Сергей Шведов - На Муромской дороге

Портсигаров протянул уже руку за амулетом, но расторопный Васюкович тут же спрятал его за спину:

– Только после того, как Стингер и Джульбарс дадут мне зксклюзив. – Это нам раз плюнуть, – легко согласился Портсигаров. – Веди нас, провожатый в гнездо лжи и порока.

Пока шли по медийным коридорам Коля весь испереживался. И всю дорогу каркал в сторону Портсигарова обиженным вороном. – Втравит нас Васюкович в политику, помяни моё слово. – Да брось ты, – отмахнулся Портсигаров. – Самое обычное шоу: «Заезжая знаменитость и её собака».

Балабанов тоже заволновался: – А как я с собачьего языка переводить буду, я же на нём не бельмеса? – Вот кадры, – возмутился Портсигаров. – Не волнуйся, Васюкович сам переведёт.

Как вскоре выяснилось, волновался Балабанов действительно совершенно напрасно. В святая святых его даже не пустили, оставили млеть и переживать у порога. К чести медийщиков, дымом гостей они не травили, похабного вида вампирш на них не напускали. Всё было чинно и строго. Сам Васюкович сидел за столиком, напротив него посадили Стингера, обсыпанного пудрой, справа от звезды разместили мистера Джульбарса. Гонолупенко был на слова скуп и кроме «иес» и «никс фирштейн» ничего важного не сказал. Зато Джульбарс гавкал и выл беспрерывно.

– Как бы не ляпнул чего-нибудь лишнего, – переживал Коля. – Васюковичу пальца в рот не клади.

– Джульбарсу я бы палец в рот тоже не положил, – утешил его Балабанов. – Все-таки дог-оборотень.

– Какой там дог, – возмутился Коля. – Только камеру на него навели, так и завилял хвостом, как последняя дворняжка.

Хвостом Джульбарс не вилял, держался с достоинством, но разговорчивость его подводила. Гавкать он мог бы и поменьше.

– Как хотите, но не нравится мне эта затея, – возмущался Коля. – Джульбарсу с Васюковичем не совладать.

– Подумаешь Васюкович, – обиделся за оборотня Балабанов. – Васюкович у нас маг и чародей, – пояснил неучу Коля. – Личность в своём роде исключительная. Он людей сначала в кукол превращает, а потом заставляет плясать под свою дудку. Это, провинциал, магия высшего разряда. Твоему каймановскому шаману такое и не снилось.

– Поживём и увидим, чей козырь в сатанинской игре старше, – не сдавался Балабанов

Коля Балабановским словам возмутился не на шутку. По его словам выходило, что провинциал все время путает мир мистический с миром виртуальным. Ибо сатанизмом в виртуальном мире и не пахнет, а пахнет исключительно пиаром. А пересечение двух миров, мистического и виртуального, может породить такую жуткую реальность, что многим мало не покажется.

Балабанов Колиных рассуждений не понял. Для него весь этот виртуальный мир был бредом сивой кобылы. А ложь так и останется ложью, хоть пиаром её назови, хоть сатанизмом.

Портсигаров спор бывалого шоумена с наивным провинциалом слушал без интереса и вздохнул с видимым облегчением, когда интервьюирование гостей с Каймановых островов, наконец, закончилось.

Васюкович слово сдержал и цепь Портсигарову вернул, после чего затерялся в медийных коридорах. Однако при внимательном рассмотрении предмета культа Стингер обнаружил, что медийные сукины сыны амулет подменили. К сожалению, подмена была обнаружена уже по выходе из центра, и попытки найти правду тут же натолкнулись на сопротивление охраны. Портсигаров ругался последними словами, грозил пожаловаться в ООН и Еврейский национальный конгресс. Коля обиженно плевался и клялся страшно отомстить. Джульбарс лаял и бесновался от обиды, но медийная охрана стояла непоколебимо и, пользуясь, численным превосходством, даже спустила со ступенек крыльца расходившегося Портсигарова. Джульбарс успел цапнуть за ляжку одного медийца, после чего дверь в центр была закрыта наглухо, и собравшаяся невдалеке толпа праздных зрителей разочарованно вздохнула.

– Порчу наведём, – орал в исступлении обиженный Портсигаров. – Разорим и по ветру пустим. Прокуратуру на вас натравим.

Джульбарс вёл себя ещё хуже шоумена, забыв о воинской дисциплине, бесновался так, что слюна капала с клыков. Все попытки встревоженного Балабанова оттащить собаку от медийного центра, закончились ничем.

Наконец, усевшись в двадцати шагах от закрытых дверей, Джульбарс завёл такую чудовищную музыку, что у окружающих волосы встали дыбом.

– К покойнику, – сразу же определил знаток из толпы.

Собачий концерт неожиданно сменился воем милицейской сирены. Удивил и насторожил этот вой всех, но только не Джульбарса. Последний был, похоже, единственным существом, которое от души порадовалось появлению трёх десятков амбалов в камуфляже и масках, в два счёта захвативших медийную цитадель и разбросавших по стенам с поднятыми руками зловредную охрану.

Столь неожиданно и быстро сбывшееся пророчество поставило в тупик даже самого Портсигарова. Толпа же и вовсе оцепенела в изумлении, глядя, как распоясавшиеся камуфляжи пушили доселе казавшуюся неприступной крепость виднейшего олигарха.

– А говоришь – не оборотень! – со страхом и восторгом глянул на Джульбарса ещё не пришедший в себя от пережитого Коля.

Потрясённая толпа подхватила Колин вопль, и слово «оборотень» зашелестело по настороженным рядам. Балабанову пришло на ум, что самая пора сматываться отсюда, дабы не попасть под горячую руку правоохранителям, которые, всё увеличиваясь и увеличиваясь в числе, начинали уже строго покрикивать на ошалевших зевак.

От медийного центра удалялись с торжеством в душе и под восхищённый шёпот толпы. Однако кроме торжества в душе присутствовало также смущение и даже страх. Балабанова так и подмывало спросить Гонолупенко, где он всё-таки взял чёрную собаку, но он сдерживал себя, памятуя о конспирации. Зато Коле конспирация не мешала, и шоумен во всю анализировал потрясшее всех событие, путая мистицизм с виртуализмом.

– Может, случайно совпало, – охладил его пыл Портсигаров. – Ничего себе «случайно», – аж взвизгнул от возмущения Коля. – На наших глазах правоохранители режут священную корову, а ты говоришь «совпало». Это мы могли случайно набить морду Васюковичу за обман. А когда трясут Лебедянского, тут либо революция, либо шаманово наваждение.

– Может, это рука Инструктора? – осторожно предположил Балабанов. – Не верю, что питерский осмелился поднять руку на Лебедянского, – отмахнулся Коля. – Разве что этот Инструктор действительно юпитерский и не в курсе, на кого наехал. В любом случае Инструктор связан с шаманом и присланным им чёрным псом. Это как же он выл, это же не собачий вой был, а что-то из ряда вон выходящее!

Портсигаров пребывал в задумчивости и не спешил опровергать Колин бред. Гонолупенко тоже выглядел взволнованным и косил глазом на сидящего рядом Джульбарса. Сам же чёрный кобель был спокоен до безмятежности, словно это не он всего каких-то десять минут назад потряс основы российской государственности.