Зоя Анишкина - В смысле, я супергерой?

Я же тихо икала в своём кабинете, привязав себя к стулу. Да, именно так, благо брюки, что были на мне надеты, предусматривали ремень. Ибо левитация никуда не делась, порой умудряясь поднимать меня даже со стулом.

Хотелось выть и стенать от досады, а ещё малодушно позвонить Антону. Из надоедливого и назойливого он мгновенно превратился в нужного. Потому что никому больше доверить свою тайну я не могла.

Да и расширять круг посвящённых в целом глупо. Хватало дочери, за которой хотелось установить слежку, и странного участкового.

В любом случае я надеялась, что хуже не будет. Верить в это хотелось отчаянно. Поэтому, как истинная леди, ждала, пока улыбающееся лицо Антонова Антона Антоновича снова загорится на экране мобильного.

Офис погрузился в странную негу. Я редко задерживалась на работе, с тех пор как стала начальницей отдела. Поэтому давным-давно позабыла, какого это, слушать тишину.

Сейчас, сидя в автомобиле, вспоминать об этом было вообще очень странно. Особенно то, как я добиралась до закрытой стоянки короткими перебежками, прячась за каждой колонной и вцепляясь в неё во время иканий.

Хорошо, что у нас камеры через раз работают, да и в целом система безопасности вообще ни о чем. Надеюсь, меня, такую необычную, никто не заметил.

Вот и смех и грех. Как сказала бы моя бабушка, хорошо, внученька, несварения нет. Любая проблема с несварением вообще превращается в катастрофу.

Она у меня тифом переболела. Знает, о чем говорит.

Когда села в машину, я пристегнулась, опасливо косясь по сторонам. А ещё прислушалась к себе. Не удивлюсь, что во время ика смогу взлететь вместе с машиной.

Но ремни держали крепко, а я все крутила в руках телефон. Потому что, как назло, Антонов прекратил свои назойливые попытки до меня достучаться. Вот же ж…

Зато у Ани уроки пораньше кончились, о чем она, счастливая до невозможности, и сообщила мне, заодно спрашивая, не соизволила ли я ответить дяде Антону.

– Дочь, у меня тут проблемка… Ик…

Новое икание, казалось, все же приподняло авто со мной. Хотя нет, глюки же! Я просто немного того стала, походу.

– Какая? Давай ты меня заберёшь, а потом в парк?

Вот в парк мне хотелось меньше всего на свете. Тем более в голосе дочери послышалось лукавство. Я честно призналась:

– Я икаю и от этого немного взлетаю. Пока не могу в парк.

Секундное замешательство, а потом в трубке раздался заливистый детский смех. Дожила. Собственная дочь надо мной издевается! Зашипела в трубку:

– Не смешно!

– Вообще-то, очень даже смешно, мам! А я говорила, дяде Антону позвони. Он наверняка помог бы. Но ты ж у меня упрямая.

Закатила глаза. Говорит так же, как ее отец. Вот как можно так не любить проявление этих черт у неё и одновременно с этим видеть в собственном ребёнке смысл жизни?

– А то боюсь, вдруг ты теперь вообще при каждом чихе, кашле или пуке будешь взлетать. Ой! Я могу такой видосик запилить, ну точно лям просмотров обеспечен!

Пока она веселилась, я реально представила жуткую картину, как можно пукнуть и… Улететь на Луну. Боже, когда вообще в моей голове стали рождаться такие мысли?

Ну и как Антон сможет помочь мне с этим? Не знаю даже. Но тем не менее попробовать стоит. Все-таки не объявление же мне давать в рекламу: научите летать, ради Бога.

– Ладно, я ему позвоню, – буркнула я, понимая, что, кажется, моя одиннадцатилетняя дочь оказалась в состоянии обыграть меня.

– Вот и чудесно! А встречу в парке назначь. Ты давно мне обещала, а раз вас пораньше с работы отпустили…

Она звонко чмокнула меня и бросила трубку, не давая возможности спорить. Атомные дети пошли нынче. Общаясь с ними, просто невозможно не подумать, что я в их годы была до банального примитивна.

Духу позвонить Антонову не хватило. Да, я взрослая тридцатипятилетняя трусиха. Я написала сообщение, в котором спросила ли, может ли Антон Антонович встретиться с нами в парке.

К моему удивлению, он мог. И вот я оказалась на стоянке. Уже не икающая, но сомневающаяся в каждом последующем шаге. И куда делась моя уверенность и стойкость?

«Улетела, как ты во время икания», – услужливо подсказал мне внутренний голос. Ну ладно, думаю, что пять минут позора в обществе участкового я вполне смогу пережить.

А там, глядишь, и пойму, что игнорировать его было самым правильным решением. Главное, чтобы эта сладкая парочка не растрепала мой новый секрет.

И нервы заодно.

– Мам, ну идём же…

Аня нетерпеливо тянула меня в сторону аттракционов. До сих пор не понимаю, как согласилась на это. Пока дочка торопилась, я прислушивалась к организму.

Ещё бы, да я, наверное, не меньше часа икала! И теперь справедливо ожидала от своего тела новой подлянки. Искренне надеюсь, что оно даст передохнуть хотя бы здесь.

Погода была чудесная, солнышко светило, а я плелась на каблуках и в брюках, неистово желая раздеться. Усталость давала о себе знать, и все потому, что эти супергеройские способности мне уже все нервы вытрепали.

В фильмах-то с ними все просто. Раз, и пошёл мир спасать. А как быть рядовым новеньким? Вот кто меня наставит на путь истинный?

Судя по мнению моей дочери, это как раз-таки наш участковый. Кстати, где он? Вроде Антон этот всегда был невероятно пунктуален. Посмотрела на вход в парк и маячившую неподалёку дочь.

Та уже носилась между аттракционами, пока я пыталась пройти на территорию. В какой-то момент я засмотрелась на неё. Такая довольная, смеющаяся, с длинной косой, почти до попы…

Аня давно уже не выказывала такой радости. Кажется, в последний раз это было в позапрошлом году в Турции на море. Тяжело вздохнула, пройдя дальше. Сейчас из полетов я могу ей предложить только себя.

Мама-самолёт. А что, звучит! Усмехнулась и пошла дальше. Как только оказалась у первого вагончика с развлечениями, услышала знакомое:

– Добрый день, Стефания Авгеевна.

Вздрогнула и повернулась на голос. Сперва не поняла, что вот этот вот молодой человек в белоснежной футболке и джинсах – Антонов. Без формы не узнала.

– Э-э-э… Добрый день.

Видеть его таким было очень странно. Это все равно что представить нашего президента в плавках. Зрелище небывалое. И что уж греха таить, жуткое.

Я открыла было рот, но Антонов опередил меня, растянувшись в ставшей уже привычной улыбке:

– Не узнали?

Конечно же, нет. И вообще, на работу надо ходить, облачившись в эти свои погоны. Зато кажется, Аня все поняла с первого взгляда. Как только смогла оторваться от вагончика со стрелами и луком.

– Ой, дядя Антон, а вы такой молодой стали и модный. Форма вам вообще не к лицу.

– Аня… – шикнула я на дочь, сгорая со стыда.

Это ж надо такое ляпнуть! Язык ее – враг ее. Но, кажется, Антонов и бровью не повёл, подставляя дочери руку для приветствия. Они смотрелись до жути странно.