Александр Дон - Полусредний мир

— Слышь, урод, — сказал Вован чиновнику, изо всех сил стараясь быть вежливым. — У нас тут с Флей-феей стрелка забита. Рамсы перетереть надо, усек? Организуй!

— В соответствии с циркуляром номер семь-шестьдесят два дробь одиннадцать от восьмого числа сего месяца надлежит нижеследующие входящие считать вышеследующими исходящими, — выпалил чиновник, глядя сквозь Вована бессмысленными глазами и потирая ушибленную лысину.

Волшебник вздохнул:

— Нет, они неисправимы!

Но Вован не унывал. Он взял чиновника за лацканы и со звоном припечатал к стене. Чиновник охнул и без чувств скатился по стенке. Тогда Вован взял из его рук чернильницу и принялся щедро поливать чернилами лысину несчастного чиновника. Чернила помогли, и вскоре чиновник захрипел и открыл мутные глаза.

Тогда Вован осторожно, стараясь не испачкаться чернилами, взял его двумя пальцами за манишку и несколько раз сильно встряхнул.

— Слушаю вас, господа! Чем могу помочь? — захрипел перепуганный чиновник.

— Где тут, в натуре, бикса синяя чалится? Пробей по быстряку, шнырь!

Чиновник не понял ни единого слова, но интонация Вована явственно побуждала его к действию. Чиновник постарался изобразить самую доброжелательную гримасу, на какую был способен, и засеменил по коридору. Путешественники двинулись следом.

— Послушай, братец, — обратился к нему волшебник. — А это правда, что Флей-фея прекрасна собой, и являет образец земной, а также внеземной красоты?

— Конечно! — подтвердил чиновник. — Флей-фея — суть само совершенство, и как всякое совершенство, является творением законченным и не нуждающимся в улучшении. Я, конечно, сам ее не видел…

— Не видел? — изумился оракул.

— Разумеется, — пожал плечами чиновник. — Ведь узревший пресветлый лик Флей-феи получает право на Большое Желание. А для этого необходимо выполнить три задания. Сложность же их такова, что простому смертному они просто не под силу!

— Так, значит, никто и никогда не видел Флей-фею?!

— Из смертных — никто. По крайней, мере, в архивах флей-канцелярии никаких сведений об этом не сохранилось. Впрочем, есть один человек, удостоенный чести каждый день лицезреть прекрасный облик Госпожи.

— Кто же этот счастливец? — поразился Нунстрадамус.

— Статс-секретарь господин де Колляк, — ответил чиновник. — Он является к Флей-фее с ежедневным докладом о состоянии дел.

— А как же желание? — жадно спросил волшебник. — Он ведь видит ее? Значит, может каждый день загадывать по желанию?

— Все его желания давным-давно реализованы, — пожал плечами чиновник. — Вряд ли на свете найдется что-нибудь еще, способное прельстить господина де Колляка. Впрочем, когда вы его увидите, вы сами все поймете.

— Так чем же вы тут занимаетесь, если никто не загадывает желаний? — поразился Нунстрадамус.

— О-о-о, у нас очень много работы! — ответил чиновник. — Обеспечение бесперебойной работы такого громадного организма, как аппарат Флей-феи — чрезвычайно сложная задача! Во-первых, необходимо своевременно составить комплексные планы деятельности всех департаментов и управлений. Этим занимается организационный отдел — вот он, направо по коридору. Во-вторых, наметить задачи для всех подразделений, чтобы ни один чиновник не чувствовал себя забытым. Это — задача управления планирования, оно занимает четвертый этаж. В-третьих, обеспечить выполнение текущих и перспективных задач. Следить за этим — задача департамента контроля и надзора, он располагается на пятом и шестом этажах. В-четвертых…

Продолжая рассказывать, чиновник провел друзей по длинной галерее и путешественники вступили во внутренние покои замка.

— А здесь у нас статистический отдел, — сообщил он, приоткрывая массивные резные двери.

Перед путниками открылся огромный зал. На полу в шахматном порядке были выстроены около сотни чиновников. Перед ними на возвышении, как дирижер перед оркестром, стоял длинный чиновник в черном фраке. В руках чиновник держал большой жестяной рупор. Сорванным голосом он кричал в рупор:

— Начинаем расчет! Внимание, на левом фланге! Вы, номер третий. Напоминаю: начинаем с единицы. Мизинец левой руки — единица. Номер третий, шестой и двадцать первый, внимание! Запускаем процедуру сложения. Левым мизинцем касаемся правого. Синхроннее! Задержка в выполнении команды приводит к ошибкам! В прошлый раз восьмой, пятнадцатый и тридцать третий опоздали на полторы секунды, а двадцать седьмой, тридцатый и пятьдесят шестой выскочили на секунду раньше. Это привело к сбою системы и в результате у нас семь плюс три получилось минус один. Такая погрешность недопустима! Ну пять процентов, ну десять — еще куда ни шло, но ошибиться на сто десять процентов — это никуда не годится! Еще раз, внимание! Мизинец опускается, подымается безымянный. Это — двойка. Теперь левым безымянным касаемся правого, быстро опускаем безымянный, поднимаем правый средний. Это четыре. Понятно? Теперь складываем пять плюс три. Пять — это мизинец плюс средний палец, поднимаем на левой руке. На левой, шестьдесят четвертый! Вот так. Три — это мизинец и безымянный на правой. Левым мизинцем касаемся правого, правым мизинцем — правого безымянного, правым безымянным — правого среднего. Так, хорошо! Поднят только правый средний палец, одиннадцатый! И, наконец, левым средним касаемся правого среднего, а правым средним — правый указательный. Правый указательный — это восемь. Видите, все правильно получилось. Пять плюс три — восемь.

— Что это? — поразился волшебник.

— О-о-о! — сказал чиновник благоговейным шепотом. — Это вычислительная шеренга — изобретение нашего главного статистика, господина Процека. Вот он, на трибуне. Это замечательное открытие, которое принесет в будущем колоссальные выгоды. Вы видите перед собой чиновников-арифмометров. Первый ряд чиновников ответственен за единицы. Второй ряд занимается десятками, третий — сотнями, четвертый — тысячами. По команде господина Процека чиновники поднимают пальцы. Каждому пальцу соответствует определенное число, например, мизинец левой руки — единица, безымянный — двойка и так далее. Чтобы сложить пальцы… то есть числа, надо одним числом… то есть пальцем коснуться другого пальца, то есть числа… или все-таки пальца?..

— Интересная система, — заметил волшебник, наблюдая, как чиновники пытаются освоить сложные пальцевые комбинации.

— Система замечательная, — вздохнул чиновник. — Жаль только, что никто не может запомнить последовательность сгибания и разгибания пальцев. Но господин Процек утверждает, что еще три-четыре года ежедневных тренировок, и можно будет уверенно складывать числа в пределах десяти. Потом перейдут к сотням, а там и до тысяч недалеко… Не будем им мешать! — и чиновник осторожно прикрыл дверь в зал.