Роберт Говард - Джентльмен с Медвежьей речки

Спустя некоторое время обломки зашевелились, и показалась голова этой особы. Голова повела глазами и, увидев меня, взмолилась:

– Во имя, всего святого, Брекенридж, не трогай меня! Блэнтон вчера уехал на юг в горы Мецквитал.

Я швырнул в окно стул, которым собрался было пересчитать лампы на потолке, выбежал из салуна, прыгнул на Капитана Кидда и поскакал на юг. Увидев, что у меня нет намерения задерживаться в поселке, из погребов, вырытых на случай урагана, стали выползать люди, а в горы отправился всадник, чтобы передать шерифу с помощниками, что опасность миновала и те могут возвращаться домой.

Я знал, где приблизительно должны находиться горы Мецквитал, хотя самому там бывать не приходилось. Незадолго до заката я пересек границу штата Калифорния и уже в сумерках подъехал к подножию вершины Мецквитал, черной громадой нависшей над моей головой.

За время пути я несколько поостыл и потому решил дать отдых своему коню. Капитан не выглядел усталым – оно и понятно, ведь у этого коня в жилах текла кровь аллигатора, но я не исключал возможности, что нам придется гнаться за Диком Блэнтоном аж до самого Лос-Анджелеса, а значит, совершенно ни к чему было сбивать копыта Капитана на первом же переходе. В этой местности люди встречались довольно редко, а крутые горы заросли непроходимыми лесами. Но мне повезло: проехав еще немного, я увидел стоявшую у обочины хижину. Я подъехал поближе и крикнул:

– Эй! Есть кто-нибудь?

Свет в хижине сразу погас, в окно высунулся пучок ружейных стволов, и кто-то гаркнул:

– Кто такой?

– Я Брекенридж Элкинс с Медвежьей речки, штат Невада. Хотел бы переночевать да накормить коня.

– Стой где стоишь, – приказал тот же голос. – Ты нам прекрасно виден при свете звезд. Предупреждаю: в доме четыре, ствола и все нацелены на тебя!

– Ладно, – говорю, – решайте, да побыстрее.

А сам слышу – в хижине разгорается спор. Они, верно, думали, что говорят шепотом, но слышно было каждое слово. Вот один говорит:

– Похоже, он не из Барлоу. Среди них такие верзилы не водятся. А другой отвечает:

– А что, если он наемный убийца, которого Барлоу наняли в помощь? Племянник старика Джейка недавно ездил в Неваду…

– Пусть войдет, – говорит третий, – мы его живо расколем.

В конце концов один из них вышел и нехотя обронил, что мне дозволено переночевать. Потом показал стойло для Капитана Кидда и бросил ему охапку сена.

– Нам приходится соблюдать осторожность, – пояснил он. – Вокруг полно врагов.

Мы вошли в хижину. Снова зажгли свечу и на стол поставили лепешки, бекон с бобами и кувшин кукурузной водки. Всего мужчин было четверо – из семьи Уорренов, как они тут же пояснили. Джордж, Эзра, Илия и Джошуа – все родные братья. Я часто слышал, что горы Мецквитал славятся рослыми мужчинами, но эти парни были не слишком велики – не крупнее молодого медведя. Честно говоря, у нас на Медвежьей речке они сошли бы за недомерков. Разговорчивыми их тоже нельзя было назвать. Большую часть времени все четверо сидели с каменными лицами, положив ружья на колени и не раскрывая рта, что, впрочем, не помешало мне как следует подзаправитья. Я, пожалуй, съел бы и больше, да только еда кончилась. Я очень надеялся, что в доме где-нибудь еще осталась выпивка: когда я взял кувшин с намерением смочить горло, тот был полон, до краев, но не успела первая волна живительной влаги докатиться до желудка, как чертов сосуд показал дно. Но надежда не оправдалась. Покончив с ужином, я пересел на грубо сколоченный табурет у камина – по случаю летней жары огня не зажигали.

– Что у тебя здесь за дела, приятель? – спросили братья.

