Сергей Панарин - Харри Проглоттер и Волшебная Шаурматрица

– Вам ниток охота? Их есть у меня! – воскликнул Проглоттер, извлекая из рюкзака волшебный клубок. – Они нескончаемые, поэтому теперь у вас будет вечная вязка!

Вот и пригодился дар Предсказуньи. Швейцарус расцвел, его борода затопорщилась бодрее.

– Пробегайте, – разрешил он ребятам, обнимая клубок. – Счастливочки, родные!

Стоило Джеймсу Барахлоу дотронуться до кольца, торчащего из ворот, и пол под ногами детей разверзся, они провалились в темные туннели. Каждый маг угодил в «личный» колодец. Стремительно скользя по влажным стенкам, ударяясь о них локтями и коленками, ребята всё больше и больше отдалялись друг от друга.

Джеймс упал в кучу грязного тряпья, вонючего и мокрого, как шкура лягушки, болеющей насморком. Парень сполз на пол, столь же сырой и еще более неароматный, и огляделся.

Каземат. Именно этот термин пришел на ум Барахлоу. Узкое помещение с низким потолком, прямоугольное, мрачное… Из черных стен торчали огромные болты, к которым неведомые садисты приковали ржавые цепи… В кандалах болтались скелеты, облаченные в истлевшие лохмотья… Пол был уставлен несгораемыми свечами. Между ними сновали крысы. Выход из каземата был один. Дверь была не заперта. Она открылась с зубодробительным скрежетом.

– Добро пожаловать, ягненочек, – донесся до ушей Джеймса мерзкий голос.

Мальчик сунул руку в карман, но вместо волшебной палочки вынул три обломка. Магический инструмент сломался при падении…

Обезоруженный Барахлоу осторожно выглянул из проема и увидел точно такой же каземат, как и тот, в который он угодил. Правда, в новом юного волшебника поджидал огромный многорукий мультиног, вращавший мириадами глаз и причмокивающий десятком-другим ртов, обрамленных хелицерами. Монстр был перебинтован от ушей до кончика длинного, оканчивающегося раздвоенным жалом хвоста. Под мышками у чудища покоилась пара костылей. На поясе висел здоровенный меч. Страшное создание что-то пихало в самый большой рот и громко чавкало.

– Давай без пряток, молокосос, – пророкотал раздраженно мультиног, не отрываясь от трапезы.

Бежать было некуда. Джеймс обреченно вышел к монстру. Странный меченосец поедал не вообразимых размеров булку с неизвестной начинкой. Хлебные крошки и кусочки начинки обильно падали на пол и тут же подбирались пасюками.

– Это ведьмак, – пояснил монстр. – Бигмак с мясом ведьмы. Хочешь, угощу?

Джеймса чуть не стошнило.

– Нет, спасибо, я… э… не голоден, – промямлил он.

– Ну, мне больше достанется. Итак, ты удостоился чести сопровождать самого меня. Будешь обращаться ко мне Лорд Тьмы или просто Большой Брат, – монстр запихнул в рот последний кусок ведьмака.

– Не брат ты мне, чучело черномазое, – смело бросил Джеймс и тут же пожалел.

Большой Брат зарычал и выхватил меч.

– Поэтому лучше уж Лорд Тьмы, – поспешно выкрутился мальчик.

– Ладно, щенок, сделай умное лицо – сейчас я тебя зомбировать буду.

– А это обязательно? – пропищал Джеймс. – Я не смоюсь, честное слово.

– Ха! А чего вертишься? Высматриваешь, куда бы сбежать? Нет, вьюнош, меня не надуешь. Как бы тебя побыстрее окадаврить?

Джеймс стоял, дожидаясь своей участи, а Большой Брат продолжил:

– Я бы отравил тебя, произвел особый похоронный обряд и выкопал через сутки, но у меня нет времени – способ слишком экстенсивен… Хорошо бы показать тебе волшебный Двадцать Пятый Кадр, однако я забыл его дома… Поэтому применим-ка мы низкобюджетную ворожбу. Я буду считать до тридцати трех, а ты войдешь в особое состояние. Раз… Твои веки тяжелеют… Два… Ты расслабляешься… Три… и получаешь удовольствие… Четыре… Не отвлекайся, щенок! Способ действенный, будь уверен. Один волшебник с его помощью целую страну окучил, а ты хмыкаешь… Пять…

К тридцати трем Джеймс Барахлоу безропотно отдал Большому Брату своего «маленького доброго ангела» (так колдуны Вуду называют часть души жертвы, отвечающую за волю). Тыковки и сургуча у Лорда Тьмы не нашлось, и он заточил «ангела» в пузырек из-под йода.

«Надо же, и от врачей польза бывает…» – хмыкнул Большой Брат, затыкая склянку резиновой пробкой. Не зря эти костоправы обильно поливали Лорда и рекомендовали носить запас целительной жидкости с собой.

– Слушай мою команду, – рявкнул Джеймсу Большой Брат. – В колонну по одному за мной марш! Служить и защищать!

И они зашагали из казематов.

Молли вывалилась в неестественно длинную комнату с колоннадами. Торцевые стены циклопически-помпезного помещения скрывались вдали. Девочке повезло меньше, чем Джеймсу: она упала на голый мраморный пол, сильно ударившись ногами и правой рукой. пол был скользким, Молли удалось встать с третьей попытки. Ушибленная рука повисла плетью. Ноги ныли, но работали.

Нужно было сориентироваться, куда идти. Козазель вытащила из жакета магическую монетку, загадала направление «к Харри» и несколько раз подкинула ее. Трижды из пяти раз выпал орел, то есть налево. Пожав плечами, Молли двинулась в напророченную сторону.

Комната заканчивалась глухой стеной с надписью «Попробуйте еще раз». Козазель весьма не по-детски выразила отношение к гаданию и стене, повернулась и поковыляла обратно.

В противоположном конце комнаты Молли обнаружила выход, перегороженный львом с птичьей головой. Страж был, по всем признакам, старым. Шерсть птицельва свалялась в неопрятные клочья, клюв сморщился, а веки дергались, словно заведенные. Зверь спал, и громкий храп эхом рассыпался между колонн.

– Не лаем, не кусаем и в дом не пускаем… – протянула Козазель. – И разлегся-то… Не обойти. По-любому придется лезть.

Надеясь, что лев не проснется, Молли осторожно подкралась к проему. Стоило ей коснуться шкуры стража, как тот мгновенно проснулся.

– А! А? А-а-а-а… – не очень прозрачно высказался он. – Стой, кто идет?

– Я, блин, мышка-норушка… – сардонически ухмыльнулась Молли.

– Наружка? А где тогда внутришка? – не понял зверь.

Девочка отступила так, чтобы видеть морду непонятливого птицельва.

– Слышь, папаша! Дай пройти! – смело крикнула она.

– Не могу, – прохрипел страж.

– Ты что, часовой, что ли?

– Нет. Я этот… как же его… Вот же… А! О… – Лев усиленно вспоминал. – Да! Есть! Я – Сфинктер!

И зверь гордо поглядел на Козазель.

– Наверно, всё-таки Сфинкс, – лукаво прищурилась Молли.

– Точно! Вот-вот. Сфинкс, – спохватился страж. – Я Сфинкс. Я никого не пускаю без… ух ты, Йорики черепастые, память-то не в дугу стала… Помню, если что не по мне, сразу съем… А за что?..