Пирс Энтони - Дракон на пьедестале

А в зеркале события разворачивались своим чередом. Провальный дракон наступал на папу и сына.

– Тайна? – переспросила Айрин. Вопреки ужасным событиям, разворачивающимся на ее глазах, новость страшно заинтересовала ее. Значит, там, посреди поляны, находится Родник молодости. Родник? Если это и в самом деле родник, то довольно странный, потому что он больше похож на прудок или озерцо. Может, вода и впрямь бьет вверх, но только раз в день. Может, это происходит, когда надо повысить уровень. Многие люди в течение столетий искали родник. Искали родник, а натыкались на стоячее озерцо. Это их и сбивало. Думая, что перед ними обыкновенная вода, они прикладывались попить... и выбывали из игры. Вода превращала их в беспомощных младенцев, а младенец не может ничего рассказать.

– Ты понимаешь, горгона, какую роль мог сыграть этот родник в истории Ксанфа? – вопросила королева. – Мой отец...

В зеркале Хамфри кричал на сына. Тот вертел в руках завернутую в платок бутылку. Сцена словно длилась вечность: наступающий, пыхающий дымом дракон, пятящийся старик, медленно разворачивающий платок мальчик.

– Неужели ты не понимаешь, что родник просто необходимо было хранить в тайне? – возразила горгона. – Хамфри пользовался водой разумно, сохраняя себя на уровне чуть больше ста лет. Повелитель зомби знает о роднике. Он употребляет воду для придания большей ловкости своим зомби. Повелитель зомби давным-давно, еще в прежней жизни, знал об источнике. Он и рассказал Хамфри. Когда-то это был настоящий родник, но столетия утомили его. Узнай о нем все, в Ксанфе просто перестали бы умирать от старости. Представляешь, какая бы сделалась со временем давка...

Айрин слушала не очень внимательно. Ее гораздо больше интересовали события в зеркале. Мальчик наконец-то развернул бутылку и снял пробку. Следуя указаниям отца, он размахнулся и плеснул на дракона широкой струей.

– Осторожно! – невольно крикнула Айрин, понимая, к каким бедам может привести столь необдуманное движение.

Вода обрызгала дракона, который сразу стал уменьшаться и молодеть. Но досталось и Хамфри!

Айрин в ошеломлении не отрывала глаз. Вода Родника молодости была грозным оружием. Слишком большая доза ее лишала человека силы и превращала в младенца. Пить необязательно, достаточно плеснуть на кожу. Вода не знала ни врагов, ни друзей. Пострадали оба – и дракон, и Хамфри.

Дракон сделался гораздо меньше, чешуя приобрела более яркий оттенок, и задышал он куда более густым дымом. А добрый волшебник Хамфри превратился в весьма солидного гнома лет пятидесяти. Фигура его стала гораздо стройнее, на голове выросли волосы. Но на этом перемены не завершились. Дракон и Хамфри продолжали молодеть. Они стремительно двигались назад, к детству.

– Оба теперь совсем зеленые, – заметила горгона. – Наше счастье, что вовсе не исчезли. Обоим уже за сто. Это их и спасло. А я использовала заклинание, оставленное Хамфри на всякий случай, чтобы возвратить его в замок.

Превратившийся в младенца Хамфри исчез с картинки. Айрин испуганно вздрогнула, но потом догадалась: он не растворился, а просто исчез со сцены... С полянки исчез, а в замке появился.

Хамфгорг, испуганный и огорченный, расплакался. Дракон-младенец поежился, огляделся, расправил нежные крылышки и улетел прочь.

Зеркало потемнело. Айрин повернулась к младенцу.

– Так это и есть Хамфри! – изумленно воскликнула она.

– Он самый, – вздохнула горгона. – А Хамфгорг остался в лесу. На себя он не брызнул, но это единственное утешение. Зеркало помогло бы его найти, но оно улавливает только Хамфри, а я не знаю, как переключить улавливатель. Ты заметила, как только оно поняло, что Хамфри исчез, сразу померкло. И на поиски не могу отправиться, пока на руках у меня...