– Вообще-то, – говорю, не подозревая, что вот-вот вляпаюсь в новую историю, – вообще-то мне нужен один парень по имени Дик Блэнтон.

Черт побери! Не успел я произнести последнее слово, как все четверо, словно дикие кошки, бросились на меня и стали рвать на части! – Подлый шпион! – орали они все разом. – Проклятый Барлоу! Застрелить его! Зарезать! Дать стулом по башке!

И при этом каждый исполнял свое намерение с таким усердием, что в результате все только мешали друг другу. Так, лишь благодаря излишнему усердию Джордж промахнулся и вместо меня всадил нож в столешницу. Прочие оказались удачливее: Джошуа огрел меня по голове стулом, а Илия непременно застрелил бы, но я откинул назад голову, и мне лишь опалило брови. Столь явное отсутствие должного воспитания у хозяев до того подействовало мне на нервы, что я поднялся среди них, как поднимается гризли среди своры вцепившихся в него собак, и начал щедрой рукой раздавать тумаки, ибо уже достаточно насмотрелся на эту семейку и понял, что одними словами их не заставишь уважать законы гостеприимства.

Еще не улеглась пыль сражения, еще доносились отовсюду стоны, а сам я не успел зажечь погасшую свечу, как вдруг с южного направления послышался приближающийся топот копыт. Я повернулся лицом к двери и, как только всадник остановил лошадь, взвел курки обоих кольтов. Но стрелять не пришлось: в дверях возникла прекрасная босоногая девушка. Окинув быстрым взглядом поле битвы, она пронзительно закричала:

– Ты убил их? Подлая скотина! Убийца!

– Да нет же, – устало возразил я. – Им даже не особенно досталось: всего-то несколько треснувших ребер, пара вывихов, ушибы конечностей и прочие пустяки. А если на ухо Джошуа наложить пяток швов, то прирастет как миленькое!

Но, девушка не унималась.

– Проклятый Барлоу! – бушевала она в истерике. – Я убью тебя, чертов Барлоу!

– Да, черт побери! – в отчаянии воскликнул я. – Никакой я не Барлоу, а Брекенридж Элкинс с Медвежьей речки! Я и не слышал никогда о ваших Барлоу!

Тут Джордж приостановил свои стоны – ровно настолько, чтобы спросить:

– Если ты не водишься с Барлоу, откуда знаешь Дика Блэнтона?

– Он надругался над моей сестрой! – проскрежетал я сквозь зубы. – Я приволоку его обратно за шиворот и заставлю жениться на ней!

– Ну и дела, – говорит тогда Джордж. – Выходит мы просто не поняли друг друга. Но урон нанесен, и весьма ощутимый.

– Он больше, чем, ты думаешь, – заявляет на это девушка, дрожа от ярости. – Сейчас Уоррены собираются в доме отца, и меня послали за вами. Затевается крупное дело. Все Барлоу стягиваются к дому старого Джейка. Нам стало известно, что сегодня вечером они собираются устроить набег. Нас итак было меньше, а теперь выведены из строя еще четверо лучших бойцов. Тут и думать нечего – Барлоу передавят нас, как щенят!

– Усадите меня на лошадь! – простонал Джордж. – Я не могу ходить, но еще способен стрелять, – он попытался было встать, но со стоном, чертыхаясь, повалился на пол.

Девушка повернулась ко мне, в глазах ее стояли слезы.

– Ты должен нам помочь! – не допускающим возражений тоном решительно сказала она. – Раз сумел уложить четверку самых сильных наших мужчин, значит, твой долг – заменить их. К тому же Дик Блэнтон твой враг, а ведь он приходится племянником Джейку Барлоу и явился сюда, чтобы извести под корень наше семейство. Он сейчас вместе с остальными в доме Джейка. Мой брат Билл сказал, что там собрались все Барлоу, способные носить оружие. Единственное, что нам остается, – это запереться в родном доме и обороняться. И ты нам поможешь. Я вижу, в деле ты значишь не меньше, чем эти четверо мальчиков, вместе взятые.