Ирина Кикина - Приятно тебя общать

– Я занимался с богом-логопедом, – гордо ответил созидатель, отправляя яблоко вниз.

Подождали. Помолчали. Понаблюдали.

– Слушай, действительно, очень вялые. Не берут! Давай я спущусь, подскажу им. Это что за костюмчик?

– Так, шалость. Набросок. Мужчина назвал это змеёй.

– Шик! Я мигом!

Бог-вдохновитель знал своё дело. Уже через несколько минут человечки съели яблоко, и что-то в них необратимо изменилось. Довольный подсказчик вернулся на облако со змеёй на шее.

– Если позволишь, этот прикид я себе оставлю. Попугаю парочку зазнаек.

– Да пожалуйста, у меня таких полно.

Людишки в растерянности рвали листья и делали себе одежду.

– Мы так никогда не дождёмся обнимашек, – заметил вдохновитель.

Созидатель нахмурился, и небо над человечками почернело, блеснуло, громыхнуло. Маленькие мужчина и женщина в ужасе прижались друг к другу.

– Вот это хорошо! Целуйтесь и обнимайтесь! – напутствовал их творец, прислушиваясь к ощущению обнимашек, наполнявшему его существо.

Гость прикрыл глаза и почмокал губами, смакуя новое удовольствие.

– Громыхни-ка ещё разок, чтобы им мало не показалось!

Впрочем, скоро оба пресытились обнимашками.

– Знаешь, все эти россказни сильно преувеличены. Приятно, да, но ничего особенного. Ну что, эксперимент удался. Можно теперь этих удалить.

Гость указал на трепещущих человечков.

– Ты знаешь, у меня ещё пара задумок есть. Пусть будут пока. Они на самообеспечении, я велел им самим добывать хлеб свой.

– А, ну отлично. Тогда до скорого.

Маленькие мужчина и женщина облегчённо выдохнули.

Но, как оказалось, рано обрадовались.

Всего через пару столетий бог-вдохновитель вновь посетил своего приятеля, принеся свежие веяния.

– Не поверишь, какую фишку придумали! Войну! Говорят, просто Большой Взрыв! Попробуем?

У бога-созидателя в глазах заплясали опасные огоньки.

Звёздный час

Не могу поручиться за точность, но видится мне, что так и будет.

В: – А я говорил, надо было заранее выехать!

Ч: – Надо было громче говорить.

Г: – Ребята, не ссорьтесь, без нас не начнут.

В: – Наивный! Этим палец в рот не клади, руку откусят.

Г: – А что, бывали случаи?

В: – У-у, чего только не было! Кровь в жилах стынет и волосы дыбом! И это у меня, а вы меня знаете.

С: – Так, отставить разговорчики. У нас, между прочим, очень ответственная роль.

Г: – Да, звёздный час, можно сказать.

В: – И мы на него опаздываем!

Ч: – Да расслабься ты, не гони лошадей.

В: – Если бы ты не собирался триста лет, я бы, может, и расслабился!

Ч: – Положим, тебе всё равно, как перед людьми показаться, но это ещё не значит, что остальным тоже плевать. Я, можно сказать, к этому дню целую вечность готовился!

Г: – Хватит, хватит! Если мы и опоздаем на пару минут, никто и не заметит среди общей шумихи. Нас все ждут; все, кто надо, в курсе. Что вы грызётесь, будто голодная свора?

В: – Всё, ребята, приехали…

Г: – Да-а-а-а, вот это приехали… Очуметь…

Ч: – Эй, я попросил бы!

С: – Ну что за люди! Чтоб они все сдохли! Я так и знал, что без нас начнут!

Всадник на бледном коне оглядел всеобъемлющий хаос и в сердцах сплюнул на многогрешную землю.

Лес рук

Витя никогда не попал бы в Лес рук, если бы не случайность во время скучной экскурсии на какой-то завод. Сейчас на месте левой кисти он видел неприятный обрубок, покрытый матово-серой коркой, которую напылили врачи «скорой». Витя поднял взгляд и осмотрелся, немножко не веря своим глазам. Было страшновато.

Вообще-то, «Лес рук» – это громко сказано. Так, рощица. Крепенькие деревца, и молодые, и толстоствольные, развесистые. Но все не выше среднего мужчины. Кора нежная, тонкая, тёплая. У одних розовая, у других чёрная, у третьих жёлтая – и всех промежуточных оттенков тоже. У тех, что посветлее, под корой просвечивают фиолетовые и голубые сосуды. Ручки, которые только проклюнулись, сжаты в кулак, на запястьях перевязочки. Ручки постарше, но ещё не совсем развившиеся, держали вытянутые пальцы кончиками вместе, напоминая нераскрывшийся тюльпан.

Витю за локоть вёл известный генетик-селекционер в замызганном белом халате. Надо было подобрать качественный пересадочный материал. По рассеянности учёный постоянно сверялся с медицинской картой мальчика: всё время забывал, какая нужна группа крови.

– Вам не страшно здесь работать? – осмелился спросить Витя.

– Чего здесь бояться? – откликнулся генетик, и принялся искать по карманам очки. Очки были на седеющей макушке.

– Ну… – неуверенно протянул невезучий экскурсант.

Многие руки явно были недовольны, что в рощу пришёл посторонний. Они потрясали кулаками, показывали неприличные жесты, пытались цапнуть. Притом на одном дереве могли быть и враждебные, и более дружелюбные: видимо, от разных доноров. Несколько чёрно-фиолетовых рук неуверенно помахали Вите бледными ладошками. Одна старческая, с коричневыми пятнами, потянулась ободряюще погладить. Некоторые явно настроились для пожатия, но Вите не хотелось вводить их в заблуждение: ему нужна была левая.

Взрослый нашёл-таки очки, водрузил на нос. Стоило ему отвести взгляд, и он уже забыл о юном госте. Пошёл проверять капельницу у чахнущего дерева. Пощупал пульс у двух-трёх непарных рук. Те отзывались на его движения, но совсем вяло – похоже, недолго им осталось. Из ленты со шприцами, перекинутой через плечо, как магазин какого-нибудь киношного террориста, генетик достал один, с розоватой жидкостью, и вколол самой квёлой руке. Похлопал по пясти, сжал пальцы. Подозвал ассистентку с тележкой, на которой позвякивали баллоны «Питательная смесь». Девушка понятливо выслушала указания и что-то записала в блокноте.

– А что будет, если дерево спилить? – спросил Витя.

Селекционер вздрогнул, вспомнил, что у него посетитель. Проворчал в усы, мол, я учёный с мировым именем и должен заниматься наукой, а не какими-то глупыми мальчишками. На это есть всякие администраторши, которых почему-то никогда нет. Вспомнил про медицинскую карту школьника, принялся искать очки. Очки были на носу.

– Что будет, если спилить? – допытывался мальчик.

– Будет красивый красный фонтан. И тридцать пар перчаток. И большая куча сырья для питательной смеси. Так, не забивай мне голову. Квадрат 10-А.

По пути к квадрату 10-А генетик несколько раз останавливался, чтобы сделать инъекцию чахнущим рукам, проверить кору, выговорить ассистентам. «Квадрат 7-А, четыре дерева на 11 часов – сухая кожа, увлажнить! Чёрное дерево на 3 часа – капельницу с успокоительным, они опять дерутся. Квадрат 8-А, оно всё-таки загнулось. Игната с пилой сюда».

Витя думал, что теперь, наверно, не сможет без содрогания смотреть зимой на «перчаточные» деревья. На ветру потерянные детские перчатки слишком похожи на живые.