Хеннинг Манкелль - Глухая стена

Картеру доводилось видеть такое. Как человек упрямо идет по следу. За раненым хищником, укрывшимся где-то в буше.

Еще несколько дней назад он установил, что всем руководит полицейский по фамилии Валландер. Фу Чжэн четко анализировал обстановку. Поэтому они и решили убрать полицейского. Но потерпели неудачу. И тот упорно продолжал свое расследование.

Картер встал, подошел к окну. Город еще спал. Африканская ночь дышала ароматами. Фу Чжэну можно доверять, думал он. Парень полон той фанатичной восточной преданности, которая, как некогда решили они с Фальком, весьма им пригодится. Вопрос лишь в том, достаточно ли этого.

Он сел за компьютер, начал писать. Пусть логическая программа даст ему совет. Примерно через час он сформулировал все задачи, определил возможные альтернативы и запустил программу. Она была начисто лишена человеческих черт и от этого только выигрывала. Ни тебе сомнений, ни иных эмоций, которые способны замутить перспективу.

Ответ пришел через считаные секунды. Четкий и однозначный. Картер отметил в исходных данных слабость, обнаруженную у Валландера. И эта слабость всерьез давала им шанс добраться до полицейского.

У всех людей есть секреты, думал Картер. В том числе и у этого Валландера. Секреты и слабости.

Он опять принялся писать. Рассвело, на кухне уже давно громыхала Селина, когда он закончил. Трижды прочитал написанное, внося поправки, и в итоге остался доволен. Потом нажал на «Отправить», и письмо исчезло в киберпространстве.

Кто первым прибег к этому сравнению, Картер не помнил. Скорее всего, Фальк. Именно он сказал, что они вроде как астронавты нового типа. Парят в новых пространствах, которые мало-помалу возникают вокруг. «Друзья в пространстве, - говорил он, - это мы».

Картер спустился на кухню, позавтракал. Каждое утро он украдкой разглядывал Селину - не беременна ли сызнова? При первом же подозрении он ее уволит. После завтрака он вручил ей составленный с вечера список покупок. Пускай сходит на рынок. Для вящей надежности заставил ее вслух по складам прочесть список. Дал денег, потом вышел отпереть двери парадного входа. По его подсчетам, каждое утро приходилось отпирать в общей сложности шестнадцать замков.

Селина отправилась на рынок. Город проснулся. Но в доме, некогда построенном врачом-португальцем, были толстые стены. Картер вернулся на верхний этаж с ощущением, что его обступает тишина. Всегдашняя тишина посреди африканского гама. На мониторе мигал сигнал. Пришли весточки из киберпространства. Он сел за компьютер, стал читать.

Именно на такой ответ он и надеялся. В течение ближайших суток они воспользуются слабостью, которую обнаружили у полицейского, у Валландера.

Он долго сидел, глядя на монитор. Когда экран потемнел, встал и пошел одеваться.

Осталась ровно неделя до той минуты, когда электронный вал захлестнет весь мир.

Вечером в понедельник, в самом начале восьмого, Валландер с Мартинссоном оба разом выбились из сил. И вернулись со Снаппханегатан в управление. Нюберг со своими криминалистами еще работал в гараже. Как всегда, тщательно и с какой-то затаенной злостью, которая крайне редко выплескивалась наружу. Порой Валландер думал о Нюберге как об этаком ходячем взрыве, который почему-то откладывается.

Они пытались понять, что произошло. Может, Юнас Ландаль вернулся и сам стер все, что было у него в компьютере? Но зачем он тогда сохранил дискету, коль скоро по каким-то причинам хотел скрыть информацию из своего компьютера? Или он думал, что на дискете тоже все стерто? Если так, то почему не поленился снова спрятать ее под стеллажом? Вопросов было много, частью совсем простых, только вот по-настоящему четкие ответы отсутствовали. Мартинссон осторожно выдвинул версию, что непонятное сообщение - «норок надо выпустить на волю» - в общем-то подброшено нарочно. Чтобы они его прочитали и, паче чаяния, взяли неверный курс. Но что, собственно, значит «неверный курс»? - уныло думал комиссар. Где вообще что-то верное? Вдобавок они подробно обсудили, не стоит ли прямо нынче вечером объявить Ландаля в розыск. Валландер сомневался. По сути, для этого нет оснований. Во всяком случае, пока Нюберг не закончит с машиной. Мартинссон с ним не соглашался, и аккурат в разгар этого спора обоих разом одолела жуткая усталость. А может быть, отвращение? Валландера мучило, что ему никак не удается направить расследование по мало-мальски разумному пути. И он подозревал, что в глубине души Мартинссон считает так же. По дороге в управление они заехали на Руннерстрёмсторг, Валландер ждал в машине, а Мартинссон поднялся к Роберту Мудину, сказал ему, что на сегодня хватит. Они вместе вышли на улицу, а вскоре подъехал автомобиль, который доставит Мудина домой. Мартинссон сообщил, что Роберт уходить не хотел. Готов был всю ночь просидеть со своими электронными загадками. Пока что он с места не сдвинулся. Но по-прежнему твердит, что цифра двадцать очень важна.

Вернувшись в управление, Мартинссон немедля включил компьютер и начал искать информацию о Юнасе Ландале. Запросил сведения о разных группировках, которые числились в базе данных. В частности, о таких, что стремились воспрепятствовать торговле мехами и нередко выпускали на волю фермерских норок. Но компьютер ответил «доступа нет». Тогда он вырубил машину, вышел из кабинета и в коридоре встретил Валландера, который стоял там как неприкаянный, держа в руке пластиковый стаканчик с холодным кофе.

Они решили, что на сегодня хватит, пора по домам. Валландер еще немного посидел в кафетерии, от усталости не в силах ни думать, ни идти домой. Напоследок он еще попытался выяснить, чем занят Ханссон. И в конце концов кто-то припомнил, что Ханссон, кажется, уехал в Векшё. Потом комиссар позвонил Нюбергу, однако тот ничего нового пока сообщить не мог. Криминалисты до сих пор работали с машиной.

По дороге домой Валландер заехал в магазин купить продуктов. Но у кассы обнаружил, что забыл бумажник на письменном столе. К счастью, продавец знал его и отпустил в кредит. Добравшись до квартиры, комиссар первым делом большими буквами написал на листке, что завтра непременно надо расплатиться, и положил записку на коврик у входной двери. Потом сварил спагетти и поужинал, сидя у телевизора. В порядке исключения ужин удался, получилось вкусно. Он пробежался по каналам и в конце концов остановился на каком-то фильме. Но смотреть начал с середины и так и не сумел толком вникнуть в сюжет. Заодно вспомнил, что надо бы поглядеть совсем другой фильм. С Аль Пачино. В одиннадцать он лег в постель, выдернув телефон из розетки. Фонарь за окном висел неподвижно. Вскоре комиссар уснул.

Утром во вторник он проснулся около шести, свежий и бодрый. Ночью ему снился отец. И Стен Виден. Среди странного каменистого ландшафта. Во сне он все время боялся потерять их из виду. Я даже вполне могу истолковать этот сон, подумал он. Я по-прежнему, как маленький ребенок, боюсь остаться в одиночестве.