Далия Трускиновская - Дверинда

– Несут! Несут! – вопил он.

За ним действительно тащили носилки, а в носилках сидела дама, сплошь закутанная. Когда носилки опустили у входа в нору, выяснилось: дама настолько стара, что сама не выберется оттуда. И даже незачем ее вытаскивать – все, что нужно, она быстренько доложит на ухо повелителю, если он соблаговолит подойти к носилкам.

Разумеется, повелитель соблаговолил. И, выслушав, потребовал, чтобы боцман и Ксения отошли с ним подальше от пня.

– Она знает такую лазейку, – сказал корриган, – но не хочет, чтобы ее знал хоть кто-то, кроме меня. И она права! Иначе Граллону не станет покоя от моих любознательных подданных. А теперь скажите, что именно вам нужно от Граллона. Потому что лазейка – мышиная. Вы в нее не протиснетесь, да и мне придется ползти на четвереньках…

– Ваза не пролезет! – в отчаянии воскликнула Ксения.

– Ей и незачем пролазить, – возразил боцман. – Мы не вазы воровать сюда прибыли. А сделай-ка ты, друг, вот что… Заберись там в какую-нибудь комнату, хорошенько разгляди ее и все запомни. Понял? Остальное сделаем мы сами.

– Я мог бы спросить, что это значит, – сказал корриган, – но не стану, потому что достоинство помощника не в том, чтобы задавать глупые вопросы, а в том, чтобы повиноваться без рассуждений.

Он еще пошептался со старухой и объявил, что готов. Боцман опять посадил повелителя корриганов на плечо. И все трое понеслись туда, куда показывал корриган.

Довольно скоро они оказались на морском берегу. Вдали виднелся замок Кер-Ис. Он был окружен блуждающими дюнами, через которые вела узкая и, видимо, не очень надежная дорога. Мост действительно был поднят, – ворота – закрыты.

– Осторожно! – предупредил корриган – Еще один шаг – и вы провалитесь в песок. Такое с людьми уже не раз бывало. Мы, корриганы, легкие, а вы – тяжелые, вас он не держит.

– Слыхал я про такие пески, – задумчиво сказал боцман Гангрена – А это что за штуки?

Из песка торчали странные четырехугольные сооружения, в рост корригана высотой.

– Это трубы. Когда-то здесь был городок Кер-Ис. Его занесло. Повелитель морей призвал блуждающие пески, чтобы покорить город и замок. Так ему посоветовала дочь Граллона. Городок погиб, замок устоял. Да, вот и труба печки мельника, она выше всех… – Корриган подбежал к трубе и вскарабкался на нее. – Оттуда, из дома мельника, начинается лаз! – крикнул он. – Стойте на месте и ждите меня! Он исчез в трубе.

– Стоять, ждать… А утро все ближе… – пробормотала Ксения – Нет, я лучше сама побегу по этим дюнам, я буду стучать в ворота, не может быть, чтобы мне не открыли!..

– Дура – она дура и есть, даже на острове Авалоне, – заметил боцман. – Обязательно тебе то реветь нужно, то мчаться куда-то! Впрочем, что с бабы возьмешь…

– Если бы у тебя был ребенок… – начала Ксения.

– Трое сыновей, – отрубил боцман – Если только живы.

– Трое? – изумилась Ксения – Где же они у тебя?

– На войне остались… – и, не желая разговаривать на эту печальную тему, боцман стал озираться, покусывая то губу, то кончики усов. – Да-а… Одни камни…

– Чего ты ищешь?

– Дверь.

– Спятил?!

– Сама спятила. Во что мы вмонтируем экран? А?

И тут боцман сгоряча предложил такой вариант монтировки экрана, что Ксения дала ему оплеуху. Они отвернулись друг от дружки и долго сопели.

– Ладно, – сказал наконец боцман – Я сказал командиру, что найду пацана, и я его найду.

