Игорь Зябнев - Жизнь так коротка

Некоторое время мы ели молча. Наконец я спросил:

– Математику любишь?

– Души в ней не чаю, – тут же встрепенулся Василий.

– А в механике разбираешься? – продолжал я любопытствовать, с интересом наблюдая, как в глазах молодого человека появляется живой блеск.

– Да, мастерю кое-что на досуге, – немного смущённо пожал он плечами.

– А как ты относишься к преподавательской работе? – озадачил я Гвоздева очередным вопросом.

– Вы имеете в виду в школе? – он удивлённо поднял брови.

– Нет, я хочу открыть в Лондоне среднее специальное учебное заведение. Будешь там старшим преподавателем математики и механики. Жильё предоставлю по соседству. Семья есть?

– Мать и жена, – улыбнувшись, сказал Василий.

– А дети? – поинтересовался я.

– Пока не обзавёлся… – вздохнул землемер.

– Ничего. Со временем появятся. Я прикажу выделить тебе трёхкомнатную квартиру в центре города. Перевози сюда семью, и скоро приступишь к работе: здание колледжа почти готово, – сказал я, вставая и пожимая на прощание руку молодому человеку.

– Хорошо, великий вождь, с удовольствием. – Мой собеседник не скрывал охватившего его радостного, даже восторженного настроения.

Так я познакомился с Васей. Очень быстро мы подружились и провели вместе немало вечеров. Он намного опередил своё время. Родился бы на несколько веков позже – точно стал бы академиком. Я поражался его нестандартному мышлению.

– Почему, если камень подбросить вверх, он непременно упадёт вниз? – спросил я его однажды.

– Какая-то сила притягивает его к земле, – ответил после паузы мой друг.

– Верно. Давай назовём её силой земного притяжения.

– Какое удачное название! – восхитился Вася.

– Вот и попробуй её рассчитать.

Примерно через месяц он принёс мне готовую формулу. Затем Василий Петрович самостоятельно вывел формулу ускорения свободного падения. Список его открытий обширен. За свою не слишком длинную жизнь мой друг успел изобрести многое, в том числе механизм городских часов. Но самое важное – это то, что он сумел воспитать несколько талантливых учеников, продолживших начатое им дело.

После смерти Василия Петровича я назвал его именем колледж, в котором он преподавал, и улицу в Лондоне, где жил первый учёный моего народа.

…Приехав на место, я приказал кучеру возвращаться домой, а сам поднялся на крыльцо большого двухэтажного здания. Над массивной входной дверью висела табличка «Медицинский колледж». Несколько лет назад я вменил себе в обязанность через день читать лекции по-очереди в каждом средне-специальном учебном заведении.

В течение двух часов я читал студентам лекцию по офтальмологии, сделав особый акцент на развитии близорукости и дальнозоркости. На примере пациентов, страдающих этими болезнями, я показал будущим врачам, как правильно подбирать линзы для очков и пользоваться специальной таблицей для определения остроты зрения.

Когда лекция подошла к концу, слово попросил один из студентов. Он захотел испытать действие очков на себе. Я взял наугад линзы и протянул ему очки. Студент закрыл левый глаз, но смог с трудом прочитать лишь самые крупные буквы из верхнего ряда таблицы. Та же история повторилась и с другим глазом, причём все присутствующие в аудитории умирали от смеха.

– Снимите очки, – с лёгкой иронией сказал я, – и проверьте своё зрение без них.

Юноша подчинился, и оказалось, что без очков он обладает стопроцентным зрением.

– Как же так? – недоуменно спросил студент под общий хохот. – Ведь вы сказали, что очки помогают видеть лучше!

– Молодой человек! На вашем месте я бы внимательнее слушал преподавателя, а не разглядывал свою симпатичную соседку.

Пристыженный студент под насмешки товарищей вернулся на своё место. Затем я продиктовал присутствующим адрес мастерской по изготовлению очков и обратил их внимание на то, что вскоре такие мастерские будут открыты в каждом городе. Таблицы же для определения остроты зрения будут размножены типографским способом для того, чтобы каждый врач мог ими пользоваться у себя в кабинете.

После этого я ответил на многочисленные вопросы слушателей и, пожелав им дальнейших успехов в учёбе, покинул здание колледжа. Выйдя на тротуар, пошёл на запад вдоль набережной и скоро добрался до красавца-моста через Темзу. Я преодолел большую площадь, прилегающую к нему, и коснулся рукой изумительной каменной кладки. Мост построили свыше ста семидесяти лет назад под моим личным и практически ежедневным контролем. До завершения строительства неподалёку существовала паромная переправа, поскольку я задумал заложить ряд городов на южном побережье Англии, а для этого было необходимо построить хорошие дороги, которые надёжно соединили бы новые города с Лондоном.

Паром соорудили достаточно быстро. На противоположных берегах Темзы построили деревянные пристани. По дну реки при помощи нескольких парусно-гребных судов проложили толстый стальной трос. Паром прямоугольной формы вмещал шесть гружёных телег вместе с лошадьми и передвигался по тросу с помощью системы блоков и цепей. Для того чтобы достичь противоположного берега, ему требовалось около получаса. Паром не мог справиться с растущим грузопотоком, поэтому мост стал крайне необходим.

Задолго до этого в Рагби наладили производство цемента из доменного шлака, гипса, глины и извести. Эту смесь обжигали до спекания и затем тщательно перемалывали. Образовавшийся цементный порошок паковали в бумажные мешки и на телегах, кузов которых со всех сторон закрывали от сырости, отправляли в Лондон.

Сам мост строили несколько лет. Сначала ставили опоры, поднимая в реке стенки из земли и камня. В образовавшихся глубоких колодцах вёдрами вычерпывали воду, давали дну высохнуть и только потом возводили опору из железобетона на железобетонной же подушке. Для этого устанавливали прочную деревянную опалубку и постепенно заливали в неё бетон, укрепляя его железной арматурой.

Это была очень тяжёлая работа. Бетон готовили вручную на берегу, лопатами перемешивая песок, гравий, цемент и воду. Потом большие вёдра с бетоном в лодках доставляли к месту строительства, и высыпали его в опалубку.

Когда высота опор немного поднялась над уровнем воды в реке, кладку продолжили при помощи каменных плит, выложенных на цементном растворе. Дав опоре затвердеть, к ней пришвартовывали гребное судно, на котором сооружали строительные леса, и продолжали наращивать опору до требуемой высоты. Всего в первый год построили необходимые семь пар опор будущего моста.

На следующий год их попарно скрепили перемычками по той же технологии. Ещё два года опоры соединяли каменными арками – получилась горбатая дорога. Затем строители уложили плиты во впадины – ряд за рядом, пока поверхность моста не стала гладкой.