Игорь Зябнев - Жизнь так коротка

До сих пор помню восторженную реакцию соплеменников на появление первой телеги. Мы с тремя плотниками делали её в пустом сарае из-под сена втайне от других жителей посёлка. Я заранее изготовил упряжь и, когда телега была готова, колёса насажены на оси, а ступицы смазаны дёгтем, лично запряг пару самых спокойных кобыл.

Затем, проехав несколько раз вокруг сарая, чтобы посмотреть, как слушаются лошади, направил «экипаж» в сторону площади. Близился вечер, и на улицах было полно народа. Взрослые останавливались, удивлённо глядя на диковинную конструкцию, а дети гурьбой бежали следом.

Я важно восседал на козлах, в кузове сидели плотники, и так с триумфом мы въехали на площадь, где и остановились недалеко от костра. Люди окружили нас со всех сторон, к месту события собрался весь посёлок. Всем хотелось прикоснуться к телеге, особенно интересовались колёсами и упряжью. Поднялся невообразимый гвалт. Лошади, испугавшись шума, исходящего от толпы, нервно вздрагивали и ржали. Я поднял руку вверх и в постепенно наступившей тишине объявил:

– Начиная с завтрашнего дня, все желающие смогут прокатиться в порядке живой очереди. Взрослых прошу пока не беспокоиться, продолжать выполнять свою работу. А сейчас расступитесь, мне надо поставить лошадей в конюшню.

Утром я действительно прибыл на площадь. На козлах вместе со мной сидел один из конюхов. Этот человек прекрасно ладил с лошадьми, научился понимать их желания. Кому же, как не ему доверить управление экипажем?

Дети давно выстроились в очередь. Я разрешил сесть в телегу первым восьмерым желающим и повёз их кататься, отвечая на многочисленные вопросы детворы и попутно объясняя конюху, как управлять лошадьми. Весь маршрут занимал около трёхсот метров. На площади мы останавливались, высаживая пассажиров. Вместо них тут же садились другие. Постепенно я передал управление конюху, убедившись, что он всё делает правильно. Приказал ему в полдень поставить лошадей в конюшню, досуха их обтереть сеном и ни в коем случае сразу не поить, чтобы не заболели.

К этому времени у нас уже имелись лошади, ходившие под седлом, однако упряжь для телеги всё же отличалась от сбруи, предназначенной для верховой езды. Поэтому после обеда я стал учить конюхов правильно запрягать лошадей в повозку. Это было очень важно, иначе упряжь могла натереть кожу животным. Ближе к вечеру я убедился, что у мужчин дело пошло на лад, и со спокойной душой занялся другими делами.

…Начинался очередной летний день. Я вышел из своего дома, который находился в центре посёлка на площади. Спустился к реке, умылся. Люди, направляясь в столовую, приветствовали меня возгласами: «Доброе утро, великий вождь!» или, что могли себе позволить лишь начальники: «Здравствуйте, Сергей Семёнович!»

Ещё лет семьдесят назад я ввёл в обиход обращение по имени-отчеству. С этим проблем не возникло, но однажды один из соплеменников поинтересовался, как меня зовут по батюшке. Я не стал скрытничать и из скромного Сергея превратился в представительного Сергея Семёновича. Поскольку со мной здоровались постоянно, я лишь изредка отвечал на приветствие, зачастую кивая в ответ. Никто на это не обижался. Все понимали, что их много, а я один, и если начну здороваться с каждым, то у меня к вечеру просто язык отвалится.

Зайдя в столовую, подсел за столик к адмиралу моей флотилии, состоящей из четырёх парусно-гребных кораблей.

– Доброе утро, Юрий Васильевич! – приветствовал я его. – Как успехи?

– Здравствуйте, Сергей Семёнович! – ответил бывалый капитан. – Завтра утром можем отправляться: экипажи набраны, всё готово к походу.

– Договорились, отплываем завтра.

Официантка принесла нам завтрак, и некоторое время мы ели молча.

– Грандиозное дело вы затеяли, Сергей Семёнович, – нарушил молчание капитан.

– Для того и строили корабли, – заметил я.

Мой собеседник был низкорослый, плотного телосложения мужчина лет сорока, с приятным, открытым лицом, на котором выделялись большой нос и серо-голубые умные глаза. Светлые волосы на голове, зачёсанные назад, открывали широкий лоб с глубокими морщинами. Вот уже двадцать лет как этот человек, сначала простым матросом, потом старшим помощником капитана, бороздил прибрежные воды Англии. Последние девять лет он был капитаном самого большого корабля. Юрий Васильевич освоил все тонкости своей профессии. Умел ориентироваться по солнцу и звёздам, прекрасно изучил восточное и южное побережья Англии. У него было особое чутьё на приближение бури. Теперь я назначил его адмиралом, что в истории моего племени произошло впервые.

Корабль, которым командовал Юрий Васильевич, являлся точной копией судна, на котором я ходил в Средиземное море, только был на три метра длиннее. Адмирал не выполнял каких-то особых задач. Цель была одна: постепенно создать собственный небольшой флот. А для этого нужны были люди, которые не боялись выходить в открытое море. И это вполне удалось. В каждое новое плавание капитан брал десять новых матросов из числа охотников, а старых оставлял на берегу. Так подготовили команду для моей экспедиции.

Позавтракав и попрощавшись с адмиралом, я вышел на площадь, размышляя, чем бы сегодня заняться. Работать совершенно не хотелось, уж больно пригожий выдался денёк. Солнце взошло ещё невысоко, но уже приятно согревало моё лицо. На небе – ни облачка, в воздухе – ни ветерка. Справа от меня величаво несла свои воды Темза, а за ней, на крутом берегу раскинулся зелёный необъятный лес. Слева, за тремя рядами деревянных домов, вплотную к посёлку подступала широкая лесополоса, откуда до меня доносилось пение птиц. Воздух, напоённый ароматами зелени, будоражил мои чувства, заставляя сердце биться сильнее. Я пошёл побродить по окрестностям посёлка. Подошёл к бригаде плотников, которые строили новые дома на его восточной окраине.

– Михаил! – окликнул я главного.

Высокий плечистый мужчина воткнул топор в лежащую на земле колоду и приблизился ко мне.

– Доброе утро, Сергей Семёнович!

– Доброе утро, Миша! Действительно, погодка-то какая, а?

– Замечательная погода, – согласился плотник. – Сейчас бы лечь где-нибудь в тенёчке и слушать, как птицы поют.

– Но-но! – засмеялся я. – Скоро привезу большую партию новеньких, так что поспешайте, чтобы людям не пришлось ночевать под открытым небом.

Глаза плотника посерьёзнели.

– И когда это случится?

– Дней через пятнадцать – двадцать.

– Ясно, Сергей Семёнович. Постараемся управиться в срок.

– Вот-вот, постарайтесь. Потом дам вам несколько дней отдыха, а пока полностью используйте светлое время суток для работы.

– Хорошо, Сергей Семёнович, так я пойду?

– Иди, Миша.