Дмитрий Емец - Великое Нечто

Громила слева от Корсакова хмыкнул, как будто Никита сказал что-то смешное.

— Да ладно тебе! Если бы речь в самом деле шла о десятке монет, не стал бы связываться, — почти добродушно сказал Михал Михалыч.

— А почему вы думаете, что у нас их больше?

— Я ничего не делаю просто так. Я не думаю, я уверен. А ну покажи ему то, что ты вчера мне показывал! — пузан, продолжая рулить, с презрительной уверенностью кивнул Антону.

Тот неохотно открыл бардачок и вытащил небольшой прозрачный мешочек, в котором было пять или шесть золотых монет.

— Когда ты вчера на минуту вышел к телефону, я случайно заглянул в черный чемодан, который лежал у тебя под столом, и увидел, что он битком набит золотом. На всякий случай я прихватил несколько штучек на память и потом показал их Михал Михалычу… Сам понимаешь, это был мой шанс, я не мог им пренебречь… — пискнул Антон.

Корсаков покосился на Никиту: неужели этот идиот не догадался спрятать чемодан? У него же был сейф!

Продолжая запираться до конца, Бурьин расхохотался.

— Чемодан с золотом? Вот хренотень! — выдохнул Никита сквозь смех. — У вас дома много чемоданов с золотом? И неужели вы думаете, если бы у меня был этот чемодан, я бы выставил его на видное место? Ему кто-то заплатил, чтобы он меня подставил, — не растерялся Бурьин. — Я у многих как кость в горле.

Узкий рот Михал Михалыча вновь растянулся в синеватой искусственной улыбке.

— «Кость в горле» — это ты хорошо сказал. Ты у многих кость в горле, и в том числе у кое-кого из твоих хоро-ших знакомых…

— У кого это? — насторожился Никита, почувствовав, что пузан знает о нем довольно много.

— А вот этого тебе не нужно знать… Дела фирмы ты ведешь бестолково, плохо делишься, не пропускаешь кое-кого вперед… И этот кое-кто будет только рад, если… Твою мать! Куда лезешь!

«Вольво» ровно шла по левой полосе, когда неожиданно справа их подрезал синий микроавтобус. Выматерившись, пузан вцепился в руль и резко нажал на тормоз. Антон, не пристегнутый ремнем, буквально влетел макушкой в лобовое стекло. Громилы тоже от резкого торможения отлетели к передним сиденьям. Прежде чем его страж, мотая головой, успел вновь перевести на него дуло пушки, Корсаков, сумевший быстрее остальных прийти в себя, схватил его за руку и резко рванул вниз. Палец стрелка, изогнувшись под неудобным углом, нажал на спуск. Пистолет выстрелил. Пуля засела у громилы в лодыжке.

Громила взвыл и выпустил пистолет. Подхватив его с пола, Корсаков с опозданием сообразил, что, пока шла борьба, он все время находился спиной ко второму «кожаному» мальчику. Алексей уже представил себе, как в него входит пуля, и стремительно, но, уже ни на что не надеясь, откинулся назад, одновременно переводя дуло вправо.

Но это была ненужная предосторожность, Никита, зажав голову хрипящего парня под мышкой, другой рукой почти нежно выламывал у него «беретту».

— Тихо у меня, а то шею сломаю! — пригрозил он парню, отпуская его. Громила, мало что соображая от ярости, кинулся было на него, но Бурьин резко ткнул его локтем в лицо, а потом успокоил несильным ударом рукояти пистолета по затылку.

Все это на самом деле заняло очень мало времени. Услышав сзади шум борьбы, рука Михал Михалыча рванулась было к бардачку, но сразу же в затылок пузану уткнулось холодное дуло.

— Без фокусов! Руки на руль! Поезжай!

— Вы уже покойники! — прошипел Михал Михалыч. — Вы сами подписали себе приговор!

— Спасибо, что предупредил. А теперь пошевеливайся, туша геморройная!

Пузан, бурля от ненависти, все еще сомневался, подчиняться ли ему, но окончательно убедили его не угрозы, а стоны громилы с простреленной ногой, скулившего, что он истекает кровью.

— Ладно, парни! Первый раунд за вами. Берите деньги и сваливайте! — сказал Михал Михалыч.

— Это ты у нас сейчас свалишь, а ну поехал! — крикнул Никита. — Будешь делать то, что тебе говорят. Возвращайся в Сокольники к моей машине и молись, чтобы она не исчезла, или дальше ты поедешь в багажнике.

Не сводя с пузана дула, Никита перегнулся через переднее сиденье и вытащил из бардачка тяжелый короткоствольный «люгер». Теперь у Бурьина в каждой руке было по пушке.

— Поедемте, прошу вас! Сделайте, как они говорят! — взмолился Антон. Оценщик уже пришел в себя после резкого торможения — на скуле у него кровоточила ссадина от удара о приборную доску.

— Давай-давай, поуговаривай его, а то ведь ты мне должен! — подбодрил его Никита. — И пристегнитесь оба. Кто попытается отстегнуться — сразу получит замечание. — Бурьин красноречиво помахал стволом пистолета.

— Что вы собираетесь делать? — дрожащим голосом спросил Антон. — Я не хотел, чтобы все так вышло. Они меня заставили, вынудили, грозили убить…

— Врешь, гнида! — прошипел раненый. — Ты говорил, у тебя уже есть покупатель на весь товар. И еще говорил, что, если прикончим здоровяка, кое-кто будет нам очень признателен.

— Он врет, он все врет! — взмолился Антон. Бурьин погладил его дулом пистолета по шее.

— Кто будет признателен? Я жажду продолжения! Ну, живо!

— Это твой заместитель, бывший начальник реализации… Не бей меня! — всхлипнув, взмолился Антон. — Ты давно стоял у него на дороге… А тут еще такой повод с этими золотыми монетами. Я не мог, не мог поступить иначе, это был мой шанс.

— Валька? — удивился Никита. — Врешь!

— Это правда… Он же тоже совладелец. Это он заказал тот взрыв, я давно это подозревал… — Антон умоляюще схватил Бурьина за руку, но тот, вырвав ее, ударил негодяя дулом по уху.

— Слизняк! — с презрением сказал пузан. — Жалкий слизняк!

— А ты заткнись! Сверни вон туда и останови! — приказал Корсаков, заметив тихий проулок между двумя глухими, без окон, стенами домов, перегороженный мусорными баками. Это было совсем недалеко от места, где они оставили «БМВ».

Царапнув один из баков дверцей, «Вольво» обогнула их и остановилась. Мотор заглох — пузан решительно повернулся к ним.

— И что дальше? — убежденно, но отнюдь не угрожающе произнес он.

— Давай деньги! — велел Никита. — Здесь все? Отлично. Теперь давай монеты. Все монеты, и те, что в бардачке, тоже.

— Лучше бы вам не делать этого, ребята. Разойдемся по-хорошему.

— Давай деньги, быстро!

Никита принял у пузана чемоданчик, открыл его и надорвал ленту на одной из пачек — деньги были настоящими, а не куклами из нарезанной бумаги. Пузан спокойно наблюдал, как Никита проверяет их на свет.

— Едва ли вы успеете их истратить.

— Паф! — сказал Корсаков и быстро приставил пистолет к его лбу. Михал Михалыч отшатнулся. На виске у него выступила крупная бисеринка пота.

— Вылезай из машины! — приказал Алексей. — Живо!

— Зачем? — испуганно спросил пузан.