Татьяна Устименко - Невезучие

Вонючая зеленоватая жижа лениво колыхалась под ногами, при каждом шаге заливая сапоги до самой щиколотки и поднимая со дна мутную взвесь из частиц гнилой травы, ила и бурой грязи. Узенькая, едва заметная тропка, отмеченная хлипкими вешками, петляла от кочки к кочке, уводя путников в самую глубь безымянного болота, поросшего чахлыми кустиками остролиста и пучками еще не успевшей вызреть клюквы. Унылая картина окружающего пейзажа отнюдь не радовала глаз, вызывая одни лишь неприятные ассоциации. Да и пахло здесь соответственно – на редкость омерзительно. Телохранительница остановилась, пытаясь откарябать обрывок мха, прилипший к пряжке сапога, слегка отклонилась от тропы и тут же провалилась по колено.

– И чего нас понесло в это поганое место? – процедила Кайра, медленно закипая и цепляясь за протянутую руку Тая.

– За подвигами! – ободряюще улыбнулся принц, вытягивая родственницу на безопасный и относительно сухой участок.

– Ой ли?! – скептично парировала девушка, стаскивая высокий ботфорт, выливая из него воду и подозрительно нюхая раскисшую обувь. – Фу! – сердито скривилась она, исключительно из вредности зацикливаясь на одном и том же эффектном словечке. – Опять твое высочество на постельные подвиги потянуло! Что, дома девками не натешился?

– Кайра, ты пристрастна! – беззлобно улыбнулся принц. – Спасти прекрасную деву – дело чести любого принца! К тому же вспомни, что нам рассказывали про мага…

– К гоблинам деву, к гоблинам мага! – хмуро ругнулась телохранительница, строптиво плюхаясь на пучок травы и надевая насквозь промокший сапог на воткнутую в землю палку. – Задрали меня твои героические идеи. Учти, пока ботфорты не высушу – дальше не пойду, не хватало мне еще для полного счастья насморк заработать!

Признав справедливость ее доводов, Тай сдался и уселся рядом, неторопливо прокручивая в голове прошедшие события сегодняшнего дня…

– Да тут поблизости она, твоя желанная! – небрежно мотнул гребнем Трей, наслаждаясь оторопелым видом принца. – Я ее в орешнике припрятал!

Тай протяжно присвистнул:

– Ты ее связал или зачаровал?

Дракон виновато хмыкнул:

– Незачем, нет в этом надобности! После того самого момента, когда я ту, вторую девицу, выбросил, а то уж дюже она меня своими придирками достала, твоя красавица как сознание потеряла, так с тех пор в себя и не приходит…

– То есть как это выбросил? – не поняла Кайра, внимательно прислушивавшаяся к путаному рассказу Трея.

– Да вот так, фьюить… – Когтистая лапа изобразила короткий взмах, должный означать трагическое падение с немалой высоты неведомого тела.

– А девушка что? – обалдело спросил принц, растерянно моргая.

– А ничего! – немного виновато прогудел дракон. – Может, убилась, а может, нет. Да нечего ее жалеть, она той еще стервой оказалась. Летела себе и орала! Правда, перед этим меня основательно запутала, с пеной у рта доказывая, что это именно она является красногорской княжной Рогнедой…

– Ой! – возмущенно вскрикнула эльфийка, хватаясь за рапиру. – Ах ты, дурень!

– Ай! – огорчился принц. – Что же ты натворил!

– Ребята, да вы чего? – искренне удивился дракон. – Ну подумаешь, велика беда: стервой больше – стервой меньше!

– Так ведь она… – хором начали Кайра и Тайлериан, но договорить, посвящая дракона в смысл пророчества Логрина, они не успели, потому что дверь корчмы распахнулась повторно.

На крыльцо вывалились пивные бюргеры, возглавляемые бледным от страха герром Отто. На голове бравого трактирщика, видимо, за неимением шлема, красовалась медная, до блеска начищенная кастрюля, а в судорожно сжатых пальцах угрожающе поблескивал здоровенный шампур для жаркого. Вооруженные обеденными ножами гости исполняли роль массовки, стараясь не дрожать коленками и не стучать зубами.

