Людмила Безусова - Зеркало Триглавы

— Что ты предлагаешь? — Антон повернулся к пацану. — Туда? — он поднял лицо к пятну света, маячившее метрах в пяти над головой. — Ты летать умеешь? Уже нет? Я тоже… а туда-сюда по тоннелям метаться резона нет. Мы там уже были.

— Но это же твоя…А… — махнул рукой Тимофей и уселся рядом.

— Баюн, — позвал Антон, — выходи, чего спрятался?

Кот с донельзя горестным видом выбрался из-за груды камней, за которой он предавался безутешному горю и зализывал душевные раны.

— Что это было?

— Змиулан, — Баюн безнадежно вздохнул.

— Куда он Людку потащил?

— Кто его знает откуда он прилетает и куда девается… Одно слово — змей огненный…

— Огненный? Дракон, что ли? Их тут вас немеряно, как я гляну. С одним мы уже встречались, когда к Кащею шли. Ничего — справились.

— То детеныш был, а тут — сам видел…

— А ну-ка поподробней…

Дослушав Баюна, Антон удивился:

— Сестрица моя ему зачем? Я заметил, что мы ему по барабану были, так, шугнул факелом предупреждающим, и все.

— А он со своей природой совладать не может — сколько девок и баб попортил, ни одна супротив устоять не смогла. Правда, все больше добром приходил, за любовь и ласку богатством одаривал, да толку? Баба все одно недолго жила потом — либо в родах умирала, либо просто от тоски чахла за полюбовником.

— Каким полюбовником? — не выдержал Тимофей, — он же такой огромный.

— Увянь, — щелкнул его по носу Антон, — жесткое порно детям до восемнадцати запрещено. Даже не пытайся представить…

— Тут все проще, — сказал кот, — те, к кому змей приходил, сказывали подружкам какой он красавец писаный, лишь глянешь, и в груди замирает сладко-сладко… А больше его никто и не видит.

— Как никто? — удивился парень. — Мы ж видели… Одна башка

— Эй! — донесся сверху веселый голос Людмилы. — Долго вы еще там языками чесать будете? Я уж замучилась ждать, когда хоть один из вас придумает, как меня из плена вызволить.

— Мы пока с теорией знакомимся, — машинально буркнул Антон, изо всех сил пытавшийся представить чудище красавцем, — спасать потом будем, во всеоружии. А ты сгинь, глюк кошмарный…

— Тошка, окстись! — Сверху в Антона полетела еловая шишка, за ней ещё одна, потом посыпались комья уже подсохшей на солнце земли. — Я живая! Отойдите… Лови…

Вниз полетели сухие ветки с привязанными к ним полосками ткани, в которых Антон узнал обрывки Людмилиной одежды.

— Что это?

— Лестницу делайте…

— С ума сошла? Из этого? Тут высота какая! Сверзимся, костей не соберем. Наколдовать чего посущественнее не можешь?

— Пока нет… Вы бесенка первым пустите, он легкий. Пусть мне поможет.

— Птааах…

Мальчишка и кот озадаченно переглянулись. И тут Антон сообразил, что бесенка нет и, похоже, уже давно.

— Где этот ушелец? Ну, все, он меня достал… — зловещим шепотом, чтобы не услышала сестра, прошипел парень. — В этот раз так просто он у меня не отделается…

— Ну, что вы?

— Подожди, — откликнулся кот, — думаем.

— Что тут думать? — возмутилась Людмила, — делать надо. Скоро темнеть начнет. Или вы там уже прижились?

— Кто его видел последним и когда? — допытывался у друзей Антон, сгребая ветки в кучу и изо всех сил изображая активную деятельность.

— Как-то не до бесенка было, когда тут все сыпаться началось, а потом, по-моему, его и не стало, — рассудительно заметил Баюн. — Каждый сам за себя…

— Эх, вы! Может, его засыпало?

— Птаха? — ухмыльнулся котофей, — ты его плохо знаешь…

— Точнее, совсем не знаешь… — от низкого рокочущего баса вышедшего в круг света бесенка у Антона внезапно заледенела спина. Какой бесенок? Только тело осталось прежним. В глубине черных глаз неведомого существа горит адское пламя, грозящее в любой миг вырваться наружу.

Да нет, показалось. Нервы уже на пределе… Птах, как Птах… Веки слегка прикрыты, а адский огонь в глазах… Что только не привидится после пережитого?

— Ты где… — сердито гаркнул на него парень и, интуитивно чувствуя, что не стоит так опрометчиво наезжать на непонятно почему изменившегося бесенка, гораздо спокойнее продолжил, — шатался? Не хватало ещё за тобой бегать очертя голову…

— А за мной бегать не надо, я сам прихожу, когда надобно, — глухо пророкотал тот, низко опустив голову, пряча взгляд.

— Очень кстати подоспел, — влез практичный Баюн, ни на минуту не забывающий о своих меркантильных интересах, — нам ты сейчас позарез и нужен.

Не обратив ни малейшего внимания на слова кота, Птах небрежно отодвинул в сторону попавшегося на пути Тимофея.

— Ты чего толкаешься? — опешил мальчишка, едва не упав, — сдурел, что ли?

Птах подался вперед.

— Ты это… — Антон немного отступил. Ему на какой-то миг стало жутко. Тихий, бессловесный бесенок пер на него, словно танк.

— Тошка, — Людмиле одной было уже невтерпеж, — ну что вы копаетесь? Стемнеет, сложнее выбираться будет…

Недобрый ревнивый взгляд бесенка плетью ненависти полоснул парня. Не в силах совладать с собой, Птах резко выбросил вперед лапу и вцепился в горло Антону. Тот покачнулся, пытаясь удержаться на ногах. Да толку?

Приглушенный вскрик вырвался из стиснутой железной хваткой глотки. Последняя внятная мысль Антона — "Охренел он, что ли?.." — вильнула хвостом и растаяла…

Дышать… Перед глазами поплыли лилово-черные круги, в висках загремел прощальный набат, в грудь когтями вцепилась саднящая боль… Хотя бы глоток… один единственный… на прощание…

— Тоха, держись, — Тимофей кинулся к бесенку, повис на спине, норовя ударить коленом посильнее.

Ленивым движением плеч Птах небрежно скинул мальчишку.

Обмякший уже Антон, почувствовав минутную передышку, судорожно втянул воздух — как и просил: единственный торопливый глоток, почему-то с горьковатым привкусом осеннего костра. И снова — раздирающая легкие резь: дышать…

— Даже не думай, — бесенок спокойно оглянулся на кота, подобравшегося для прыжка, — хуже будет.

Кот — дважды повторять не пришлось — сделал вид, что жутко увлечен работой. Деловито ухватил зубами сучковатую ветку, очень кстати оказавшуюся неподалеку, и поволок за груду камней, стараясь оказаться подальше от опасного соседства.

"Поворот… Сколько волка не корми… Антону все равно не помочь… Бес он бес и есть… злобой так и пышет, того и гляди все вокруг разнесет… — Баюн оглянулся на упавшего мальчишку, толком не соображавшего, что же случилось на самом деле. — Ну, куда он лезет, дурень, куда? Головой бы подумал…". Котофей тихонько муркнул в надежде, что Тимофей его услышит. Куда там? Тот опять прыгнул на Птаха.

Словно отмахиваясь от назойливой мухи, бес раздраженно дернул хвостом, резко выбросил назад ногу. Наткнувшись на внезапный удар острого копытца, мальчишка хекнул, замер на мгновение, прижав руки к животу: