Сергей Шкенёв - Архангелы Сталина

— Она не могла питаться объедками с командирского стола, — торопливо заговорил Йосиока, стараясь отвести от себя грозу. — Я только что вспомнил — генерал Егоров завёл себе собаку. Вот она все остатки и съедает.

— Какая ещё собака?

— Маленькая и противная. Представляете, мой принц, в Советском Союзе у всех военачальников и ответственных работников высокого ранга появилась мода на собак одной определённой породы. Говорят, сам Сталин первым подал пример. И даже лично выгуливает щенка на поводке по кремлёвским газонам.

— Вы отвлеклись, — строго напомнил Канъин.

— Прошу прощения. Так вот, теперь почти у каждого есть такая собака — мелкая, длинная, ушастая. А ещё у неё кривые ноги, большая пасть и зверский аппетит. А похожа она на уродливую лису. Что с Вами! На помощь!

Начальник японского Генерального штаба побледнел так, что стала не видна благородная желтизна лица, и упал в обморок, сломав затылком стойку с мечами. На шум прибежала всё та же актриса из "Кабуки", быстро оценила обстановку, присела враскорячку, уперев руки в колени, и сильно топнула правой ногой. Потом, пронзительным голосом закричав: — "Сумимасэн!", бросилась делать принцу искусственное дыхание.

Через несколько долгих минут лицо маршала приобрело естественный оттенок, он поднялся с татами и властно отстранил помощь.

— Спасибо, сэр Лоренс. Можете быть свободны.

— Но Ваше Высокопревосходительство, мне приказано….

— Я ценю заботу лорда-адмирала о моём здоровье. Можете передать ему благодарность от лица Микадо. А пока оставьте нас.

Актриса попыталась молодцевато щёлкнуть таби, но из-за отсутствия каблуков на белых тапочках этого не получилось. Чуть смутившись, она покинула комнату, чётко печатая строевой шаг.

— Не удивляйтесь, Йосиока-кун, — ответил Канъин на вопросительный взгляд генерала. — Это представитель английского адмиралтейства. И, одновременно, правительства. Удачная маскировка, не находите?

— Не нахожу слов восхищения находчивостью.

— Да, это тоже моя идея, — маршал вытащил толстый портфель, на котором сидел всё время. — А вот тут результаты нашего сотрудничества с британской разведкой. Позвольте, я покажу некоторые фотографии. Ради них пожертвовал своим здоровьем майор Джордан Эшли Бадминтон, попавший в психиатрическую клинику, не перенеся ужасов, творимых большевиками на оккупированных территориях.

Генерал поглядел на бумаги, разложенные на полу, и радостно засмеялся:

— Ваше Высочество, так это такая же собачка как у Сталина и Егорова, только покрупнее будет.

Принц перекосился от ужаса, окончательно потеряв лицо, и потянулся к лежащему неподалёку кусунгобу.

— Я не желаю присутствовать при бесславной гибели Божественной Ниппон! Лучше сразу уйти к Аматерасу! Йосиока-кун, будьте моим ассистентом.

Такое предложение польстило генеральскому самолюбию. Не каждому в жизни удаётся отрубить голову члену Императорской фамилии. Но перспектива иметь в начальниках Генштаба противного и спесивого Хуяоку Сугияму, давно облизывающегося на эту должность, перевесила.

— Простите, Канъин-сама, а в чём тут дело?

Истерика и слёзы были ответом. Но, наконец, маршал взял себя в руки, судя по всему временно, и ткнул пальцем в фотографию.

— Вот оно, сбывающееся пророчество Великого Сёгуна! Ибо сказано — придёт время, и Японию погубит ужасный цуккини.

— Кицунэ? — уточнил Йосиока.

— Сам ты кицунэ! — рассвирепел принц. — Сказано же нормальным японским языком — цуккини. То есть — кабачок-оборотень.

