сказывалась близость медвежьих земель: люди тут понемногу проникались оборотничьими обычаями, да и староста был из полукровок, оттого за законы косолапых держался руками и ногами. И Беата понимала, что тут никак не подкопаться. Даже внучку забрать не получится — а как жаль! Удайся ей это, невестушка точно стала бы шёлковая.

Но нет, увы, все снова упиралось в закон, по которому она могла претендовать только на улиточную пристройку.

По хорошим делам, то был не худший исход: здание немаленькое, и это мягко говоря, делать там госпожа Беата сможет все, что заблагорассудится — например, свой собственный трактир открыть, с ценами подешевле и обычным самогоном заместо всяких разносолов. А что? Тут дочь, подавшая такую вот идею, была более чем права! А там, глядишь, и ветер переменится…

И тут, как снег на голову: Ирейн связалась с какими-то заезжими магами, про которых по Медвежьему Углу ходили самые диковинные слухи. Потом и Вурд поведал, что новый полюбовник Ирейн — колдун, зело злобный и в иллюзиях хорошо могёт. Мол, и Вете он настоящий отец, и волосы у него крашенные, мерзкие, не то зелёные, не то синие. На идею о том, что Вета — не Вурдова дочь, женщина лишь хмыкнула недоверчиво, но возражать не стала. Не хватало ещё с сыном проблем! А вот новости ей не нравились, и чем дальше, тем больше.

Беата терпела до тех пор, пока не повстречала дородную женщину из Ликарии, что была в их городке проездом. Оная навестила любимую пивную Беаты и, стеная, принялась напропалую жаловаться на непутёвую невестку. Почуяв родную душу, госпожа Вортиф тут же подсела к даме, не забывая сочувственно кивать в особенно драматических местах да поддакивать. Не прошло и полчаса, как они прикончили пару стаканчиков за знакомство, и уже Беата увлечённо рассказывала новой подруге о том, какие же жуткие бабищи достались её сыновьям-кровиночкам в жёны.

Слушательницей та оказалась замечательной, внимательной да участливой, а ещё — безумно понимающей. Чему же тут удивляться, что разговор сразу перешёл на Ирейн? И тут ликарка живо заинтересовалась, потому что уж очень схожи у них были ситуации! Принялась задавать вопросы, а Беата и рада рассказать — и про саму Ирейн, и про родителей её, людей, прямо скажем, жадных и невысоких моральных устоев (с кем только ейная мать не путалась!), и про её домашних (чисто зверинец). Новая подруга ото всей души сочувствовала.

— Как же, — сказала она. — Сдается мне, не видать тебе пристройки, как своих ушей, раз у девки ентой маг с цветными волосами в любовниках ходит. А для них, сама знаешь, закон не писан. Я дом для дочки у такого вот скота так и не отсудила. Как у нас говорят, закон и магия завсегда на одной стороне.