Роберта Вустерова - Застрявшие, или Почём кошачье мурлыканье?

– Цены у вас, однако, – поморщился клиент, возя пальцем по прайс-листу.

Я подавил желание вцепиться когтями в его кислую физиономию и замурлыкал. Из опыта пребывания на этой планете мы знали, что кошачье мурлыканье действует на землян умиротворяюще и они легче расстаются со своими так называемыми деньгами.

Но этот землянин, похоже, не был заядлым кошатником. Он изводил нас вопросами уже добрых двадцать минут, и я пока не понял, зачем он все-таки приперся в наше Бюро добрых услуг.

– Вот хотя бы эта услуга, – продолжал зудеть клиент. – «Лежание на стопке только что выглаженного постельного белья». Или эта – «Кража со стола куска колбасы». За что тут, спрашивается, платить?

«Если бы не изуродованный нуль-транспортировщик, фиг мы бы сейчас с тобой нянчились», – окончательно взбесился я и замурлыкал громче. Мурзик, сидевший за соседним столом с табличкой «Техническая поддержка», понял, что я вот-вот сорвусь, и бросился на помощь.

– Понимаете, господин Сидоров, – мягко начал он, – мы продаем клиентам не столько кошачьи шалости, сколько… – прикоснувшись к своему ошейнику, Мурзик добавил голосу вкрадчивости, – …сколько позитивные эмоции. Возьмем, к примеру, услугу номер 12 – «Слизывание взбитых сливок с приготовленного хозяйкой торта». На первый взгляд это просто неприятный инцидент. Но попробуйте найти хозяйку, которая, увидев перепачканную морду любимого кота, не испытает в конечном итоге приятных чувств. Она, может, сначала и рассердится, шлепнет проказника. Но потом его сфоткает и будет, смеясь, показывать родственникам, коллегам и подругам в спа-салоне. А еще запостит фото в Инстаграм и соберет кучу лайков. По-вашему, это не стоит денег?

Вслушиваясь одним ухом, как Мурзик объясняет посетителю ценовую политику бюро, и не переставая мурлыкать, я лихорадочно соображал, что делать дальше.

Сегодня ночью я, национальный герой звезды КотоЭпсилон-460рр, командор семи межзвездных и двух межгалактических миссий, астронавт самых честных правил, покинул своих спящих товарищей, чтобы совершить гнусное преступление. Вооружившись кухонным ножом, я надеялся одним махом разрубить узел неразрешимых проблем и был готов понести впоследствии любое наказание от Большой Межгалактической Комиссии. Но моя надежда не сбылась. Хуже того: то, что я обнаружил сегодня ночью, делало наше плохое положение на этой планете катастрофическим. И теперь у меня всего несколько часов, чтобы спасти нас от мрачной перспективы.

А ведь сутки назад ничто не предвещало краха. Утром вчерашнего дня я спокойно прикидывал, сколько еще услуг нужно впарить землянам, чтобы восстановить нуль-транспортировщик. Выходило немало. Несколько недель работы. Биоконвертера на столько не хватит. Его источник питания почти на нуле. Садится, гад, даже в выключенном состоянии. Да что биоконвертер. Я и сам без сна долго не продержусь. Из-за призрака. Повадился являться каждую ночь. И добро бы просто шляпой махал, как раньше. Так нет. Встает на четвереньки и скачет кругами, будто подстреленная блоха. И спиной о косяки трется.

Уже к вечеру эти проблемы не стоили выеденного яйца.

Днем я, как обычно, выполнял заказы. Качался на шторах, гонялся за бантиком, дремал на коленях Матрены Афанасьевны, нашей постоянной клиентки. В офис вернулся вымотанным. Сил хватило лишь на плановый сеанс связи с Центром. От услышанного мой хвост заходил ходуном. Никаких недель впереди у нас не было. Поскольку мы не уложились в срок, межзвездный переход, открытый для нашей миссии, ровно через день закрывался на неопределенное время. То есть мы проторчим на Земле до морковкиного заговенья, если не переместимся с нее в ближайшие 24 часа.

Даже думать об этом было невыносимо.

Тогда-то я и решил пойти на преступление и вытащить нас отсюда ценой своей чистой совести.

…Благодарить за то, что мы, коты-астронавты со звезды КотоЭпсилон-460рр, застряли на Земле, следовало моего заместителя и главного инженера нашей межгалактической миссии Барсика.

Тридцать пять суток назад нуль-транспортировщик аккуратно переместил меня, Барсика и главного программиста миссии Мурзика со звезды 111106/9 на задний двор ресторана «Кучерявый барашек» в центре небольшого города страны Россия планеты Земля. Мы покинули родину с исследовательскими социологическими целями очень давно, за прошедшее время посетили двадцать семь небесных тел и, признаться, сильно подустали. Поэтому, когда обнаружилась невероятная любовь землян к котам, я отдал приказ пробыть на новой планете не четыре дня, как следовало, а целых восемь. Это было грубейшим нарушением правил. За него меня по возвращении на родину могли разжаловать из командоров и отправить дослуживать срок на ржавую посудину, курсирующую между спутниками КотоЭпсилона. Но, отдавая приказ, я надеялся выкрутиться. Ведь и вообразить не мог, как скажется на Барсике наступивший в тот момент на Земле месяц март.

Начиналось все хорошо.

Целыми днями я и Мурзик, включив на ошейниках ИПэМэХи – индивидуальные программаторы магнетической харизмы, – бродили по городу. Шипели на собак, гонялись за голубями, давали себя погладить старушкам и маленьким девочкам, принимали от прохожих лакомства и, конечно, изучали жизнь местного народонаселения. Вообще-то, для установления контактов ИПэМэХи не требовались. Да и в переводчиках нашей речи на язык людей особой нужды не было. Земляне первыми начинали разговор. «У, какой миленький котик! – то и дело слышал я. – Как тебя зовут? Хочешь, я почешу тебе пузико?»

Пока мы занимались сбором информации, Барсик возился в подвале «Кучерявого барашка» с нуль-транспортировщиком. Он решил воспользоваться передышкой в путешествии, чтобы провести внеочередное техническое обслуживание нашего транспортного средства. На закате мы собирались за мусорными баками ресторана, и я проводил летучку по текущим вопросам. После чего, подкрепившись ароматными жареными куриными крылышками, которые заботливо выносил нам шеф-повар, укладывались бок о бок на теплую вентиляционную решетку и сладко спали до восхода солнца.

Так продолжалось три дня. Вечером четвертого Барсик пропал. Явился лишь под утро, взъерошенный и будто слегка навеселе. Но клялся, что алкоголя не употреблял и впредь не собирается. Я поверил и не стал принюхиваться. А потом делать это было уже поздно.

Главный инженер миссии стал исчезать каждую ночь. Как выяснилось позже, во время первого своего загула он скорешился с так называемыми мартовскими котами. С ними он шлялся по крышам, непотребно орал под окнами спящих добропорядочных горожан, ввязывался в драки с бандами котов из соседних районов, гонялся за смазливыми кошечками и – главное – нализывался какой-то непонятной дряни, называемой валерьянкой. И хотя был большим циником и настоящим техническим гением, его мозг воздействия этой самой валерьянки не выдержал…