Алексей Протасов - Родной пришелец

Кнутов помолчал несколько секунд, потом кивнул, развернулся и пошёл куда-то дальше по своим делам.»

По дороге к Маше Никита с Федькой узнали, что такое «квартира». Земляне, расселившиеся по галактическим колониям почти не строили крупных городов, а равномерно заселяли всю планету, собираясь в небольшие посёлки. Одна семья – один дом, нужного ей размера. Мегаполисы же всегда были местом работы, учёбы, развлечений, но не постоянной жизни. В мире же Маши всё оказалось совсем иначе. Перенаселённые города разделялись сотнями километров прекрасных и совершенно заброшенных земель. Маша жила в квартире из трёх комнат, что по её словам было очень здорово, в чём Никита, выросший в большом семейном доме, сильно сомневался.

Так же Никита с Федькой смогли остановить поток вопросов Маши на некоторое время расспросами ней самой. Маше было четырнадцать лет по местному времени – по расчётам Федьки это почти совпадало с возрастом Никиты, учитывая разницу продолжительности суток здесь и на его родной планете, а так же оборот той и другой вокруг звезды. Маша была единственной дочкой в семье, состоящей, кроме неё, из папы, мамы и проживающей с ними бабушки.

– А что ты расскажешь своим родителям про меня? – поинтересовался Никита, когда они уже были в знакомом подъезде.

– Так уж получилось, что ещё четыре дня я живу сама по себе. Мама сейчас в командировке в детском лагере. Она у меня врач, – с гордостью произнесла девочка, – А папа повёз бабушку в другой город к её заболевшей сестре. Только тётя – мамина сестра время от времени заходит проведать, как я тут. Как только все вернутся домой, мы уедем отдыхать на море. Ты бывал на море? – Маша, как обычно, говорила с такой скоростью, что всё это она успела рассказать за то время, пока они ехали в лифте.

– Да. Наша школа расположена у моря, – вспомнил Никита, – на Земле. Мы в общем-то каждую колонию условно называем Землёй, хотя у всех есть своё имя. Но «Земля» звучит роднее для всех людей во Вселенной.

– То есть ты живёшь в колонии, а учишься на вашей Земле?

– Да. Колония на планете Кварифитц. Её ещё называют Зелёная Земля из-за того, что у нас очень много гор с минералами зелёных оттенков. Издалека они похожи на огромный лес, но вблизи видишь, что это всего лишь безжизненный камень. А школы и многие университеты традиционно располагаются на главной Земле.

Маша искала по дну своего рюкзака ключи от входной двери, не останавливаясь в вопросах:

– То есть, ты каждый вечер летаешь с планеты на планету?

– Нет-нет! Это пока ещё не так просто. Хотя мой брат говорит, что скоро и это станет возможным. Всю четверть учебного года мы живём при школе. Это очень здорово! У меня там очень хорошие друзья есть, – при мысли о доме и школе Никите стало грустно. Маша, уловив изменения в его тоне, с искреннем сочувствием глянула на него.

– Не грусти. Не знаю, как тебе помочь, но уверена, что ты сможешь вернуться домой!

Федька тихо вмешался в разговор:

– Думаю, нам лучше всё же уйти из этого подъезда в твой дом, Маша. Тут такое эхо, что кто угодно может услышать. У нас только вчера были проблемы из-за того, что кто-то не хочет пребывания Никиты среди вас.

– Да-да! – Маша наконец нашла ключи и шустро открыла дверь.

Войдя в прихожую, Маша повесила рюкзак на вешалку, сбросила обувь и убежала в одну из комнат, откуда уже доносилось бодрое:

– Сейчас полотенце тебе найду!

– Эээммм… Маша, не стоит, – растерянным голосом сказал Никита.

Девочка возникла в коридоре в обнимку с большим махровым полотенцем светло-зелёного цвета. На её лице было явное недоумение:

– Почему? Ты не хочешь отмыться после своей беготни и ночлежки в муравейнике?

– Да я с радостью бы. Но не могу снять это, – Никита постучал пальцем по грудной пластине костюма.

