Светослав Минков - Человек, который ищет (Сборник НФ рассказов болгарских писателей)

— Один… два…

Ужас, подобно водопаду, обрушился на голову великого жреца. Он снова воздел руки к потолку, как бы пытаясь взлететь на него, и возопил:

— О боги! Все погибло! Земля погибла! Жизнь пропала! Если и великий наш царь — пусть живет он и царствует вечно! усомнился в глубокой мудрости наших прадедов, то для чего же тогда жить? Конец науки! Конец света! Конец Атлантиде!

На следующий день, около четырех часов по Гринвичу, Атлантида действительно погрузилась в море. Почему — пока не известно.

В Институте научной фантастики началась паника. Утром повариха Кунка подала докладную записку о том, что у нее кончились спички и она не может разжечь плиту на кухне. А институт в этот самый момент перешел с экспериментальной целью в шестое — гиперболическое, — измерение и не имел никакого контакта с нормальным миром.

Директор Эдиссон Карабаджанов наложил резолюцию «Разрешаю!» и, как всякий уважающий себя директор, умыл руки.

Докладная записка вместе с резолюцией была направлена прежде всего в отдел энергии. Здесь обстоятельно ее рассмотрели, почесали затылки, но сделать ничего не смогли. Самой маленькой единицей энергии, с которой они имели дело, были пять триллионов электронвольт, которые разнесли бы плиту на мелкие кусочки. Отправили записку химикам.

Но химики в это время запихнули в четвертую электронную оболочку только что полученный уран-1682, названный «вутий» по имени его открывателя Вутия Гелева, и о сере и фосфоре имели лишь теоретические представления.

На помощь пришли мнемофизиологи, которые силой воли пытались получить желанные спички. Но так как они давно не занимались кухонной работой, то в результате их стараний на фокусной подкладке появилась какая-то пластмасса, оказавшаяся позднее весьма подходящей для замазывания трещин в распадающихся астероидах.

А повариха Кунка не успокаивалась и писала одну докладную записку за другой. В медицинском секторе урчание в желудках научных работников помешало им исследовать психическую функцию селезенки. Астроботаники от голода пытались глодать телескопы, в которые наблюдали съедобные на вид травы в соседних галактиках. А когда асинхронная сфигмокибероидная машина на вопрос, заданный ей четыре недели назад о возможном полуэллиптичном перемещении Андромеды в шеститысячном году, кратко и ясно ответила: «Мама, я хочу есть», — стало очевидным, что и математики спустились с высот своих формул…

Директор Эдиссон Карабаджанов созвал общее собрание.

— Товарищи! — сказал он. — Положение таково, что мы должны напрячь все свои силы, чтобы снова открыть то, что так давно было изобретено нашими элементарными предшественниками. Товарищи, — продолжил он и еще долго говорил о разных вещах.

Сотрудники разбежались по институту. Но все помещения, даже курятник, были построены из огневодокосмоупорных веществ. Сталь давно уже была изъята из употребления, а кремня никто не мог найти, так что и о простом огниве не могло быть и речи. Создали несколько новых сортов древесины, но она появлялась в обработанном виде, в форме гардеробов и ночных столиков, и также была огнеупорной. На помощь пришел даже заведующий сектором «Ветеринарного оккультизма». Он попытался вызвать дух какого-либо огнедышащего змея, чтобы тот помог разжечь кухонную плиту, но тот не появился, лишний раз подтвердив теорию того же заведующего сектором, что ветеринарного оккультизма вообще не существует.

А тем временем кончились последние запасы питательной муки, которую строго распределял профкомитет института. Директор поддался панике. Сначала он решил уйти в отставку. Но не было высшей инстанции, которая могла бы ее принять, — они все еще находились в шестом измерении. Тогда ему ничего не оставалось, кроме как подвергнуть резкой критике архивариуса Аристотеля Ценкова и уволить повариху Кунку за отсутствие бдительности. Выдвинув лозунг: «За одну спичку — место директора!», — он удалился в кабинет для размышлений.

Спасение пришло неожиданно. Метеорит средней величины пробил защитную электромагнитную оболочку и, загоревшись в атмосфере, влетел словно огненная булавка в открытое окно института, лишив вахтера двух передних зубов, и рикошетом отлетел прямо в кухонную плиту, где сразу вспыхнуло яркое пламя. Вскоре запахло жареной курицей, жареными потрохами, грибным супом и другими волшебными яствами.

Директор простил повариху и архивариуса и обрел душевное равновесие, а весь коллектив продолжил работу. В отделе «Случайности и исключения» вычислили, что подобный разрыв метеоритом защитной оболочки возможен один раз в 25 865 лет. Но никто не удивился. Ведь события происходили в Институте научной фантастики.

Законы развития литературных жанров нельзя считать исследованными. Возьмем, к примеру, фантастику. Еще совсем недавно фантастические романы, рассказы, киносценарии появлялись главным образом в США. Чуть ли не ежедневно на прилавках американских магазинов можно было увидеть все новые и новые яркие томики фантастики. Только ежемесячных журналов, посвященных фантастике, насчитывалось более тридцати. Существовало множество клубов любителей фантастики, созывались конференции, вручались премии. И, надо признать, в пятидесятые годы было создано немало очень хороших книг, имена лучших американских фантастов получили мировую известность.

И вдруг к началу шестидесятых годов этот широкий поток стал быстро иссякать. Тому много причин. И отход одних крупнейших писателей от активной работы (Азимов, Шекли) и смерть других (Каттнер, Корнблат), отчего лишенная блистательной вершины гора американской фантастики обнажила свое в общем-то довольно серое и однообразное нутро, в котором господствовали ремесленники. К тому же ослаб и интерес американского читателя к собственной фантастике. Неожиданно для среднего американца, мало осведомленного о действительном положении вещей в мире, Советский Союз захватил первенство в освоении космоса. А ведь американская фантастика десятилетиями прививала читателям уверенность, что космос — это большая Америка, в которой вряд ли останется место другим странам и народам. Были и другие причины. Но в любом случае факт остается фактом — в последние годы американская фантастика перестала безраздельно господствовать в фантастике мировой.

Значит ли это, что и мировая фантастика тоже сделала шаг назад? Нет. Этого быть и не могло. Ведь во всем мире интерес к фантастике непрерывно растет. Это — особенность нашего века. Вчера умами владели физики, сегодня — генетики и социологи.