Сергей Шведов - Резидент

– Нашего полку прибыло! – радостно приветствовал меня небольшого роста подвижный смуглый человек с кучерявой головой.– Абалдуин Восьмой, король Трахимундии – бабник, картежник, мот... А это – наш главный злодей, сволочь межпланетного масштаба Сеня Кукуй. Само собой – маг, чародей и сотрясатель Вселенной!

Человек, которого Абалдуин Восьмой назвал сволочью и сотрясателем, застенчиво протянул мне руку и пьяненько хихикнул:

– Ты его не слушай, Алексей, он тебе сейчас много чего наплетет. У Сашки язык без костей.

От великой, видимо, растерянности я протянутую руку злодея пожал. А произошло это потому, что в Кукуе не было ничего злодейского. Скажем, стоявший чуть в стороне от стола сатир с посеребренными рожками выглядел куда колоритнее.

– Это Погоняйло,– сказала Ксения,– из местной обслуги.

Погоняйло с рукопожатием ко мне не полез – лишь сдержанно поклонился в ответ на мой кивок и тут же отвернулся. Кажется, на пиру колдуна и короля он исполнял незавидную роль лакея... Никогда не доверял сатирам, но сказать, что питаю к ним отвращение, тоже не могу. Племя это хитроватое, подловатое – и только. Особых злодейств во Вселенной за сатирами не числилось. Среди людей встречаются куда более неприятные экземпляры...

Стол выглядел обильным, но без особых излишеств. Как сказал король Абалдуин Восьмой, «мы – люди простые, нам разносолов не надоть»... Единственное, в чем себе не отказывали король и колдун,– вино. Они и до нашего прихода приняли изрядно, и при нас не стеснялись.

Я тоже осушил кубок – дабы не сидеть за столом совсем уж букой. Мне пришло в голову, что эти люди принимают меня за кого-то другого. И виновата в их ошибке Зульфия-Ксения, представившая меня давним своим знакомым.

Кукуй, как и положено уважающему себя злодею, пил и ел молча, лишь изредка вставляя короткие реплики в разговор. Зато его визави король Абалдуин Восьмой не умолкал ни на минуту. Именно от него я узнал, что у застенчивого злодея было три десятка жен, которых он погубил разными способами. И что Зульфия – очередная его жертва. А следующей должна стать красавица Анастасия – дочь самого Абалдуина, пока не имеющая возможности добраться до замка чародея, поскольку ее похитил разбойник, негодяй и отморозок Рваный Билл из клана Дикой Обезьяны, про которого я уже слышал от Ксении.

– А зачем же вы, ваше королевское величество, отдали свою дочь злодею?

– Ну, милый мой, обстоятельства для меня сложились крайне неудачно! – развел руками Абалдуин.– Продулся в карты, как последний фраер. А этот сукин сын натравил на меня колдовскую общественность сразу нескольких ближайших планет. Вот и пришлось пожертвовать дочерью, чтобы спасти собственную честь и жизнь своих подданных. Если бы вы знали, каких душевных терзаний мне это стоило, молодой человек, то не задавали бы столь глупых и пошлых вопросов!

– Ваську благодари... – тяжело вздохнул Кукуй.– Нашли сценариста... Скажи спасибо, что при короне остался! Он ведь запросто мог лишить тебя и престола... Скитался бы сейчас по дорогам, как какой-нибудь король Лир.

– А Васька настолько могуществен, что повелевает королями и чародеями?

– Да как тебе сказать? – пожал плечами Абалдуин.– Если брать по гамбургскому счету, то Рваный Билл – полный дилетант и невежа! Но сумел угодить, паразит, богатому продюсеру и теперь измывается над профессионалами, как его душенька пожелает... Вот и тебя зачем-то в сценарий приплел. Лишил колдуна радости изнасиловать небесное создание!

– Сашка,– возмутился Кукуй,– ты все-таки думай, что городишь! Ребенок же за столом!

– Ой, Ксюша, ради бога извини! Ляпнул не подумавши... Но это с Васьки главный спрос! Он ведь и Кукуевых жен всех погубил... Сеня ему, главное, предлагал: ну зачем добро переводить? Пусть будет у Кукуя гарем... Так ведь нет – уперся, изверг, и ни в какую!..

Из путаных речей Абалдуина Восьмого я понял, что чародей Кукуй в этом мире не главный злодей: над ним стоял некий Васька, магией и волшебством побуждавший Сеню к отвратительным поступкам, к которым последний по своей природе не был предрасположен...

Но и Васька, он же Рваный Билл, не солировал в паскудном хоре. За его спиной маячила еще более зловещая фигура – Продюсер. Этот негодяй разрушал замки и города, лишая людей крова и жизни, он повелевал магами и чародеями, третировал королей и даже, кажется, саму природу!..

В свете открывшейся истины сделалось очевидным, что незачем убивать Кукуя, к слову, внушившего мне определенную симпатию – ну, хотя бы своим заботливым отношением к Ксении-Зульфие, которую он никогда бы не стал насиловать, если бы не Васька с Продюсером... Именно до этих негодяев я решил добраться, чтобы навсегда отбить у них охоту к злодействам и на Земле, и на Аргамасадоре.

– ...Так вы оба – картежники? – спросил я у короля и колдуна.

– Мы от скуки – на все руки! – хихикнул Абалдуин Восьмой.

– Ты с ними, Алеша не играй – они тебя обдурят! – предупредила Ксения.– Их продюсер научил разным карточным штучкам.

– Ой, моя дорогая! – всплеснул руками Абалдуин Восьмой.– Никто же не предлагает молодому человеку играть на деньги – так, перекинемся ради развлечения... Все равно Ползунов и его киношная братия раньше полудня не объявятся.

– А кто такой Ползунов? – насторожился я.

– Оператор. Под его началом целая банда. Понатащили ассистентов, осветителей, помрежей... Несчастный барон Дагон, наверное, уже ошалел от свалившихся на его седую голову киношников!

Я снял с указательного пальца серебряный перстень с черным камнем и положил его на стол. Магическую силу этого камня связывали с именем Сагкха, но я в эту басню не верил. Тем не менее у меня уже был случай убедиться, что перстень – очень ценная вещь, особенно в глазах уважающего себя колдуна.

Однако Кукуй смотрел на камень без всякого интереса. На его лице скука мешалась с разочарованием. Зато сатир Погоняйло при виде черного камня побледнел и схватился рукой за место, где у нормальных людей находится сердце.

– Ставлю перстень против Зульфии,– сказал я Кукую.– Выиграю – девушка моя.

– Класс! – хихикнул Абалдуин.– До такого бы Васька точно не додумался... А перстень, конечно, волшебный?

– По преданию, принадлежал моему предку. Черный камень ни много ни мало – слеза Сагкха. Разумеется, ручаться за правдивость этой истории я не могу.

Сатир Погоняйло приблизился к столу и с ужасом глянул на загадочный перстень. Он конечно же слышал и о Сагкхах, и о Черной плазме – чего не скажешь о колдуне Кукуе. У странного Сени был такой вид, словно я бросил на кон ничего не стоящую безделушку!..

Конечно, я рисковал, но мне нужно было проверить: действительно ли я имею в лице Кукуя достойного соперника, владеющего черной магией, или он обычный шарлатан, мало чего смыслящий в этой области и вслепую используемый темными силами? После почти часового общения с ним за столом я склонялся ко второму варианту. И реакция Кукуя на дьявольскую игрушку – я имею в виду перстень с черным камнем– подтверждала мое нелестное мнение о чародее-самозванце.