Дмитрий Дубов - Электро

– Да какого закона-то? – вскипела Шарлин.

– Проследуем в участок, там вам будет предъявлено обвинение.

– Мальчики, вы вообще правовой кодекс читали? Сначала вы должны предъявить обвинение, а затем уже задерживать!

– Мы можем задерживать любого на основании подозрений.

– И какие же у вас подозрения в отношении нас?

– Вы сбежали с места… с места… задержания.

– А там вы нас за что собирались задержать?

– За неповиновение.

– Вы чего? Повиноваться вы хотели заставить бандитов. А мы – потерпевшие.

– Гражданочка, – было видно, что полицейские нервничают, проигрывая этот словесный бой, – мы обязательно во всём разберёмся, но не тут, а в участке. Если вы потерпевшие, значит, должны написать заявление.

– Обязательно! – Шарлин даже привстала, и полицейские схватились за дубинки. Однако женщина просто хотела проверить ногу – боли не было, только слабо ныли растянутые мышцы. – Но лишь тогда, когда сочтём это необходимым, а сейчас у нас есть свои дела, и мы хотели бы ими заняться.

– Но мы не можем позволить вам уйти! – упрямился полицейский.

– Тогда будьте любезны разъяснить нам, за что вы собираетесь нас задержать.

– Мы же уже объяснили, – смешался молодой парень. Он явно не знал, что сказать.

– Пока мы ничего дельного не услышали, – отрезала Шарлин. – Эдгар, идём к замку.

Они встали и неспешно направились дальше по едва различимой тропе.

– Ну, и что делать будем? – спросил один полицейский другого.

– Уверен, шеф нам головы поотрывает, если мы их не приведём, так что придётся наплевать на законность. – полицейский беспомощно закричал вслед. – Остановитесь, именем закона!

Те и ухом не повели, а продолжили как ни в чём не бывало идти по тропинке.

Эти настырные люди казались полицейским легкой добычей. Но внешность, как известно, бывает обманчива… Тот, что подскочил к женщине, тут же получил удар ногой в пах и осел на землю, а затем стал кататься по ней, завывая от боли. Второму повезло чуть больше. Писатель не был искушён в боевых искусствах, поэтому просто присел, когда парень в форме пытался его ударить, и дубинка рассекла воздух сантиметрах в пятнадцати над головой инвалида. По инерции рука полицейского продолжила движение по кругу, вдобавок он получил ощутимый тычок ногой в почку, после чего очутился на земле рядом с коллегой по цеху. Мужчина и женщина пошли дальше. До замка оставалось совсем немного, и новые приключения внезапно так захватили их, что не хотелось отвлекаться на такие мелочи, как эти «зелёные» полицейские. У преследователей же не было особого выбора: либо они доставляют беглецов в участок, и дальше шеф решает, что с ними делать, либо приходят одни, и тогда, скорее всего, их увольняют с работы. И до исчезновения электричества с работой были напряги, потому что в условиях полнейшей роботизации производства сложно найти подходящую вакансию, да ещё и с адекватной оплатой труда, а уж после наступления всеобщего хаоса и подавно.

Тот, что получил от писателя, встал, но почти сразу сел отдышаться на бревно, второй же до сих пор стонал на земле, скрючившись в позе эмбриона.

– Вот сволочи. Ну теперь-то мы их точно возьмём!

– М-м-м-м, – донеслось с земли.

– Ну, они же хотели обоснования задержания. Сейчас, по-моему, более, чем достаточно: нападение на представителей власти при исполнении служебных обязанностей.

– М-м-м-м, – прозвучало теперь уже с утвердительной интонацией.

Однако полицейским понадобилось ещё минут двадцать для того, чтобы привести себя в порядок и продолжить преследование. Ушибленные места до сих пор болели и причиняли неудобства, но молодые люди понимали, на что идут, выбрав службу в полиции, так что роптать было не на кого. Мужественно стиснув зубы, они шли вслед за беглецами.

За то время, пока преследователи оправлялись от полученных травм, Шарлин и Эдгар уже дошли до замка. Впереди возвышалась непреодолимая каменная стена, а перед ней глубокий ров, заполненный водой. По слухам, там водились пираньи, которые питались в основном заблудившимися в этих местах грибниками. Возможно, это были сказки. Но проверять как-то не хотелось. От стены к тропинке вёл подъёмный мост, который сейчас, естественно, был поднят.

– И как мы попадём внутрь? – поинтересовалась Шарлин.

– Паук сказал, что мы встречаемся тут, – ответил Эдгар, – поэтому нам остаётся лишь ждать.

– Скорее мы дождёмся полицию, – ответила на это женщина, – и просто так мы уже от них не отделаемся.

– Мы сделали, что от нас зависело.

Они нашли уютное брёвнышко на краю тропинки и присели на него. В таком положении их и застали полицейские, вышедшие из леса двадцатью минутами позже.

Приговорённым к казни полагается шикарный обед. Но то ли сказывалась спешка банкира, чтобы никто из подданных не узнал о работающих холодильниках, то ли считалось, что Арнольд уже получил своё в виде жаркого и картошки, но еды ему не предлагали. Только палач подошёл к решётке камеры и сказал сильным басом под стать своему крупному и мускулистому телу:

– Приготовь последнее слово. И да, наисветлейший сказал, чтобы ты упомянул лишь о пятидесяти двух слитках золота, что пытался украсть, и более ни о чём, а то и лёгкой смерти не получишь.

– Но я понятия не имею ни о каком золоте!

– Меня не касается, я должен лишь предупредить.

И Арнольд вновь остался в одиночестве. Казнь должна была состояться сегодня же. Невероятная спешка и в этом случае подчёркивала, что хозяину замка нужно избавиться от бывшего лучшего электрострелка как можно быстрее. Чтобы он унёс в могилу все секреты, о которых узнал.

«Странно, – думал мужчина, – наверняка, в этом замке многие знают о работающих холодильниках. К примеру, та же служанка, которая приносила мне холодный сок. Однако их никто не собирается казнить. Ясно, что это особо приближённые слуги, и барон просто уверен, что они будут молчать. Почему тогда он не предложил мне сохранять молчание, а решил сразу казнить?» Однозначный и логичный ответ никак не приходил в голову. Казалось, что-то важное ускользает от его внимания.

А между тем за стенами каземата вовсю готовились к казни. Честно говоря, все это напоминало средневековье – деревянный помост, на котором осужденному отрубят голову, возвышение для зачитывающего приговор, скамьи для знати – да, казнь тут тоже считалась интересным зрелищем.

Слухи разносились быстрее, чем электричество разносится по проводам. Едва одному из прислуги стоило увидеть все эти приготовления, как на площадь перед главным зданием начал стекаться народ. В основном прислуга банкира, немногие случайные зеваки и челядь гостивших тут важных персон. Предчувствие зрелища подогревало кровь не хуже браги или дистиллята. Пока ещё толпа хранила молчание, но где-то в глубине её гомоном назревал крик предвкушения, который должен был подчеркнуть момент апофеоза действия. Но это будет ещё не сейчас. Чуть позже. Словно напитываясь предчувствиями, гомон вибрировал, как пчелиный улей, усиливаясь волнами и спадая до почти неслышимого человеческим ухом. Этакая трансформаторная будка перед запуском нового сверхмощного генератора.