Он отстегнул и бросил плащ, лег на живот и по-пластунски пополз к трубе мельника.

– Постой! – крикнула вслед Ксения – Не оставляй меня здесь! Я боюсь! Я сойду с ума!

– Куда уж дальше-то… – проворчал боцман уже у самой трубы – Ну, черт с тобой, ползи сюда.

– Боюсь, – отвечала Ксения – И не умею я ползать!

– Ну, тогда сиди и жди.

– Нет, я здесь одна не останусь!

– Тогда ползи.

– Не могу. Ай! Не оставляй меня здесь!

Боцман, уже готовый спускаться в трубу, остановился.

– Единственная дверь, которую мы здесь можем раздобыть – вон там, – и он постучал по трубе. – Если хочешь попасть в Кер-Ис, поползешь. Нет – так жди.

Ксения в панике оглянулась. Действительно, изготовить дверь из подручных материалов было совершенно невозможно – разве что обтесать гранитную плиту и повесить ее в расщелине между скалами. Поняв это, Ксения решительно опустилась на четвереньки и осторожно двинулась в путь.

– На пузе ползи! – прикрикнул на нее боцман. И сам же захихикал, глядя, как она мается, не в силах продвинуться на сантиметр.

– На локтях подтягивайся! – принялся командовать боцман – Ноги в коленках сгибай! Да подол-то задери!

Взмокшая, облепленная песком Ксения добралась до трубы и вцепилась в нее, как утопающий в соломинку.

– Молодец, – одобрил боцман Гангрена – Толк из тебя выйдет… а бестолочь останется… Теперь я полезу в трубу и крикну оттуда.

Он действительно, ногами вперед, ухнул в широкую трубу и через минуту загудел снизу, чтобы Ксения тоже спускалась. Она, естественно, крикнула, что боится и никогда в эту преисподнюю не полезет, но боцман, видно, понял, какая здесь нужна педагогика, и ничего не ответил. Потосковав и поняв, что одиночество страшнее любой трубы, Ксения села на нее и опустила вниз ноги. Оказалось, боцман только того и ждал. С диким визгом Ксения приземлилась в здоровенной печке. Боцман задом наперед выкарабкался из нее в комнату.

– Ого! – воскликнул он – Да здесь песку по колено! Зато имеется замечательная дверь. Эй, ты! Хватит в печке прохлаждаться! Вот я тебе метлу нашел. Надо возле двери разгрести. Ты работай, а я экран прилажу.

– Мужчина, называется! – вылезая, заметила Ксения – Я буду пуды песка разгребать, а он с экранчиком ковыряться.

Боцман протянул Ксении коробку с экранами.

– Валяй! – предложил он.

Ксения обиженно взялась за метлу.

– То-то, – удовлетворенно сказал боцман – Не умеешь – не берись. Метла – вот твое прямое занятие.

– Ага, – буркнула Ксения – Метла, корыто, квашня, огород… что еще?

– Люлька, – добавил боцман – Ты же баба все-таки. Твое дело детей рожать, дом вести, мужа любить. А все прочее – по обстоятельствам.

– В общем, куча обязанностей и никаких прав, – ядовито сказала Ксения.

– О правах поговорим, когда с обязанностями справимся, – отрубил боцман, возясь с экраном.

– Тебе хорошо, ты в ботфортах, – пожаловалась Ксения, – а у меня песок в туфлях!

– Мне эти ботфорты осточертели, – признался боцман – Я босиком люблю. Да и для гангрены полезнее…

– А чего это тебя зовут Гангреной?

– Ну, когда нас со льдины сняли, я в ногу ранен был. И долго не заживало. Ну, они и дразнили – мол, как там твоя гангрена?

– Они – это кто?

– Да десантники же! Ну, прилепилось – гангрена и гангрена! До сих пор рана иногда открывается, место у нее такое неудачное. А вообще-то я Вася. И никакими мазями до конца залечить не могут…