Игорь Зябнев - Жизнь так коротка

Столь серьёзные и дорогостоящие меры были предприняты в основном для того, чтобы отдельные мои подданные были лишены возможности покидать пределы Империи. Такие люди есть в любом обществе. Их неудержимо манят нетронутые цивилизацией места. Авантюризм и пренебрежение к закону являются для них нормой поведения. Обычными способами бороться с этой разновидностью бродяг невозможно, а поскольку часть из них обладает обширными знаниями и особым во все времена присутствующим складом психики, я не мог допустить, чтобы они имели возможность сбежать за границу.

Всё же, надо признать, что самым настойчивым и отчаянным из них иногда это удавалось. Воздушный путь для беглецов был закрыт, в связи с тем, что я запретил продажу самолётов и вертолётов частным лицам. Побеги осуществлялись морским путём: на лодках с парусом или же на моторных лодках – и предпринимались искателями приключений чаще всего в одиночку, реже – небольшими группами. Большинство из них попадали в руки морской пограничной стражи; многие гибли, так и не достигнув цели своего путешествия. Те же счастливчики, к кому была благосклонна морская стихия, достигнув вожделенных для себя берегов, оказывались перед необходимостью вести борьбу за существование среди чужих племён. Если им сразу не удавалось завоевать себе авторитет или иным способом доказать свою полезность местному населению, то их участь была незавидна. Остальные по большому счёту не представляли для моих планов никакой угрозы, тем более что с каждым прожитым столетием Английская Империя становилась всё обширнее, а площадь неосвоенных англичанами земель быстро сокращалась.

…Мои мысли прервал голос главного секретаря, раздавшийся по селектору:

– Сергей Семёнович! Вас хочет видеть молодой учёный, но дворцовая охрана его не пропускает. Как прикажете поступить?

– Пусть немедленно проводят его ко мне.

Минут через пять дверь кабинета открылась, и на пороге появился интеллигентного вида молодой человек лет двадцати семи. Держался он без тени смущения и, поздоровавшись, представился:

– Бобров Владимир Николаевич, химик.

Приглашающим жестом я указал гостю на кресло.

– Присаживайтесь, Владимир Николаевич. В чём суть вашей проблемы?

– Нет у меня никакой проблемы, господин Верховный Правитель, – садясь и глядя мне в лицо, ответил посетитель. – Зато есть маленькое изобретение. Руководство института ничего об этом не знает. Я работал на свой страх и риск, затрачивая собственные средства. Несколько лет назад я предлагал начальству включить тему моих исследований в план работ, но от меня отмахнулись.

– Любопытно, почему?

– Академики заявили, что теоретически добиться предлагаемой мной цели возможно, но затраты энергии перекроют ожидаемый эффект. Так и сказали: «Это экономически нецелесообразно…»

Видя, что мой собеседник может ещё долго критиковать своё недальновидное руководство, я решил направить его речь в нужное русло:

– Интересно, Владимир Николаевич, в чём суть вашего изобретения?

Молодой человек всем корпусом подался вперёд, собираясь поведать мне свою тайну, глаза его заблестели.

– Мне удалось сконструировать маломощный опытный образец устройства, которое извлекает из морской воды все содержащиеся в ней элементы. На выходе получается дистиллированная вода и, чем я особенно горжусь – каждый элемент отдельно от других.

До меня постепенно дошёл смысл произнесённой учёным фразы.

– Вы хотите сказать, что ваше устройство извлекает из морской воды золото?

– Естественно, господин Верховный Правитель, и золото в том числе. А так как в морской воде содержатся почти все элементы периодической таблицы: серебро, платина и другие ценные вещества – то моё устройство извлекает и их; заметьте, не смешанные в кучу, а каждый по отдельности.

– Ничего себе!! А как же руководство института не узнало о ваших опытах?

– На работе я занимался утверждённой темой, а свою установку собирал дома в свободное время.

– Дома?!

– Виноват: некоторые материалы и детали позаимствовал в институте, – тихо произнёс Бобров и потупил взгляд, словно нашкодивший ребёнок.

– Так она что, и работает в домашних условиях?! – меня переполняли эмоции: удивление, радость, скорее даже восторг. Наконец-то проблема нехватки золота в Империи будет решена! Мысленно я уже решил щедро вознаградить сидящего напротив учёного.

Владимир Николаевич поднял глаза и, по моему выражению лица поняв, что ругать его не собираются, продолжил уже более уверенным тоном:

– Ну да. Потребляемое напряжение – два с половиной киловатта. Не забывайте, что это опытный образец.

– А экономический эффект? – спросил я, несколько успокоившись.

– Я довольно точно взвесил полученные вещества, хотя их количества микроскопичны, ведь у меня в квартире не океан. Тем не менее, сопоставив затраты электроэнергии и примерную стоимость полученных элементов, я получил экономический эффект порядка трёхсот процентов.

– Если всё, сказанное вами, правда, то вы – гений. Я прикажу назначить вас директором института и отлить при жизни памятник в натуральную величину из чистого золота.

– Спасибо, господин Верховный Правитель. Директором я быть не хочу, а вот заведующим лабораторией – с удовольствием. Что касается памятника – пусть будет из бронзы, но чтоб стоял у входа в наш институт – на зависть академикам, – улыбнулся молодой человек.

Я рассмеялся. Действительно, сладкая месть.

– Каков объём вашей установки?

– Десять литров. Только воду надо брать подальше от устья реки или ручья, – уточнил мой собеседник.

– Ну, хорошо, Владимир Николаевич, скоро испытаем вашу установку…

Связавшись с Портсмутом, я приказал немедленно доставить вертолётом в Лондон полиэтиленовую бочку морской воды. После этого позвонил в Академию Наук и попросил прислать двух химиков и столько же физиков с приборами для измерения сверхмалого количества вещества. Меня раздирало любопытство увидеть всё собственными глазами. Обедать было ещё рано, поэтому я позвонил на кухню и попросил приготовить лёгкую закуску. Через некоторое время слуга вкатил в кабинет сервировочный столик, и мы с гостем воздали должное искусству моего повара.

– Как долго длится процесс извлечения элементов? – спросил я, отодвигая от себя пустую тарелку.

– Около двадцати минут, – тут же ответил Бобров.

На улице послышался рокот приближающегося вертолёта. Я выглянул и увидел, что он садится прямо на Дворцовую площадь.

– Пойдёмте, Владимир Николаевич, – обратился я к своему гостю. В приёмной уже ждали вызванные мной учёные. Вместе мы спустились на лифте на первый этаж и прошли в гараж. Примерно через час на четырёх машинах в сопровождении охранников подъехали к типовому восьмиэтажному дому в тихом районе города.