Алиса Чернышова - Посланец Небес, или Заберите его обратно!

- Ну как тебе сказать… разные на свете бывают монахи… и порой, скажу тебе, они просыпаются по утрам в точно таком же состоянии… и даже в очень похожей компании. Эти божественные служители всегда - такие затейники…

- Но ты, разумеется, в этом специалист, - фыркнула я.

- Не то чтобы - я больше по монашкам. Но с парочкой монахов тоже встречаться приходилось. Во время, так сказать, коллективных мероприятий.

Ну да... такой опыт, как у Шама, из воздуха не возникает. И я бы послушала, пожалуй, про монахов и монашек, но время неудобное.

Я вздохнула и уставилась на ветра самым жалобным взглядом из тех, что были в арсенале. Ветер покачал головой:

- Зачем тебе вообще переодеваться в монаха?

- Так я чувствую себя безопаснее.

- Что за ерунда? С тобой же я! - кажется, он всерьёз обиделся. - От чего такого может защитить монашеская одежда, от чего не могу я?

- От тяжести чужих стереотипов, например, - сказала я. - От ложности предубеждений. Пожалуйста, помоги, а? Не спрашивая.

Он нахмурился, но махнул рукой. Моя одежда, равно как и краска на лице, волшебным образом вернулись на место.

- Спасибо!

- Это ненадолго, - сказал он. - Когда выберемся из этого сумасшедшего мирка, подберём тебе другой имидж.

Когда выберемся… возможно. Но здесь и сейчас без монашеской одежды я бы почувствовала себя голой.

*

Бывают на свете люди, которых слышно издалека. И наш Джоджи как раз из такой породы: и захочешь - мимо не пройдёшь.

- Ты думаешь, я дурак?! Думаешь, ничего не замечаю?!

Услышав тихое ответное бормотание Овиты, я прошептала ругательство и поспешила вниз.

- …Но я ничего не делала!

- Да ладно тебе притворяться невинной девочкой! Я видел, как ты строила ему глазки! Что, жалеешь, что выбрала не того? Узнала, что он принц - и переобулась?

“Ну не идиот ли”, - пробормотал Шам у меня за спиной. Я бы, может, помогла развить мысль, добавив несколько непечатных определений ситуации. Но была у меня работа поважнее - разогнать этот дурацкий цирк.

И первым делом я подошла к одному из самых заинтересованных зрителей.

- А вы не хотите вмешаться, ваше высочество? - уточнила я сухо.

- Нет, - просто сказал он.

- То есть, вас не смущает тот факт, что на Овиту кричат из-за вас?

- Из-за меня? Из-за того, что я поздоровался с ней за завтраком? Вот уж сомневаюсь.

Я страдальчески поморщилась.

- Во-первых, мне отчего-то кажется, что сделали вы это так, чтобы сильнее всего позлить Джоджи. Во-вторых - не вы ли вчера утверждали, что любите Овиту и благодарны ей?

Принц насмешливо улыбнулся.

- А вы, кажется, до сих пор не освоили правил помощи, господин монах. Делюсь - и, можно сказать, от сердца отрываю. Первое - не давайте советы, о которых вас не просят. Второе - не стремитесь помогать тем, кто не пытается помочь себе сам. Поверьте: ни то, ни другое всё равно не пойдёт впрок.

Я медленно покачала головой.

- Отличные правила. Но это не всё, верно?

- Нет, не всё, - улыбка Зайрана стала откровенно жёсткой. - Я - принц, господин монах. Настоящий принц. Меня учили получать желаемое.

Он бросил на Овиту мимолётный взгляд, тёмный и собственнический.

Так вот к чему это всё...

- Вы упорно не желаете помнить, что Джоджи нам нужен? - попробовала я достучаться до практичности Зайрана. - И вы зависите от его слова?

- Я помню об этом, уж поверьте.

- Так разумно ли это - настраивать Джоджи против вас? Какой смысл?

Лицо Зайрана дрогнуло, и я поняла - это не про смысл, отнюдь. Это - про ненависть. Принц ненавидел Джоджи… как пророка? Как представителя низшего слоя населения? Как соперника? Думаю, всё в одном.

На самом деле, они просто олицетворяли друг для друга всё самое отвратительное. А Овита оказалась между ними, как игрушка, которую хитрый лис и битый жизнью дворовый пёс всё пытаются друг у друга выхватить.

Хотя и другое было справедливо - правила помощи, предложенные Зайраном, имели смысл.

Их стоило запомнить. На будущее.

- Я всё видел! - возмущался Джоджи. - Я видел, как ты флиртовала с ним…

Овита перестала оправдываться. Она смотрела на Джоджи тихо, задумчиво, чуть грустно.

- Ты обещал, - сказала она. - Ты только два дня назад обещал мне так не делать - и делаешь снова?

Лицо Джоджи дрогнуло. Кажется, по тону Овиты он понял, что перешёл черту.

- Ты сама виновата! - сказал он, оправдываясь.

Овита покачала головой.

- Ты обещал, - повторила она. - И я обещала, там, у алтаря - быть тебе женой. Если ты не выполняешь своих обещаний - значит ли это, что я могу не выполнять своих? Я запомню это.

Тряхнув головой, Овита было направилась прочь, но на лестнице обернулась.

- Вряд ли проблема в том, что все женщины одинаковые. Они не могут быть одинаковыми, как и мужчины. Проблема у тех, чьи глаза видят всех вокруг одинаковыми. Такому взгляду тяжело противиться.

35

*

Джоджи ушёл.

Окинул нас мутным, пустым каким-то взглядом, буркнул “Мне нужно проветриться” и был таков.

Я привычно прикрыла глаза, направляя Чикиру следовать за пророком.

- Я попрошу своих людей присмотреть за ним, - сказал Зайран.

- Спасибо за участие, - сказала я сухо. - Но вы и так многое сделали, чтобы всё усложнить.

Принц презрительно усмехнулся.

- Ки, хватит наводить на людей ужас и уныние, - сияющий Шам, хорошее настроение которого не могло поколебать, казалось, вообще ничто, подхватил меня под локоток. - Завтрак! Я не готов решать никаких проблем без еды. Особенно чужих половых проблем. Оно нам надо? Еда! Или то, что местные называют этим благородным именем.

Я позволила Шаму себя увлечь, но так легко отпустить ситуацию не могла.

- А что ты думаешь об этом?

- Что я думаю - о чём? - Шам с преувеличенным вниманием заглядывал в свою тарелку, как будто опасался обнаружить там гнездовье тропических тараканов.

- Вся эта ситуация с Овитой?

Ветер только усмехнулся.

- Я думаю, что здесь мы имеем замкнутый круг глупостей. А в центре женщина, которой когда-то сказали, что весь смысл её жизни - в любви. Вечной, вестимо. И судьбой дарованной. Ради такой любви можно стерпеть всё… якобы . На самом деле бред сумасшедшего, конечно, но под определённым соусом может звучать очень убедительно. Вот она и цепляется за этот смысл, как может, бедняга, - но не помещается в него, конечно. Этот смысл и для распоследней безмозглой девицы мелковат и жалок, если откровенно. А уж для существа с божественным благословением это и вовсе смешно.

- Угу, - сказала я.

Запнулась и уставилась на Шама.

- Погоди. Что значит “с божественным благословением”?! Овита что, пророк?!

- Ну да, в некоторой степени, - зевнул ветер. - Не величайший из великих, конечно, но - способный худо-бедно улавливать отголосок чьей-то высшей воли.

- И ты молчал?! - у меня буквально кулаки зачесались от желания хорошенечко стукнуть ветра по голове.