Генерал внимательно присмотрелся к фигуре собаки на снимках:

— Действительно. Напоминает одновременно и лису, и кабачок с ножками.

— Да, это он и есть. Сверхсекретное оружие русских, от которого нет спасения. Вы слышали о событиях в Литве и Польше? Именно там и прошли испытания. Всего один оборотень, вот этот самый, — кривой дрожащий палец упёрся в собачий портрет. — И где теперь два государства? А теперь они пришли к нам. Горе мне, горе! Нет, всё же я сделаю себе сэппуку.

— Простите, а кроме харакири, нет других способов избежать гибели Божественной Ниппон? Или, в крайнем случае, отсрочить?

— Отсрочить? — маршал Канъин задумался. — Точно! Мы выведем войска из Кореи и Маньчжу-Ди-Го, вернём южную половину Сахалина и Курильские острова.

— Это поможет?

— Надеюсь. Нужно лично поговорить с генералом Егоровым. Сэр Лоренс, где Вы? Срочно принесите телефонный аппарат.

Хабаровск. Штаб Особой Дальневосточной Армии.

Надоедливое дребезжание телефонного звонка разбудило маленького рыжего Таксёнка, мирно спавшего прямо на столе среди разбросанных бумаг. Он недовольно встал, потянулся, сладко зевнул с хрустом в челюстях, и пошёл к источнику шума, стараясь не вступить по обыкновению в чернильницу. Сильным ударом лапы сбил трубку, прислушался, и тявкнул в микрофон.

В ответ донеслось шипение, изредка прерываемое жалобным и испуганным поскуливанием. В это время хлопнула входная дверь, и в кабинет вошёл генерал-лейтенант Егоров.

— Что, звонят? — он сам взял трубку в руку. — Алло…у аппарата….

Удивлённо подняв брови, выслушал ответ и повернулся к собаке:

— Ты японский язык знаешь? Хреново… и я не знаю. Погоди, браток, вот вроде бы на французском заговорили… Что?…. Повторите…. Какая у японцев связь поганая…. Что значит — просите не мешать эвакуации?…. Что?…. Слышать ничего не желаю, у меня уже составлены планы летней кампании…. Так… Ну… А что я с этого буду иметь?… Что? Да пошли вы в задницу к рыбе фугу, Сахалин и Курилы и так наши…. Как ты сказал? Ладно, врать-то, мне карту ещё в гимназии показывали. Чего?… Повтори… А остров большой? Погоди, к глобусу подойду. Да твой Хоккайдо на нём не виден!… Какое мне дело, сколько на нём сейчас народу живёт…. Чтобы через неделю там никого не было! Сам приеду проверять. Что?… Да, и собачку с собой возьму… Почему не надо? Алло…плохо слышно… Ещё раз сумму повтори… Сколько?…. А, это в фунтах. Удваиваем, и считаем что договорились… По рукам?… Нет, никаких рассрочек… Всё, время пошло.

Генерал-лейтенант повесил трубку и недоумевающее спросил у Таксёнка:

— Ты чего-нибудь понимаешь? И я нет! Ладно, потом разберёмся, пойдём обедать. Почему-то мне кажется, что на свою котлету мы сегодня заработали.

В столовой командующий отгородился от всех свежей газетой, только что доставленной почтовым самолётом, и сделал вид, что не замечает как официантки втихаря подкармливают собаку. Пусть побалуется щенок. Для растущего организма весьма полезно.

— Разрешите, господин генерал?

Егоров оторвался от чтения "Правды". Напротив стоял полковник Величко, недавно назначенный на должность командира истребительного авиаполка. Усталые глаза лётчика опять были красными от недосыпания, видимо сказываются постоянные ночные полёты. Усиленно тренируется, навёрстывая упущенное, и искореняя порочные навыки французской школы пилотажа. Настоящий сталинский сокол! А ведь всего месяц, как поднялся в небо на настоящем самолёте.