– Убирайся из наших мест, вымогатель проклятый! – пискляво выкрикнул хозяин «Берлоги», обращаясь к заинтересованному столь колоритным выступлением дракону.

– О, зер гут, динозаврен капут! – нерешительно поддержали бюргеры, неосознанно переходя на давно устаревший, архаичный эйсенский диалект и скованно взмахивая столовыми ножами. – Эр ист гросс флюгшвайн! [14]

– Кем-кем вы меня обозвали? – склочно переспросил Трей, задними лапами взбешенно разрывая пышную траву.

Кайра медленно вытянула из ножен рапиру, задумчиво переводя взор с бюргеров на дракона и обратно, но, видимо пока еще не решив, кого от кого требуется защищать.

– Оккупант! – на полтона выше взвыл трактирщик. – Нечего тут нашим коровам геноцид устраивать!

– А ты мне не хами! – почти миролюбиво предложил Трей, выпуская из пасти предостерегающее облачко дыма. – Я, кстати, в своем праве. Я, между прочим, пока в вегетарианцы не записывался!

Герр Отто покачнулся, презрительно фыркнул и шумно набрал в грудь побольше воздуха, похоже намереваясь изречь что-то судьбоносное.

Дракон зарычал.

– Трей, не надо! – торопливо предупредил Тайлериан, понимая, что сейчас случится что-то не поправимое. – Видишь, он же пьян в стельку! На таких грех обижаться… – Но принц не успел закончить увещевание.

– Да мы твое хваленое право вместе с тобой, – ехидно подмигнул герр Отто, – знаешь, где видели? – И поскольку гигант молчал, обомлев от подобной наглости, трактирщик подробно уточнил – где именно, совершенно не стесняясь в крепких выражениях.

Кайра стыдливо покраснела. Бюргеры выкатили глаза. Тай ахнул…

Дракон помедлил секунду-другую, переваривая услышанное. А потом безмолвно распахнул зубастую пасть и дохнул. Из его горла вырвался огромный клуб пламени, устремившийся к крыльцу.

Тайлериан прыгнул, будто дикая кошка, преодолевая все ступеньки, изворачиваясь на лету и сбивая с ног невменяемого трактирщика. Медная кастрюля с ужасающим грохотом скатилась вниз, прямо под лапы Трею. Дракон опомнился и дернулся в сторону. Сгусток огня изменил траекторию – минуя крыльцо, а также сплетенных в запутанный клубок эльфа и хозяина «Берлоги», но превращая случившуюся неподалеку стайку куриц-несушек в косяк поджаристых, румяных окорочков.

– Вир капитулирен! – панически орали бюргеры, роняя ножи и поднимая руки вверх. – Виват динозаврен! [15]

Кайра с облегчением рассмеялась и убрала рапиру обратно.

– И не совестно тебе, крылатый? – пристыдила она Трея. – Такой большой, умный, а алкашей обижаешь!

– Нет, а че сразу я? – неубедительно оправдывался дракон, смущенно отворачивая хитрющую морду. – Называется, нашли крайнего. Да они же первые начали! К тому же еще неизвестно, кто сильнее – я или зеленый змий…

Импровизированный стол накрыли на ближайшей поляне. На этом настоял дракон, возмечтавший непременно выпить на брудершафт с бравым трактирщиком, пришедшим в нормальное состояние и ведущим себя вполне адекватно. Против примирения никто не возражал, особенно с учетом того, что куда-то ненадолго смотавшийся Трей вскорости вернулся, таща в лапах объемистую, ведер этак на десять, бочку с мальвазией. Окончательно капитулировавшие бюргеры пили вино из знаменитой кастрюли, правда малость погнувшейся и закоптившейся, но, безусловно, лишь приобретшей после этого ценность редчайшего музейного экспоната. Вопрос, откуда в захудалой глухомани взялся раритетный напиток богов – скорее всего, нахально экспроприированный в ближайшем дворянском замке, – никого не волновал, а пресловутое не на словах отстоянное драконье право на левые делишки отныне считалось фактом непреложным и оспариванию не подлежащим.