Пирс Энтони - Ночная кобылка

– Что за птица эта мельница? – поинтересовалась Хамелеон.

– О, ветряная мельница – это совсем не птица. Это...

– Нам лучше тронуться в путь! – нетерпеливо перебил его Гранди.

– Да, в самом деле, – согласился с ним Икебод, – мы узнаем о вашем местонахождении, спросив растения, и таким образом будем знать, где вы. Только не попадите ни в какую опасность!

Дневной конь заверил его: – Уж насчет этого будьте спокойны! Мы будем держаться подальше от людей из Мандении!

Аймбри везла голема и манденийского ученого к тому месту, где находились захватчики. Ксант жил без нашествий жителей Мандении уже примерно полтора столетия, это было даже необычно.

– Мне кажется, Аймбри, что ты над чем-то размышляешь, – спросил Икебод, – я тебе не мешаю?

– Я только думаю, как долго тут жили без вторжений жителей Мандении, – ответила Аймбри, – я тогда была молода, мне было всего двадцать лет, но я помню все так, будто это было в прошлом году!

– Ты это помнишь? – удивленно спросил архивариус и тут же спохватился: – Ну да, конечно, я совсем забыл, что тебе уже сто семьдесят лет! Ведь со времени последней волны, если я не ошибаюсь, прошло сто пятьдесят лет! Но это я знаю по книгам, а вот с очевидцами тех событий мне встречаться не приходилось! Я был бы очень рад, если бы ты поделилась со мной своими воспоминаниями.

– К сожалению, я видела немного, только то, что происходило по ночам, когда я доставляла сновидения, – ответила Аймбри, – все важные битвы происходили, как правило днем, а куда я могла выйти из тыквы при дневном свете?

– Все равно, рассказ очевидца всегда важен, – вскричал Икебод, – продолжай, пожалуйста!

– Трудно сказать, что ты имеешь в виду, – вмешался Гранди, неожиданно для себя заинтересовавшись разговором, – но мы оба помним и представляем себе то, о чем говорим сейчас!

Было видно, что голем, конечно же, не мог помнить той войны, но он не любил показывать свою неосведомленность в каком-то вопросе.

– Да, конечно! – согласился с ним Икебод. Любая исторически важная деталь была бальзамом для его души. – Мой друг, кентавр Арнольд, предоставил мне некоторое количество необходимой информации. Если я не ошибаюсь, то первая волна человеческой колонизации этого края случилась еще примерно тысячу лет назад. В то время тут жили лишь животные да гибриды вроде кентавров. Кстати, есть трогательная легенда о происхождении этих существ!

– Лучше говорить о настоящем! – сказал Гранди.

– О да, конечно, – смутился Икебод, – всего было где-то около десятка этих нашествий, или, как тут принято говорить, Волн, когда люди из Мандении вторгались в Ксант и опустошали его. Но всякий раз завоеватели, оставаясь тут жить, постепенно сливались с местным населением, а дети их постигали основы волшебства. Затем через пятьдесят, или даже сто лет, накатывалась следующая волна, и новые жители Мандении в очередной раз уничтожали все, даже то, что было создано тут их предками. А последняя волна, которая обрушилась на Ксант как раз сто пятьдесят лет назад, была настолько опустошительной, что граждане Ксанта решили в следующий раз отбить очередное нападение во что бы то ни стало. Пока после того нашествия страна примерно пятнадцать лет восстанавливала разрушенное, а король-волшебник отыскал волшебный камень, обладавший великой силой. С помощью этого камня был создан Щит, который имел свойство уничтожать все живое, что его пересекало. Щит этот защищал границы Ксанта. Этот самый Щит сдерживал угрозу очередного вторжения сто десять лет, до тех, пока король Трент, который провел некоторое время в Мандении, не взошел на престол после смерти того короля и не повелел убрать этот Щит. Это было сделано потому, что из-за существования Щита приток людей в Ксант прекратился, и людское население страны стало резко уменьшаться. Поэтому наши правители сочли меньшим злом претерпеть новую агрессию, чем погибнуть в процессе постепенного вымирания населения. Таким образом, последние двадцать пять лет Ксант жил без Щита, и последствия теперь налицо. Король Трент не захотел снова использовать Щит, будучи уверен, что сможет отразить любую агрессию. Возможно, он был прав. Но теперь...

– Теперь король Трент вышел из игры, а король Дор не знает, как привести в действие этот самый Щит, – подытожил Гранди, – тем более, что люди из Мандении находятся уже в Ксанте, поэтому ситуация кажется такой трудной!

– Но я все-таки думаю, что из любой ситуации есть выход, – сказал Икебод. – Я думаю, что король Трент был прав, оставив границу с Манденией открытой – ведь приток людей и расцвет торговли нам только выгоден. К сожалению, не все жители Мандении приходят сюда с мирными намерениями. Последняя волна, насколько я знаю, была монгольского происхождения, они прибыли к нам из тринадцатого столетия, года 1231, если я хорошо помню даты из истории Азии. Причем сами монголы были уверены, что завоевывают страну под названием Корея. Сейчас эта самая Корея разделена надвое линией, которая очень напоминает Провал, к тому же в Корее есть большой город, в котором стоит замок, как две капли воды похожий на замок Ругна. Видите, сколько загадочных совпадений, – тут он заметил откровенный зевок скуки на лице Гранди и решил не углубляться дальше в дебри истории, – но это слишком долго рассказывать. Эти монголы были свирепыми завоевателями, поэтому меня не удивляет желание жителей Ксанта не пускать к себе больше завоевателей любой ценой! – он покачал головой: – Я хотел бы узнать твои впечатления, Аймбри! Скажи, как выглядели эти монголы?

– В тех плохих снах, которые мне случалось доставлять, монголы были свирепыми плосколицыми людьми, – сказала кобылка, – своими стрелами и саблями они убивали все живое, что осмеливалось противиться им. Монголы ездили на лошадях, и после того, как жители Ксанта отразили агрессию, они истребили всех этих лошадей, поскольку считали их союзниками врага. Это настоящая трагедия для конского рода: ведь лошади никогда не замышляли против Ксанта ничего дурного!

– Я уверен, что лошади не хотели ничего плохого! – сочувственно сказал Икебод. – Обычно на войне больше всего страдают именно невинные! Это одна из черт насилия, что делать!

Этот человек нравился Аймбри все больше и больше. – Мне приходилось доставлять некоторые сны тем, кто пришел с последней волной. Мы, ночные кобылки, всегда стараемся быть справедливыми и беспристрастными, мы стараемся никого не обходить своим вниманием. Этим, которые пришедшим с волной, снились ужасы и кошмары, особенно если после этого рассудок их начинал помутняться. Они убивали животных без малейшей капли сострадания, они заботились лишь о своих семьях, которые остались в Мандении, и о своих соратниках. Страна Ксант казалась им мистической землей, где за каждым кустом их подстерегает опасность...