Пирс Энтони - Цель только одна – вопрос

— Ха, а я вот не слишком рада видеть тебя, — выпалила Лакуна и вдруг замерла. — О, эту проклятую лжеягоду я не ела.

— А, тогда конечно. Эффект исчезает быстро, если ты не съела этих ягод слишком много.

— Но я съела прилично.

— Ага, значит, ты съела все-таки только одну, поскольку если ты съела действительно много, то ты говорила бы как раз противоположное. Ладно, пойдем, Грей уже наверняка заждался. Он что- то не слишком доволен. Ты наверняка приготовила для него какой- нибудь каверзный Вопрос.

Лакуна неопределенно пожала плечами, чтобы не раскрыть рта и не лгать лишний раз. Айви повела ее в Главный зал замка, где волшебник уже ожидал их.

Грею было двадцать два года. По его внешнему виде совершенно невозможно было определить его характер. Он был сыном Злого Волшебника Мерфи, который жил аж за восемь-десять столетий до этого, но, подобно Повелителю Зомби или Призраку Милли, он дожил и до настоящего периода ксанфской истории. Конечно, Мерфи-отец уже не был злым — он оставил свою злобу как условие того, что ему будет позволено жить в новом времени. Изредка он все-таки пользовался своим волшебным даром, чтобы наложить на подходящий объект злое заклятье, но это только шло на всеобщую пользу. Так, если он накладывал злое заклятье на какое-то злое же существо или предмет, то объект как бы нейтрализовывался, уже не в состоянии приносить кому- либо вред. Так что Мерфи никак нельзя было считать злым, не говоря уже о его сыне. Но у Грея была другая беда — он был обязан находиться в услужении у Кон-Пьютера из-за старого соглашения, заключенного очень давно его родителями, которые ошибочно полагали, что соглашение это не повлечет серьезных последствий. Сам Мерфи не мог, к сожалению, наложить на адскую машину прямого заклятья, поскольку он заключил с ним это соглашение на свою отправку из Ксанта в те дни. Но зато волшебник был в состоянии наложить заклятье на само соглашение. И Грей был спасен — но только до того момента, как вернулся волшебник Хамфри.

Грей подошел к Айви и дружески пожал ей руку. Это был один из странных обычаев, которые Грей заимствовал у манденийцев. Жест этот означал, что волшебник сердечно рад видеть Лакуну у себя в замке и ожидал приятельского отношения от нее самой.

— Надеюсь, я своей болтовней не заставлю забыть тебя твой Вопрос? — спокойно поинтересовался Грей.

— Волшебник, мне надоела такая жизнь. Все, что я хочу знать, где именно, на каком жизненном отрезке я совершила какой-то промах?

— Неужели ты так действительно полагаешь? — удивилась Айви.

— Да. Если я получу Ответ, то я тогда наверняка буду знать, что предпринять.

— Послушай, но это вроде бы просто, — повернулась Айви к другу.

— Как сказать, — отозвался волшебник и снова перенес внимание на Лакуну. — Я, признаться, не желал бы слышать этот Вопрос.

— Мне тоже не хотелось бы ставить тебя в затруднительное положение или смущать, — отозвалась женщина. — Но мне кажется, что это весьма незначительная информация, которую я требую после того, что я преодолела все три испытания. К тому же, — сказала Лакуна многозначительно, — я готова оказать тебе очень существенную услугу.

— Вообще-то я пока еще не слишком ориентируюсь насчет дачи информации, нахмурился волшебник, — с этим бы как нельзя лучше справился Добрый Волшебник Хамфри. И если сказать откровенно, твой Вопрос на самом деле сложнее, чем кажется. Я хочу сказать, что если ты получишь Ответ на него, то вся ситуация в Ксанте может значительно измениться. Мне бы этого не очень хотелось. Так что, не желая тебе зла, я бы предпочел и не давать Ответа.

— Грей! — вскричала Айви. — Я всю жизнь знаю Лакуну. Она такая милая женщина. И у нее такой простой Вопрос к тебе. Как ты можешь такое говорить.

— Я уже достаточно обучился волшебству Хамфри, чтобы определить, что хорошо, а что не слишком, — упорствовал Грей, — вот если бы она задала какой-нибудь другой Вопрос…

— Нет, только этот, — сказала Лакуна решительно.

— Тогда прошу простить меня, но…

Женщина посмотрела на волшебника так строго, как умеют смотреть только взрослые на детей. Настоящий Взгляд Взрослого. Ведь Грей еще не слишком оторвался от детства, чтобы иметь к такому взгляду абсолютный иммунитет. Он стал переминаться с ноги на ногу.

— Я пришла сюда, чтобы не получать односложного ответа «нет» на свой Вопрос, — тихо, но твердо сказала Лакуна, она знала свои права. — Я требую сказать мне: когда и что я сделала не так?

Грей явно ощущал себя не в своей тарелке, но все-таки не сдавался.

— Я бы не хотел… — промямлил он.

Ну что же, пришло время пряника. Уж кто-кто, как не проработавшая долгое время в качестве няньки Лакуна, знал, как лучше всего использовать метод кнута и пряника.

— Я, — заявила женщина, — могу с лихвой компенсировать твои беспокойства и неудобства. О, у меня есть что предложить тебе. Такая услуга.

— Ну что же, если я вдруг решу воспользоваться твоей услугой, то ты начнешь, чего доброго, смущать других претендентов на Ответы своими писаниями на стенах и потолках. Их можно будет так здорово запутать. Но…

— Волшебник выслушай меня. Я могу помочь тебе освободиться от обязанности прислуживать этой злой машине. И даже возвращение Хамфри никак не повлияет на это.

— Неужели? — и Грей, и Айви прямо подпрыгнули на месте, не веря в услышанное.

— Я могу вот отправиться к Кон-Пьютеру и написать на его экране, что твой срок службы у него вышел или больше не действителен, или еще что-нибудь в этом роде. А поскольку именно надписи на дисплее-зеркале изменяют реальность, то все должно получиться. И тебе больше не придется подчиняться этому Кон-Пьютеру.

— Грей, неужели ты не можешь сделать, о чем тебя просит Лакуна? — требовательно спросила Айви Доброго Волшебника.

Вместо ответа тот рванулся к столу и принялся лихорадочно листать лежавший на нем толстый фолиант. Он просматривал страницы, явно чего-то там ища. Наконец пальцы его перестали мелькать, и Грей стал вчитываться в одну из страниц.

— Ага, вот, — забормотал он. — Она действительно сможет сделать это. Если отпечатает нужные слова на дисплее. Если, конечно, у Лакуны хватит смелости вломиться в логово этой страшной машины? Но вот только есть одно слово, которое обязательно нужно будет вставить в конце, иначе вся комбинация будет недействительна.

— Ага, ключевое слово? — поняла Лакуна.

— "Составление", — вот что за слово.

— То есть оно означает "сделать что-то"?

— Составление. Просто по отношению к Кон-Пьютеру оно имеет особый смысл. Оно как бы подтверждает действительность того, что отпечатывается на мониторе. Кон-Пьютер умеет их менять что угодно, только вот не себя самого, но зато изменения, им производимые, изменяют и сам Кон-0Пьютер. Я немного разбираюсь в этих вещах, поскольку в Мандении я занимался примерно с такими вот машинками.