Алина Болото - Сибантийский транзит

Анджей уже как-то отвык от такого стиля скульптур. Там, где он жил, все было легче, воздушнее, веселее. Но сейчас, когда ребра еще болели, и нервы еще не остыли от короткой схватки, он посмотрел на скульптуру с одобрением, машинально прикидывая, что вот те двое мужчин, несомненно, победили бы панголов в личном бою, а вот остальные – навряд ли. Длительный космический перелет как-то не способствует развитию мышечной силы, а первые звездолеты от гиперпрыжка до гиперпрыжка многие месяцы тащились в обычном космическом пространстве. Так что, у местных была фора.

– Нам куда? – спросил он Шаннуир, но девушка не ответила. Опустив глаза, она внимательно рассматривала вымощенную каменными плитами площадь. Кое-где между плитами пробивалась трава, местами ее успевали срезать, а местами она успела выбросить длинные стебли и даже метелки с семенами. Шаннуир наклонялась и кончиками пальцев трогала травинки. Некоторые тянулись ей навстречу, другие стремились увернуться, а какие-то оставались неподвижными. Почему-то эти интересовали ее больше всего.

У фонтана, куда пошел человек в зеленом, смеялась и переговаривалась группа молодежи. Вначале их было трое, потом появились еще человек пять, и вот уже около десяти одетых в одинаковые зеленые куртки и брюки парней вначале попробовали скандировать: «Алвэра, проснись!», потом кто-то затянул песню на помеси космолингвы и какого-то из древних языков.

Начали собираться любопытствующие горожане. Совместный пост карабинеров и полицейских у дверей белого здания разделился. Карабинеры остались стоять, полицейские подошли ближе.

Воодушевленные вниманием толпы, молодые люди от песен перешли к танцам. Сперва один начинал ритмично притоптывать, размахивать руками, потом прыгал, затем следующий. Это была смесь воинственного танца дикарей и спортивного балета. Каждый раз, когда очередной танцор совершал прыжок и приземление, поддерживающая группа радостно орала: «Ап!», а зрители хлопали.

Некоторое время полицейские лениво наблюдали за представлением, но когда зеленокурточные дружно принялись скандировать: «Паримы, вон!», полиция оживилась и начала проталкиваться к крикунам.

Внезапно в оставшийся у дверей паримский пост из толпы полетели газовые гранаты. Голубые пластиковые шары звонко шлепали о стену, лопались и падали, с шипением обдавая карабинеров клубами грязно-серого газа. Кто-то из паримов включил сирену, но остальные просто осели тряпичными куклами на мостовую.

Увидев такое дело, полицейские развернулись и дружно заработали дубинками, обрушивая их на людей в зеленых куртках, толпа бросилась врассыпную. В этот момент Шаннуир резко рванула Анджея за плечо, отчего он невольно полетел вперед и оказался вроде бы на той же самой площади, но почему-то в полной тишине!

Беззвучно струился газ, беззвучно разбегались гуляющие, беззвучно укладывали на плиты задержанных танцоров полицейские. И тут в этой тишине раздался отчетливый щелчок раскрываемого замка. Анджей обернулся и увидел, как Шаннуир, опустив сумку на плиты, вынимает из нее тугой сверток, разворачивает и достает оттуда плеер. Самый обычный голографический плеер! Такие использовались на «Калипсо» в игровом зале, да и не только на «Калипсо», и не только в игровых залах. Такие плееры одно время были очень модны для всяких ресторанных тусовок, где не хватало денег обеспечить материальные декорации. Дешево и сердито. Нажал кнопочку, и вот тебе уже любая обстановка: от моря до пустыни, от современной до исторической.

Шаннуир подготовила плеер, но не включила, почему-то замешкалась. Подошла к стене, протянула правую руку к белесому, покрытому облаками небу, сделала движение, и городская площадь исчезла. Теперь они стояли на морском берегу. Одна за другой на песок набегали волны, у кромки воды валялись клочки засыхающих бурых водорослей, смешно переваливаясь с лапы на лапу, бродила длинноклювая птица. Метрах в десяти от берега на волнах болталась какая-то полупрозрачная туша: то ли огромная медуза, то ли другой подводный житель, всплывший поближе к закатному солнцу…

Но насладиться морским видом Анджей не успел – Шаннуир вернула их вначале на площадь, а потом они оказались на первом этаже здания, окна которого выходили на каменный звездолет и площадь с фонтанами.

«Так это голограмма?» – Анджей ощутил легкое разочарование. «Все это всего лишь голограммы, а сами они продолжают находиться где-то на площади? А может, площадь тоже ненастоящая?»

И в этот момент Шаннуир вдавила кнопку плеера, и отскочила назад, как если бы боялась помешать появлению новой картины. А на том месте, где она только что стояла, появился огромный ящер! Морда его напоминала морды Драко и Дринко, но гораздо крупнее. Все тело было покрыто чешуей, а позади волочился толстый хвост.

Анджей посмотрел на голограмму с отвращением, но тут тишину разорвал внезапный грохот. Похоже, что откуда-то издалека били крупнокалиберные пулеметы. Посыпалось невидимое стекло, слышно было, как ударяют в стены пули, что-то крошилось и скрежетало.

– Пригнись! Уходим! – Шаннуир подобрала с пола какой-то предмет, всунула в пояс и схватила Анджея за руку. – Давай за мной!

– Но куда?

И тут Анджей понял, что голограмма исчезла, а они стоят в почти пустой комнате, где на полу лежит разбитый голографический плеер, а по стенам лучатся красным светом развороченные пулями прозрачные панели. А пули продолжают лететь через окна, и колупать стену, а панели щелкают искрами и дымятся. И кое-где от этих искр уже начинает тлеть покрытие, испуская струйки зловонного дыма.

Все это длилось несколько секунд, пока после следующего рывка Анджей не оказался стоящим на обочине шоссе рядом с Шаннуир, а над их головами на крепостной стене грохотали пулеметы. Совершенно ошалевший Анджей ничего спросить не успел, потому что Шаннуир развернулась и побежала от стены прочь, и нужно было бежать вслед за ней.

Они промчались и прыгнули с разбегу в коляску, но Эшика там не было, а стояла только сумка со смикриками. А через секунду появились карабинеры, которые ждали где-то в кустах неподалеку, и позади них мелькала довольная рожа Рудольфо. И Шаннуир, и Анджея забросили в кузов грузового мобиля, куда следом попрыгали и жандармы. И только, когда мобиль отъехал, из канавы выполз изрядно помятый Эшик, и тихонечко заскулил, прижимая ладони к разбитым губам. Гнедой Арек скосил удивленный карий глаз на кучера, вытянул шею, коснулся щеки таншайва своей щекой. Эшик перестал скулить, всхлипнул в последний раз и полез на козлы.

– Едем-ка, Арек к хозяину! Идальго мигом им всем мозги на место вставит! Ишь, чего удумали, сеньориту в кутузку сажать?!