– Как же так? – удивилась Маша.

Пока Маша заваривала свежий чай, Никита рассказал, что костюм сейчас работает в режиме чрезвычайной ситуации – в это время его невозможно снять.

– Бывали такие случаи, – рассказывал Никита, – когда человек в катастрофе временно терял над собой контроль, впадал в панику и пытался сорвать костюм. Чтобы этого не произошло, он так создан, что может быть снят лишь при крайних повреждениях, когда уже не может защитить своего владельца. Конечно, в нём создано всё, чтобы человек не страдал от грязи: между кожей и костюмом есть тонкий слой особого геля, наполненного микроскопическими роботами, выполняющими все гигиенические функции. Периодически часть из них пробегает по лицу и остальной части головы, чтобы и их поддерживать в чистоте.

Маша задумалась, как бы решая задать или нет ещё один вопрос. Конечно же, она не сдержалась:

– А в туалет-то как?

Никита покраснел, но за него ответил Федька:

– Ой, девочка, лучше тебе и не знать! – после чего все одновременно взорвались хохотом.

До поздней ночи Маша терзала Никиту расспросами про его дом, семью, школу, полёты меж звёзд, его летнюю практику. При этом она успевала что-то готовить и постоянно заваривать новый чай.

– То есть у вас профессии подбирают с раннего детства?

– Ну да. Мы все от природы чуть-чуть неравные: у кого-то реакция лучше, кто-то может быть очень гибким. У нас стараются помочь человеку реализовать то, к чему он наиболее всего способен. Этим занимаются нейропедагоги, подбирающие учебные программы, исходя из физиологических особенностей мозга конкретно взятого ребёнка. Мозги у людей работают во многом схоже. Но, если человеку нужна какая-то индивидуальная программа для раскрытия его возможностей, будут искать такую. При этом лишь пяти категориям профессий отдаётся чуть больше привилегий, чем остальным: учёным, военным, врачам, самим нейропедагогам и колонизаторам.

– А что за привилегии? Им больше платят? – очередной парой вопросов выпалила Маша, наполняя при этом очередную чашку чая.

– Что им больше? – не понял Никита.

– Платят. У нас вот те профессии считаются лучше, за которые платят больше денег. А деньги – это то, что можно обменять на нужные вещи: еду, одежду и жильё. Ну и много чего ещё.

– Нет. У нас есть что-то похожее, но не так. Когда ты работаешь, у тебя копится «кредит привилегий». Его можно потратить на расширение дома, переселение на новую колонию и некоторые другие вещи. Еда и одежда доступна всем в равной мере. Транспорт общий, а не так, как я видел у вас. Люди особых профессий имеют право оставить детей жить на одной планете с собой.

– А остальные?

– В остальных случаях, когда ты взрослеешь, тебе дают дом на новой колонии, чтобы не переполнять твою родную.

– О как… А ты, значит, решил летать по космосу?

– Ну у меня высокая степень переносимости одиночества, умеренно развитое любопытство, хорошая логика и исполнительность. Я люблю точные науки, но в них мне больше нравится практический аспект, а не теория. А ещё я очень люблю космос. Есть в нём места, красоту которых не передать словами. Мне на будущее предложено выбрать среди нескольких профессий. Одна из них – водитель автоматизированного колонизатора типа Кукушка. Такие корабли плавают в свободном космосе в поисках планет с комфортными для колониями силой притяжения и безопасными условиями существования. Ну там, чтобы не было рядом умирающей звезды или какой другой опасности. Найдя такую планету, Кукушка сбрасывает «яйцо» – автоматическую станцию, которая построится в базовую колонию, начнёт менять климат, проведёт первичные исследовательские работы по геологии и различным особенностям планеты. Это была моя первая практика, на которой я должен был ознакомиться с профессией. Но, как видишь, нас с капитаном Рокининым занесло к вашей планете. Потом вы сбили наш корабль. Мне, в отличии от капитана Рокинина, удалось спастись, – от воспоминаний о наставнике, о его гибели вместе с кораблём Никите стало грустно.