Ирина (Айрайенн) Аронова - Синяя кровь

Итак, небольшая округлая площадь. Не мощеная. Грязная. С кучей вдавленного в грязь мусора. Как красочный штрих к ранее перечисленному — протрусившая мимо меня толстая свинья с перепачканным в отрубях пятачком.

Вокруг площади теснятся небольшие двух-трехэтажные домики в несколько рядов. Посреди площади — высокая (относительно) квадратная каменная башня, на фасаде которой висит потрепанный гобелен с изображением скрещенных кирки и пульсара. Кстати, флаги и прочая атрибутика с пульсарами стали весьма распространенны, так как магия как наука и ремесло постепенно набирала обороты и, по моим предположениям, скоро займет главенствующее место в повседневной жизни. Интересно бы дожить до этих дней…

— Инцея…

Ах, чтоб этого эльфа!

— Чего?! — кажется, подобный тон стал входить в привычку.

— Ты предпочитаешь найти нас сама?

Только сейчас я поняла, почему пять широких спин впереди в кожаных накидках с капюшонами показались мне знакомыми — мои спутники уже пересекали площадь. Да… Сейчас не время и не место для размышлений.

Я молча обогнула эльфа и широким шагом нагнала пятерку. Эльф присоединился к нам мгновение спустя, встав с противоположного краю широкой цепочки. Семь пар сапог решительно пересекли площадь, направляясь к сравнительно большому деревянному зданию. Крупная доска, приколоченная над дверью, своими выжженными буквами гласила "Постоялый двор гнома А.".

— Это что такое? — хохотнул Леонир. — "Гном А."…

— Аноним, — предположила я с усмешкой. Мужчины, за исключением Эмана, покатились со смеху.

Да… Я бы за одну лишь надпись здесь переночевала, а не только из-за жгучего желания снять ужасные сапоги и рухнуть в постель.

— Пожалуй, это нам подойдет, — задумчиво произнес эльф. Тихо, но все услышали.

Для таких шизиков, как вы, всё подойдёт. Тем более, это единственный постоялый двор в этом милом… городишке.

— Ну, тогда вперед! — Леонир тут же подал всем пример, ловко взобравшись на невысокое покосившееся крыльцо. Остальные последовали за ним. Дверь хлопнула. Ах вы, мужики! Про даму-то забыли… Впрочем, я всегда была с ними на одной ноге, и другой пол не давал мне никаких привилегий в этом чисто мужском обществе. Ни слова не говоря, я шагнула к двери. Вперёд, друзья, идем кормить клопов!

Оказалась я в темном, слабоосвещенном помещении. Справа возвышалась стойка, за которой стоял длинный и худой подавальщик, с каменным лицом протиравший пивные кружки, слева в темное неведение уходила узкая лесенка с длинными, незамысловатыми перилами, а остальное пространство занимали столы, стулья и скамейки. И всюду была такая невзрачность и унылость, что настроение из изначально неважного перешло в меланхоличное. Казалось, что это забытый склеп. Ещё чуть-чуть — и увидишь полощущуюся на сквознячке паутину… Честно говоря, мои спутники, которых я обнаружила в одном из углов сего премрачного заведенья, смотрелись несколько не к обстановке: веселые (исключение составлял вечно спокойный эльф), шумные, со здоровым румянцем на лице.

Я бухнула сумку на скамейку около окна и села рядом, выжидающе уставившись на них.

— Всего нас семь, — сказал Алекс и посмотрел на Леонира. — Сколько людей и нелюдей селят в одну комнату?

— По два, по три. Инци, не хочешь сократить наши расходы и подселиться кому-нибудь в комнату?

Я выразительно посмотрела на него.

— Ясно, не хочешь, — хмыкнул он. — Жаль, что тебя нельзя отправить ночевать на улице…

— Ну, почему же нельзя? — хихикнул Алекс, но тут же состроил серьезную мину, напоровшись на мой прожигающий взгляд.

— Скидываемся? — вопросил Петраш.

Я, не отрывая взор от Алекса, сразу положила на стол золотой. Все пятеро обменялись взглядами и разом засвистели.

На звон монеты тут же заявился владелец постоялого двора. Сначала мы его не заметили, но я увидела, что Эман упорно глядит куда-то вбок. Заинтересовавшись, я тоже взглянула туда.

— Добрый день, господа! — голос у гнома оказался зычный и вполне приятного тембра. — Желаете подкрепиться, али комнату снять?

Леонир, Геондрис, Мег, Петраш и Алекс, стоявшие передо мной, замолкли и синхронно шагнули назад. Повертев головами в поисках источника голоса (я щурилась от удовольствия, наблюдая за ними), они соизволили опустить глаза вниз, на сверкающего золотыми зубами хозяина.

— Кхем, — скромно кашлянул Алекс в полном молчании. Гном явно был знатоком своего дела, не дав паузе перерасти в затянувшуюся.

— Ну, так как? — он деловито потер руки, вопросительно глядя на возвышавшуюся над ним растерянную пятерку.

Неужели никогда гномов не видели? Вроде ничего сверхъестественного в его внешности я не заметила: широкая, на всю грудь борода и свисающие пышные усы были снежно-белыми, лицо испещряли морщины (особенно около глаз и крыльев носа, что говорит о веселом характере), из-под свисающих седых с редкими темными волосками бровей сверкали живые серые глаза.

— Мы… комнату… снять, — оттаял Мег.

— Комнаты, — спокойно поправила я. Гном взглянул на меня, секунду оценивал, а потом, положив волосатую ладонь себе на сердце, полез целовать мне руку (напрочь проигнорировав эльфа, которому пришлось срочно подтянуть ноги, пока гном не сплюснул их своими довольно-таки внушительными башмаками). Честно говоря, я не успела толком среагировать, а гном уже рассыпался любезностями в мой адрес.

— Ах, какая прекрасная девушка да в нашем скромном заведении! Дивная фея среди серых камней! Лучик света в темной пещере!… Какая честь!

Я слушала его с застывшей на губах улыбкой, сама не понимая, является она признаком тупого одурения пополам с нервным тиком или мне просто нравятся красочные эпитеты. Тем временем, золотая монета чудесным образом исчезла со стола в карман гнома.

— Ваши комнаты находятся наверху. Пройдете прямо по коридору и через три двери начнутся ваши покои — четыре комнаты, как положено. Желаю приятно отдохнуть. Если возникнут какие-то проблемы (гном почему-то посмотрел на меня), то зовите Агрика, то бишь меня.

И он шустро затерялся где-то в глубинах заведения, словно никого и не было. Как и монеты. Я, вообще-то, платила только за себя! Правда, сейчас мало что докажешь, особенно таким прохвостам, как Леонир, Алекс, Геондрис, Петраш и Мег.

— Ну, раз я оплатила ночлег за всех, то лучшая комната достанется мне! — заявила я, вставая со скамьи и хватая сумку, но это не стерло с их лиц одинаковое, донельзя довольное выражение.

…Лучшая комната являла собой пыльную каморку с малюсеньким окошечком с черными разводами на стекле. Где-то около окна ютились друг напротив друга две узкие кровати. Неподалеку от двери стояла обшарпанная табуретка с металлическим тазиком. Над оными возвышалось тусклое, насиженное мухами зеркало с приделанной к деревянной раме полочкой. На полке стояла глиняная тарелочка с желтоватым обмылком с кружками от застывшей на поверхности пены. Ах да, ещё была лампа на крюке, вкрученном в потолок. Остальное пространство ничем не занималось по причине своего фактического отсутствия.