Евгений Якубович - Программист для преисподней

Одним из таких гостей стал сотрудник центрального республиканского издательства Вадим Тарпищев. Несмотря на молодой возраст, он уже был членом Союза Писателей республики. В отличие от большинства непризнанных гениев, собиравшихся у Арика, Вадима публиковали. У него вышла тоненькая книжка с какой-то производственной повестью, и говорили, что в плане издательства стоял его первый большой роман. Вадим появился в компании случайно, уже при Раечке. Он заскочил туда с кем-то из общих знакомых и, в принципе, не собирался долго засиживаться. Раечка своим острым чутьем мгновенно оценила ситуацию, и тут же приняла меры к тому, чтобы Вадим пришел еще раз. Вадим пришел снова, потом еще, и стал, наконец, завсегдатаем посиделок.

У Вадима была черта, выгодно отличавшая его от прежних гостей. Он никогда не приходил с пустыми руками. Нет, остальные тоже приносили, что могли, но в этом и заключалась разница. Вадим мог значительно больше. Он приносил Раечке пригласительные билеты на творческие вечера в Союзе Писателей и на закрытые просмотры в Доме Кино. Он доставал дефицитные книги, которых не было в широкой продаже, устраивал подписку на модные журналы. В крайнем случае, он просто приносил что-нибудь вкусненькое, – такое, чего не было ни в магазинах, ни даже на рынке.

Кроме того, Вадим был красив. Красив той сладковато-приторной красотой, моду на которую положили создатели южноамериканских сериалов. Для Раечки этот тип мужчин был неотразим. После первой же встречи с Вадимом она была обречена. Довольно быстро их дружба превратилось в нечто большее. Раечка стала появляться с Вадимом на всех элитных концертах и закрытых вечерах. Она не пропускала ни одного престижного события культурной жизни города, благо – Вадим имел доступ в самые высокие, элитарные круги сообщества профессиональных деятелей культуры. От гостей Арика эти люди отличались тем, что для них искусство было работой и средством для карьерного роста. Здесь не рассуждали о художественных достоинствах новых романов, а деловито подсчитывали, какой гонорар получили их авторы. Здесь спокойно рассуждали о том, какую тему примет художественный совет, а чего следует остерегаться; как надо дать взятку, чтобы организовать персональную выставку. Уточняли к кому лучше обращаться в секретариате по личным вопросам, кто и чем именно может посодействовать, делились опытом выбивания путевок и машин в месткоме. И, разумеется, сплетничали без зазрения совести. В этой среде Раечка чувствовала себя значительно увереннее.

Ее роман с Вадимом развивался стремительно, вовлекая в него всех окружающих. Теперь Раечка выделяла на домашние дела лишь самое минимально необходимое время, освободив все оставшееся для встреч с Вадимом. Эта связь полностью устраивала и Вадима. Ему нравилось, что Раечка смотрела на него снизу вверх, как на высшее существо, выходца из другого, более совершенного мира. Ему было приятно появляться на людях с эффектной молодой женщиной, откровенно в него влюбленной. Особенно Вадим ценил, что Раечка, будучи замужем, никогда не пыталась связать его никакими обязательствами.

О деталях их постельных отношений мой компьютер целомудренно умолчал, хотя и так было ясно, что дорвавшаяся до свободы Раечка и блудливый по натуре Вадим предавались своему греху с превеликим энтузиазмом. У Вадима была отдельная квартира, и Раечка регулярно там бывала. У себя дома она никогда ничего не позволяла Вадиму. Но все друзья и знакомые, конечно же, не сомневались в их отношениях. Исключение, как обычно бывает в таких случаях, составил только сам Арик.

– Остановись, – попросил я.

Наконец-то компьютер добрался до сути дела. Надо будет на будущее иметь в виду его склонность к глубоким и подробным историческим экскурсам, и по возможности укорачивать их. Ну, а пока мне требовалось кое-что уточнить. Я решил задавать более конкретные вопросы, дабы не утонуть в очередной лавине информации.

– Итак, у Раечки был роман с Вадимом. Все об этом знали, кроме мужа, разумеется. И никто ничего не предпринимал. Почему?

– Александр Леонидович, миленький, – взмолился компьютер, – ну, что же тут можно сделать? Молодая девчонка дорвалась до шикарной жизни: красивый любовник, элитное общество, шмотки, презентации. Тут у любой голова кругом пойдет!..

– Ты не философствуй, – оборвал я своего собеседника. – Меня интересует реакция ее друзей. У нее вообще подруги есть?

– Вы сами спросили «почему?», – обиженно ответил компьютер тоном шестиклассника, которого застали за списыванием контрольной, – вот я и стал объяснять. А подруги у нее, конечно, есть. Вот, например, Татьяна, жена Сергея. Они очень близко дружат.

– Отлично. Сделай мне подборку их разговоров на эту тему. И без исторических подробностей!

– Слушаю и повинуюсь.

Вот так уже лучше. Получив конкретное указание, компьютер перестал болтать и просто выполнил мое распоряжение. Танюша, жена Сергея, часто приходила к Раечке днем, когда мужчины были на работе, а дети в садике. Для двух женщин это было самое удобное время для разговоров. Компьютер, естественно, изъявил готовность показать мне их все целиком. Я не собирался слушать бесконечный женский треп, и велел ему продемонстрировать лишь фрагмент, где подруги обсуждали роман Раечки с Вадимом.

На экране тут же появилось изображение. Я увидел спальню в доме Арика. Завернутая в большое махровое полотенце Раечка сидела перед зеркалом, и импортным феном укладывала волосы после душа. Перед ней лежал открытый косметический набор в большой пластиковой коробке, выкрашенной под перламутр. Видно было, что Раечка собирается куда-то, где, по ее собственному выражению, она «должна выглядеть».

Танюша сидела рядом на кровати. Она и начала разговор:

– Райка, что ты делаешь?

– А что я делаю? – вскинулась Раечка, хотя прекрасно понимала, о чем идет речь.

– Крутишь у всех на виду с Вадимом, вот что ты делаешь. Ведь опять к нему собираешься? Не считай нас всех идиотами. Это только твой муж может ни о чем не догадываться.

– Что ты от меня хочешь? Я сижу как пленница в четырех стенах. Дом, ребенок, пеленки и обеды – вот все, что у меня осталось. Могу я себе хоть что-то позволить в этой жизни?..

– Хорошенькое «что-то»: изменять мужу у всех на виду.

– Вот-вот! Значит, если бы я изменяла ему втихомолку, ты бы приняла это как должное и промолчала? Вот она, твоя хваленая супружеская верность. Ты просто боишься Серегу, вот и все.

– Не обижай меня, я не давала тебе таких поводов. Будь твоим мужем Сергей, а не Арик, он бы давно поставил тебя на место.

– Вот я и говорю: ты просто боишься его кулаков. А мне решила читать мораль.

– Я не читаю тебе мораль. Серегу я люблю, и мне никто другой не нужен.