Dark JoKeR - Постапокалиптические будни. Пилот

Распухшие до размеров сарделек пальцы до боли стиснули плечо, и в тот же миг Дафни со страшной силой отшвырнуло в груду ржавого хлама, бывшего некогда токарным станком. Тело пронзила острая боль. Две пары рёбер если и не были сломаны, то опасно приблизились к этому. Из разбитого о болтающийся шпиндель лба стекала на левый глаз горячая кровь. Но, как ни странно, всё это помогло ей прийти в чувство.

– Сучка… – стирая с лица кровь, прохрипела она сквозь кашель и предприняла попытку подняться на ноги. – Прибью…

Заморыш по всей видимости воспринял угрозу всерьёз и с новой порцией гортанных звуков по заколотил себя кулаками в грудь, а после сорвался с места, взмывая в небо, и с грохотом приземлился точно над ней, протягивая к горлу свои ручищи. Но Бим Бом самоотверженно встал на защиту напарницы.

– Ваапхап хахап авапхахап! – тряся яичной башкой, полысевшей ещё больше прежнего, бешено горланил он, забрызгивая лицо Дафни зловонной слизью, слетавшей с пасти.

– Отвали от меня, сучка! – брезгливо морщась, воскликнула Дафни и что было сил врезала головой заморышу прямиком в горбатый нос. Никакого эффекта. Лишь пораненный лоб стал саднить ещё сильнее.

Не собираясь сдаваться, Дафни нанесла ещё несколько ударов головой, превращая нос щуплого в кровавую фрикадельку, но тут Бим Бом вдруг издал прощальный би-им и сломался пополам под напором вражьих ручищ. Они немедленно сомкнулись на горле, перекрывая всякий доступ к воздуху.

– Бим Бом… – сдавленно прошептала Дафни, чувствуя, как разрывается грудь от лютой вспышки скорбной ярости. Собирая последние остатки силы в кулак, она до побелевших костяшек сжала в ладонях половинки своего доблестного защитника и с приглушённым, но крайне свирепым горловым рыком вонзила их в уши повинной во всём сучки.

Заморыш взвыл стаей голодных волкодлаков и, отшатнувшись назад, заметался по округе беспокойным волчком, пытаясь выдернуть обломки трубы из ушей. Дафни, не дожидаясь, пока это произойдёт, резво подскочила на ноги (спасибо бьющему ключом адреналину) и в то же мгновение проворно сиганула ему на плечи, хватаясь за половинки Бим Бома. Обвившись бёдрами вокруг толстой жилистой шеи, она стремительно крутанулась вдоль своей оси, с дичайшим хрустом проворачивая яйцеобразную башку словно трубопроводный вентиль. Взгляд заморыша сместился на сто восемьдесят градусов, аккурат на обезглавленного им тупицу номер один, валявшегося в луже собственной кровищи, и навсегда померк, заставляя безжизненное тело накрениться к земле. Дафни рывком выдернула половинки напарника и, крутанув заднее сальто, приземлилась на ноги, сотрясаясь всем телом от переизбытка адреналина и всего произошедшего. Но они мгновенно подкосились в коленках, стоило только взбудораженному сердцу немного унять дрожь.

– Бим Бом… – беспомощно глядя на своего боевого товарища в безвольно распростёртых ладонях, с трудом промямлила Дафни, чувствуя, как душат горькие слёзы, наворачивающиеся на глаза. – Ты был лучшим до самого конца… Хорошо справился… – она запнулась, отчаянно борясь с осевшем в горле жгучим комом, затруднявшим речь. Долгая пауза, повисшая на это время, перевернула всё в груди верх дном, и по её окончанию с подрагивающих губ сорвалась щемящая мольба, которую ей никогда больше не хотелось произносить вновь: – Только не покидай меня снова…

Дафни не выдержала и громко разревелась, запрокинув тонувшее в слезах лицо к мрачному небу. Бим Бом был неотъемлемой частью её драгоценных воспоминаний о Паппи, имевшем глупую, но по-своему милую привычку давать идиотские, забавные прозвища тем вещам, в которых видел нечто большее, нежели простую старинную рухлядь. Он верил, что они хранят в себе множество воспоминаний о далёких временах, различных эпохах и людях, когда-то владевших ими, что делает их такими же живыми, как и всех прочих, состоящих из мяса и костей. А что отличает живых от не живых? Правильно, имя. Да, чёрт возьми, Паппи всегда был слегка придурошным! Но и что с того?! Маленькая Дафни всё равно любила его той любовью, на которое только было способно её крохотное сердечко, а потому безоговорочно верила каждому слову и старалась подражать во всём, наградив однажды бездушный кусок подобранной железяки крутым, как ей тогда показалось, прозвищем Бим Бом за смешные звуки, что она издавала, когда ударялась о что-то под разными углами. И вот теперь Бим Бома больше нет. А вместе с ним нет больше и частички духа Паппи, что он оставил в нём в тот душный вечер на забытой всеми богами свалке в безжизненной пустоши прошлого мира…

Слёзы хлынули с новой силой, а в груди разверзлась гнетущая пустота. Находясь в таком состоянии, Дафни совершенно не заметила, как за её спиной возник долговязый и приставил к горлу страшный нож.

– Порешаю, сука… – холодное лезвие с нажимом надавила на горло, пуская по тёмной коже красную струйку. Вторая рука скользнула под комбинезон и грубо стиснула правую грудь. – Сначала хорошенько отымею во все дыры, а потом точно порешаю.

Дафни даже не успела что-либо сказать или сделать, прежде чем была оглушена громким выстрелом, раздавшимся где-то поблизости. Нож выпал из рук долговязого, а сам он заверещал как резанный. Раздался ещё один выстрел, и долговязый перешёл на ультразвук. Дафни обернулась, и увидела за спиной ублюдка, остервенело дёргавшего окровавленными конечностями, таинственный силуэт в капюшоне, облачённый в чёрный плащ с большой блестящей пушкой старого образца в руке, замотанной таким же чёрным бинтом. Он сделал ещё один выстрел, и вылетевшая пуля навсегда оборвала вопль дкашника, вышибив его скудные мозги.

6:23 a.m.

Мрачная безлунная ночь. С чёрного неба хлещет дождь, пронзая ледяными иглами столь же чёрную, мёртвую землю. Рискуя напороться на жутких ночных тварин, он бежит вперёд. Мадока… Она всё-таки жива. Но в смертельной опасности! Координаты маячка, полученные сегодняшним утром, уже очень долгое время остаются без изменений. Скверно. Что-то точно случилось. Нужно спешить. Сердце сковывает холод. То ли из-за дождя, то ли из-за тревожного дурного предчувствия.

– Что с координатами, Фэйт? Есть изменения? – не замедляя бега, в который уже раз спрашивает он своего ии-помощника.

– Без изменений. Объект «Мадока» продолжает оставаться неподвижным. Его местоположение 36-321.

Тихо чертыхнувшись, он ускоряется ещё сильнее, двигаясь в направлении координатного адреса, что озвучила Фэйт.

Дождь усиливается. Громыхание железных листов под ногами с каждой секундой становиться всё оглушительнее. Или же это стучит беспокойная кровь в висках. Холод расползается. Тело быстро коченеет, не успевая согреться. Мысли постепенно растворяются во мраке треклятой ночи. Только бы добежать. Впереди уже маячит выход из Мёртвого леса с его чёрными уродливыми деревьями.