Хотя лицо горгоны скрывала вуаль, Айрин поняла, что та плачет. На бедняжку обрушилось сразу столько несчастий, что она, конечно, нуждалась в помощи. Айрин и горгона оказались сестрами по несчастью, но все же королева в душе удивлялась, что сама горгона, умудренная годами и опытом, горгона, ужасная, когда сбрасывает вуаль, растерялась, как обыкновенная женщина. Для сохранения телесной и магической силы требуется все-таки некое душевное равновесие.

– Сядем и подумаем, – предложила Айрин, тронув горгону за локоть. – И мой ребенок потерялся. Я ведь шла в замок за советом.

И зря. Хамфри сам превратился в ребенка.

Горгона послушно пошла за Айрин. Они пришли на кухню, самое подходящее место для замужних кумушек. Горгона предложила чаю с медом.

Айрин заметила куски сыра. Один был громадный, с пятнистой коркой. Айрин протянула к нему руку, но кусок злобно огрызнулся.

– Не трогай, – предупредила горгона. – Это чудовищно невкусный сыр. Я кормлю им чудовищ. Лучше отведай этого. – И горгона придвинула к королеве другой кусок.

Айрин осторожно откусила.

– Вкусный. Как он называется?

– Горгонский сыр. Сама сделала. Посмотрела – он и окаменел.

Айрин невольно усмехнулась. Оказывается, горгона применяет свой взгляд и в домашнем хозяйстве.

Затем перешли к делу.

– Сначала надо найти няньку для Хамфри, – предложила Айрин. – А можно ли вылечить такое фантастическое омоложение?

– Его вылечит только одно – время, – печально ответила горгона. – Вспомни жертв Источника любви. Зная, что в свое время Хамфри окрепнет и возмужает, я согласна ждать. Надеюсь, когда-нибудь, когда Хамфри достигнет средних лет, я окроплюсь водой из родника и сравняюсь с ним, но годы ожидания превратят мою жизнь в настоящий ад. И как обойдется без доброго Хамфри наш бедный Ксанф?

Виды на будущее, конечно, не радовали.

– Обычно на каждое заклинание есть контрзаклинание, – напомнила Айрин. – Может, нам удастся отыскать какое-нибудь средство, ускоряющее взросление?

– Хамфри знал все, но именно он сейчас знает меньше всех.

Какая грустная ирония. Айрин откусила еще кусочек сыра. Как же быть?

– Но я должна найти Хамфгорга! – воскликнула горгона. – Ты сказала, что кто-то может посидеть с Хамфри?

– Лакуна, дочь повелителя зомби, – подтвердила Айрин. – Она отлично справится. Ей шестнадцать лет, и она умеет обращаться с детьми.

Айрин снова пожалела, что праздник не состоялся. Вместо праздника вот что вышло.

– Я знаю Лакуну, – сказала горгона. – Неукротимая озорница. Повсюду в замке красовались ее надписи. Такая, допустим: «Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня». Сейчас смешно, но тогда было обидно.

– Обидно? – не поняла Айрин.

– Эта надпись красовалась на двери уборной.

– О Хиатусе я просто боюсь спрашивать, – подавила смешок Айрин. По приказу Хиатуса глаза, уши, носы, губы появлялись в самых неожиданных местах – посреди пола, на стене и так далее. Айрин продолжила: – Лакуна присматривала за Айви, и не ее вина, что моя дочь потерялась. Провальный дракон... неожиданно... – голос несчастной матери дрогнул, но она взяла себя в руки... – Лакуна жила в вашем замке, когда была ребенком. Она все здесь знает, знает, где какое устройство. Лакуна не будет совать нос в волшебные тайны Хамфри. – В сознании Айрин образ доброго волшебника раскололся надвое: безвозрастный старик и младенец. Но присутствие первого будет чувствоваться в этом замке вечно. – Лакуна отлично справится. Ну, дашь ей кое-какие указания. И с чистой совестью отправишься на поиски Хамфгорга.